Наступила ночь, но работа автомобилей не прекращалась. В ночной тьме, фарами освещая себе дорогу, машины продолжали свою работу. За ними вели наблюдение милицейские посты. Вот одна из записей в бюллетене управления петроградской городской милиции: «В 1 час 50 минут комиссар 1-го Петроградского района сообщает, что с Выборгской на Васильевский остров проехало за два часа 8 грузовиков с вооруженными красноармейцами».
Этой же ночью рабочие Путиловского завода доложили в районный Совет: на 11 автомобилях установлены 76-мм зенитные пушки, машины нуждаются в пробном пробеге, а бензина нет. Совет принял решительные меры. Еще во время подготовки к восстанию он взял на учет все пункты, где имелся бензин. Теперь же настало время реквизировать горючее. Красногвардейский наряд отправился в ближайшее «бензиновое место»- кабельный завод на Балтийской улице. К утру путиловцы обеспечили свои машины запасом топлива на две недели.
25 октября мобилизация автомобилей продолжалась. Все заводские комитеты Выборгского района Петрограда получили предписание: «Ввиду наступающего исключительно грозного момента для революции, штаб Красной гвардии Выборгского района, согласно приказу Военно-революционного комитета, требует немедленно прислать все имеющиеся у вас автомобили, как грузовые, так и легковые, за исключением лишь тех, без которых не может обойтись производство вашего завода…»
Днем 25 октября возле штаба революции – Смольного было многолюдно. Прямо на улице разместились красногвардейские отряды, подразделения революционных солдат и матросов. Здесь же находились орудия и пулеметы, дымили походные кухни. Подъезжали и отъезжали автомобили, груженные оружием, продовольствием, литературой. Готовились выехать по назначению легковые машины с санитарами…
Во дворе Смольного, недалеко от подъезда, выстроились в ряд грузовики. Время от времени очередная машина, взревев мотором, выезжала из ворот, увозя еще один отряд красногвардейцев.
Силы контрреволюции, попятно, тоже нуждались в автомобилях. Днем 25 октября по приказу Штаба Петроградского военного округа в дело вступили патрули юнкеров. На Невском проспекте и других центральных улицах они останавливали частные автомобили и сгоняли их на Дворцовую площадь. Вскоре там собрали около шести десятков машин с водителями.
Мириться с таким положением большевики не собирались. И вот недалеко от стоянки появился легковой «Панар-Левассор». За рулем был один из организаторов профсоюза шоферов P. X. Рыжук, рядом с ним – член Петроградского ВРК К. А. Мехоношин. «В этой обстановке, конечно, митинговать было некогда,- вспоминал Рыжук.- Все решали минуты. Поговорив с одним, другим, выяснив настроение шоферов, я объяснил, зачем прибыл и что от них требуется. А Мехоношин добавил шепотом: мол, это приказ Военно-революционного комитета. Смотрю, насупились ребята, помалкивают. Все понимали, какой это риск. Ведь рядом юнкера, и за саботаж можно угодить к стенке. Но тут один шофер быстро пошел к своему автомобилю. Вернувшись, он молча показал «карандаш» от магнето (были такие угольные «карандаши» в старых магнето). Для шоферов это было красноречивее всяких слов, и они поспешили к своим машинам. Одни вынимали «карандаши», другие рвали электропроводку и тут же расходились кто куда». Так в решающий момент остались без автомобилей силы, верные Временному правительству.
7. «Фиат» в дни Октября в Москве
Что касается самого Керенского, то для него автомобиль нашелся. И он воспользовался машиной, чтобы улизнуть подальше от надвигающихся опасных событий. Вперед, для прикрытия, пустили легковой «Рено» с дипломатическим флажком: машину любезно предоставило американское посольство. Л следом в своем открытом «Пирс-Арроу» ехал перепуганный глава Временного правительства. Было около половины двенадцатого дня. Выберись Керенский на час-другой позже, и скрыться бы ему уже не удалось: революционные войска начали оцеплять Зимний.
Во время вооруженного восстания в Москве автомобилисты, как и в Петрограде, играли важную роль. В октябрьских событиях на стороне большевиков выступили 2-я и 22-я запасные автороты. ВРК реквизировал автомобили на ряде предприятий, а также у частных лиц. На автотранспорте перебрасывали красногвардейцев, подвозили продовольствие, осуществляли связь. Ремонт машин был налажен в мастерской 2-й запасной автороты: Активно участвовали в революционных событиях и автомобилисты в Киеве, Одессе, Пскове, Смоленске и других городах, а также на фронте.
