Ознакомительная версия.
284
В результате этого обстрела погибло 300 и было ранено более 2 тысяч гражданских лиц – мужчин, женщин и детей. Именно из-за таких поступков своих новых прусских хозяев эльзасцы так не желали им покориться.
После завершения боевых действий в 1873 г. Базена судил военный трибунал. Его обвиняли в грубом пренебрежении своим долгом за то, что он сдался так рано. Так и не удалось выяснить, почему он фактически предал Францию, вступив в политические переговоры с Бисмарком, и даже сообщил немцам важнейшую информацию, сказав, что в его армии кончается продовольствие. Вероятно, у него были какие-то злые намерения насчет того, чтобы вернуться в Париж в роли нового «восстановителя порядка». В сущности, он был совершенно бездарным человеком, хотя и обладал авантюризмом, типичным для тех, кого Вторая империя вознесла на вершину власти.
На суде он говорил в свое оправдание, что после пленения императора и бегства императрицы ему больше не за что было сражаться: «Все погибло!» «Оставалась Франция!» – уничтожающе ответил председатель суда.
Базен был приговорен к смерти, но Мак-Магон, который тогда был президентом, пожалел давнего товарища и заменил смерть на двадцать лет тюрьмы. В 1874 г. Базен бежал из заключения и скрылся в Испании. Там он и жил, презираемый изгнанник, до своей смерти в 1888 г. Французы относились к нему примерно так же, как американцы к Бенедикту Арнольду. (Б. Арнольд – американский генерал, который во время Войны за независимость Соединенных Штатов прославился в боях на стороне американских повстанцев, но позже предал их и ради денежной награды перешел на сторону Великобритании. В США к нему относятся противоречиво: считают героем и предателем одновременно. – Пер.)
Вот пример, который хорошо показывает, каким было положение с едой в Париже в конце осады. Говорили, что один богатый парижанин послал человека в мясную лавку узнать, может ли он купить что-нибудь съедобное для своих двух любимых котов. Ему ответили, что в лавке нет ничего, что стали бы есть коты, но что там охотно купили бы самих котов.
Бельфор не был захвачен немцами. Он доблестно держался до конца войны. Поэтому французы были вдвойне полны решимости не отдавать его.
Немцы должны были оставаться в северо-восточных провинциях Франции до тех пор, пока она не уплатит контрибуцию. Они также должны были остаться на какое-то время в некоторых из фортов, господствовавших над Парижем.
Через сорок лет после этих событий ответственный историк Лависс признает, что парижская чернь в 1871 г. терпела большие бедствия, но торжественно заявляет: «Из всех восстаний, отмеченных в истории, то, которое произошло в марте 1871 г., несомненно, было самым преступным, потому что было поднято на глазах у победившего врага».
Речь президента Вильсона перед конгрессом 8 января 1918 г.
Утрата этих территорий имела для Франции очень серьезные экономические последствия. Ценность железных и угольных рудников была понята только позже, но в 1871 г. Франция лишилась четверти своих веретен для переработки хлопка и значительной части всей остальной текстильной промышленности.
La Deuxi`eme Annee d’Histoire de France («История Франции, второй год») Эрнеста Лависса. Книга предназначалась для мальчиков и девочек от одиннадцати до тринадцати лет. Слова, которые здесь выделены курсивом, в оригинале были напечатаны жирным шрифтом. Из отрывка исключены некоторые патриотические призывы. Они совершенно в том же роде, что приведенный здесь текст.
Урок, который ученики должны были усвоить из этой книги, был рассчитан на то, чтобы глубоко врезаться в память даже самого отстающего мальчишки с самой задней парты в каждой маленькой коммунальной школе от Кале до Байона. Этот отрывок показывает, как глубоко лезвие вонзилось в душу Франции.
Этот учебник очень широко использовался в школах.
Вот список конституционных изменений во Франции с 1789 г.
1. 1791 – ограниченная монархия, свергнута в 1792.
2. 1793 – Якобинская республика (эта конституция так и не вступила в силу).
3. 1795 – республика Директории.
4. 1799 – Консульство (номинальная республика).
5. 1804 – Первая империя.
6. 1814 – «Бурбонская» ограниченная монархия согласно Хартии.