И это не было случайностью. Ведь автомобильные подразделения комплектовались в основном из квалифицированных рабочих с крупных предприятий, закаленных в классовых боях.
Автомобили были применены и при ликвидации контрреволюционного мятежа генерала Духонина. Темной ноябрьской ночью на станцию Могилев, где размещалась возглавляемая им ставка, прибыл эшелон с революционными моряками и красногвардейцами. Их уже ждали собранные из разных мест машины. Обвешанные патронными лентами и гранатами, с винтовками и пулеметами, красные бойцы быстро заняли места в кузовах грузовиков. Как снег на голову свалились они на остатки 3-го конного корпуса и 17-го корпуса противника. Враг был разбит. Это была, очевидно, первая массовая переброска красных войск на автомобилях.
В годы гражданской войны автомобильная техника широко использовалась Красной Армией.
21 августа 1918 г. Совет Народных Комиссаров принял специальное постановление: до 50 % автомобилей в стране надлежало передать в распоряжение Военного ведомства. Ровно через три месяца Совнарком принимает решение «Об обеспечении действующей Красной Армии автотранспортом и урегулировании эксплуатации его».
В 1918 г. в Красной Армии имелось около 4 тыс. автомобилей, к 1920 г. это число выросло до 7,5 тыс. Часть машин входила в состав автоотрядов, другая находилась непосредственно в войсках.
Пополнение парка шло главным образом за счет трофейных машин, захваченных у белогвардейцев и интервентов. Кроме того, часто запчасти для поврежденного автомобиля снимали с другого. В результате из двух-трех автомобилей собирали один. А что оставалось делать? С запчастями было туго. Но постепенно, по мере накопления опыта, запчасти стали изготавливать на ремонтных предприятиях. Таких предприятий в Москве было 24, в Петрограде 13, в Ярославле – 5. Одним из крупнейших стал недостроенный автозавод АМО в Москве. Здесь был развернут ремонт прежде всего 3-тонных «Уайтов». Так, за 1919 г. было отремонтировано 250 таких машин, полученных от Военного ведомства.
Главной задачей автомобилей Красной Армии была перевозка материальных средств, порой на значительные расстояния. Например, в 1920 г. грузы для 1-й Конной армии доставлялись от Житомира до Новоград-Волынского; пробег автомобиля в один конец достигал при этом 100 км.
Автомобили применялись и для оперативных перевозок войск. В сентябре 1919 г. командир знаменитой Железной дивизии Г. Гай использовал 35 грузовиков для смелого маневра – переброски 5-го Курского полка на расстояние 180 км, в район Симбирска. В итоге белогвардейцам был нанесен мощный удар во фланг, и они потерпели поражение.
Применялись и автомобили со смонтированным на них вооружением – пушками или пулеметами. И конечно, были автомобили штабные, санитарные, радиостанции. Автомобилисты не только участвовали в революции, но и помогали отстаивать ее завоевания.
Говоря об автомобилях революции, нельзя не сказать о машинах, которыми пользовался ее вождь – Владимир Ильич Ленин.
В первые дни после победы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде В. И. Ленин ездил на автомобиле «Тюрка-Мери-28». У Смольного, где тогда размещалось Советское правительство, часто можно было видеть эту машину с кузовом «лимузин». За рулем находился водитель С. К. Гиль.
Еще одним автомобилем, который в этот период непосредственно служил Ленину, был 70-сильный «Делонэ-Бельвиль» выпуска 1913 г. 1(14) января 1918 г., когда Ленин ехал с выступлением в Михайловский манеж, террористы обстреляли машину. Однако водитель Т. Гороховик, действуя смело и находчиво, спас вождя от смертельной опасности.
В период гражданской войны ЦК партии большевиков во главе с Лениным стал боевым штабом, коллективным органом обороны страны. В. И. Ленин направлял всю огромную разностороннюю деятельность ЦК и Совнаркома по организации разгрома врага. В этот период он пользовался автомобилями разных марок из гаража Совнаркома. Один из них «Рено-40» выпуска 1913 г. с кузовом типа «ландоле» (т. е. с жестким верхом, но открывающейся гармошкой кожаной задней частью). Шестицилиндровый двигатель развивал мощность 75 л. с. Максимальная скорость достигала 125 км/ч. Именно на этом автомобиле водитель С. К. Гиль вывозил раненого Ильича с завода Михельсона 30 августа 1918 г.