7. 1830 – Июльская, иначе Орлеанская, ограниченная монархия.
8. 1848 – Вторая республика.
9. 1851 – Автократическая «республика» Луи-Наполеона.
10. 1852 – Вторая империя (свергнута в 1870 г.).
11. 1875 – Третья республика (временная республика с 1870 г.).
Разумеется, в конституционном законодательстве различия между консульством и Первой империей были в значительной степени внешними. Различия между режимом Наполеона Малого в 1851 и 1852 гг. были еще меньше. Здесь не упомянуты Сто дней правления Наполеона I в 1815 г.
В 1869 г. один английский дипломат написал: «Я еще ни разу не встречал человека, который был бы талантлив, образован, с большим опытом и при этом произвел бы на меня такое впечатление тем, какое высокое мнение он имеет о своем значении!» Правда, этот наблюдатель отдал честь искренности Тьера и его честному патриотизму. В тот раз Тьер предсказал гибель Второй империи и пророчески добавил: «Если меня позовут, я не откажусь».
Сейнтсбери.
Попытка милитаристов контролировать политическое положение во Франции во время кризиса, связанного с «делом Дрейфуса», разумеется, закончилась полным провалом.
Тьер продолжал присутствовать в Собрании как депутат от Парижа и ненавязчиво участвовать в общественной жизни. Он умер в 1877 г. перед самым крушением надежды роялистов, в то время когда перспективы врагов республики были уже очень мрачными. После смерти его по справедливости почитали как одного из достойных людей Франции.
Эти несчастливые кареты долгое время оставались у своих изготовителей. Потом, как говорят, они были проданы и послужили другому отпрыску королевского рода, такому же неудачливому, как Шамбор. Они были использованы на свадьбе наследного принца Греции и сестры Вильгельма II Германского. Женихом был широко известный позже Константин (Тино), который в 1917 г. лишился престола, а перед этим наполовину разорил свое королевство.
Отвращение Шамбора к трехцветному флагу было настоящей навязчивой идеей. Папа Пий IX, разумеется, хотел видеть на троне Франции друга церкви и потому настойчиво убеждал графа не поднимать вопрос о флаге. Но претендент проявил упрямство, достойное более веской причины, и ответил решительным отказом.
После своей грубой ошибки с флагом Шамбор попытался спасти положение отважным контрударом. Он внезапно появился инкогнито в Версале. Граф хотел добиться, чтобы Мак-Магон во время парада провел его в Собрание или в находившийся рядом военный лагерь, и верил, что потом каким-то образом воодушевление, вызванное присутствием «короля», позволит ему взойти на престол на его собственных условиях. Однако претендент был горько разочарован: Мак-Магон наотрез отказался помочь и сказал ему, что «я всецело предан графу де Шамбору и был бы счастлив пожертвовать ради него своей жизнью, но даже ради него не могу пожертвовать своей честью». Другими словами, он был готов провозгласить Шамбора королем, только если он был избран полностью парламентским образом. Шамбору оставалось лишь одно – уехать обратно в изгнание, став более печальным и более мудрым претендентом.
Бисмарк в это время занимался своей «борьбой за культуру» против католического духовенства Пруссии. Французские клерикалы громко возмущались политикой канцлера. Бисмарк очень обиделся на комментарии французов по поводу того, что он делал в собственной стране, и ясно дал понять, что не станет спокойно терпеть их навязчивое вмешательство в его дела ради нефранцузского духовенства.
Рассказывают, что мадам Мак-Магон узнала о результате этого голосования, когда была на званом обеде. Она всплеснула руками и сердито воскликнула: «Наконец мы ее получили – эту подлую республику!»
Президента Франции окружают такой роскошью, которой американцы не желают для своего главы исполнительной власти. Он живет в Елисейском дворце, а не в Белом доме. Он ходит по городу в сопровождении блестящего военного эскорта. На его содержание выделяют 1 млн 200 тыс. франков (240 тыс. долларов) в год. Но ему не предоставлено даже десятой части той реальной власти, которую имеет живущий в одно время с ним американский президент.
Пожизненных сенаторов оставили на их местах до конца жизни, но, по мере того как они умирали, их места заполняли людьми, избранными согласно той же процедуре, что и остальные 225 членов сената.
Ознакомительная версия.
