Типаж такого героя — светловолосый и изящный, слегка манерный и изнеженный, похожий на девушку юноша. Яой-пару дополняет его сильный и темноволосый старший «товарищ». Если девушка влюбляется в одного из них, ей приходится переодеваться мальчиком.
Еще один распространенный вариант — любовь ангелов и демонов, но там пол вообще трудно определить. Зато в яой стиля «сётакон» (от сочетания распространенного имени Сётаро и слова «комплекс» — по аналогии с «рорикон» — «комплекс Лолиты»[90]) всё понятней: главный персонаж там маленький мальчик... Ничего запретного в таких фильмах нет: инцест, различные формы садомазохизма — все в подробностях и самых шокирующих ракурсах.
Большинство авторов яой — женщины, а среди потребителей сего «продукта» немало молоденьких девушек, фана-теющих от «бисён» — смазливых женоподобных мальчиков. В продолжение средневековых традиций конец для них в яой должен быть трагическим — лучше всего смерть героев. Подростки-максималисты подсаживаются на такие фильмы как на наркотик, и в России уже есть девчонки, последовавшие примеру своих анимешных возлюбленных.
Но аниме основываются не только на голубых «лавстори». Сюжеты, построенные на лесбийской любви, называются «юри». Среди самых известных — популярный сериал «Утэна». Но и в культовом «Сэйлормун» есть юри-линия: любовь Харуки и Митиро. Совсем как в Ёсиваре. Кстати, есть исторические аниме на эту тему, например «Ханамати» — «Цветочный квартал», ставший лидером продаж в России в марте 2006 года. Трогательная история девочки-рабыни, позволяющей апробировать на себе самые изощренные извращения взрослых садистов...
Ценители «взрослого» хэнтай (сэйнэн) такие сложные сюжеты не очень любят. По признанию самих «анимеш-ников» этот уровень не несет вообще никаких идей, не обсуждает проблем. Его главная задача, нашедшая полное понимание и у российской, не озадаченной интеллектуальными проблемами аудитории, — доставление зрителю максимального сексуального удовольствия с помощью упрощенных до крайности сюжетов и грандиозных сексуальных сцен, часто с такой степенью извращений (по меркам любых цивилизаций), какие только может воспроизвести не всегда здоровая фантазия авторов. Впрочем, учитывая, что большинство хэн-тай-фильмов также производится в Японии, перечень «сексуальных приманок» в них нам уже почти полностью известен: педофилия, садомазохизм, фетишизм (прежде всего униформа), изнасилования, однополая любовь, групповой секс (обычно несколько мужчин и одна женщина) и, наконец, связывания. Неудивительно, что, по данным Национального полицейского управления Японии за август 2008 года, ежегодный прирост числа преступлений, связанных с детской порнографией, составляет 17 процентов. Полиция напрямую увязывает эту прискорбную тенденцию с интернет-пропагандой хэнтай-фильмов: из задержанных за первые шесть месяцев 2008 года 190 педофилов 105 оказались связаны с распространением соответствующей продукции через Интернет.
Фильмы, производящиеся за пределами Японии, стараются не отставать от самой продвинутой страны. В России подпольные «мастера» снимают сериалы, в которых запредельными видами секса занимаются любимые персонажи известных советских мультфильмов: Чебурашка спит с Шапокляк, дедка с репкой, бабка — с Жучкой, Колобок стал голубым, а что вытворяют тридцать три богатыря — пусть останется тайной! У американцев Белоснежка резвится в постели с семью гномами, кот-негр Том насилует мышонка Джерри, Кролик Роджер пустился во все тяжкие — рисованный Апокалипсис...
Сколько веревочке ни виться...
В одном из крупных книжных магазинов Токио я увидел однажды еще одно подтверждение гипотезы о необходимости существования в японском обществе «сексуальных клапанов» и об их ограниченном ассортименте. На стенде эротической литературы на глаза мне попалась книжка, повествующая об искусстве связывания. Самое удивительное, что среди многочисленных иллюстраций различных способов опутывания сексуальной жертвы веревками, цепями, лентами и даже колючей проволокой выделялась картинка, судя по манере написания — очень старая, изображающая явного европейца — в мундире, в сапогах, с усами, но с вывернутыми и замысловато связанными сзади руками. Лицо европейца, несмотря на характерную японскую манеру рисования, показалось знакомым. Прочитал подпись к картинке. Так и есть: русский капитан Василий Головнин, взятый в плен береговой охраной острова Хоккайдо в 1811 году.
Искусство связывания — ходзё-дзюцу — одно из старейших в арсенале японских единоборств. Мастера ходзё-дзюцу, существующие и поныне, могут быстро и эффективно связать противника так, что он не то что не сможет освободиться, но и каждое лишнее движение будет причинять ему боль, а то и вовсе приближать к смерти. Первый русский, оставивший воспоминания о таком связывании — тот самый капитан Головнин, писал: «...нас <...> поставили на колени и начали вязать веревками, в палец толщины, самым ужасным образом, а потом еще таким же образом связали тоненькими веревочками, гораздо мучительнее. Японцы в этом деле весьма искусны, и надобно думать, что у них законом поставлено, как вязать, потому что нас всех вязали разные люди, но совершенно одинаково: одно число петель, узлов, в одинаковом расстоянии и пр. Кругом груди и около шеи вдеты были петли, локти почти сходились, и кисти рук связаны были вместе; от них шла длинная веревка, за конец которой держал человек таким образом, что при малейшем покушении бежать, если б он дернул веревку, руки в локтях стали бы ломаться с ужасной болью, а петля около шеи совершенно бы ее затянула. Сверх того, связали они у нас и ноги в двух местах — выше колен и под икрами; потом продели веревки от шеи через матицы и вытянули их так, что мы не могли пошевельнуться, а после того, обыскав наши карманы и вынув все, что в них только могли найти, начали спокойно курить табак».
С определенной натяжкой, но можно считать эти строки первым известным нам описанием иностранцем популярнейшего японского способа сексуального удовлетворения с помощью связывания жертвы — кимбаку — ближайшего и самого интимного родственника ходзё-дзюцу.
Если попытаться классифицировать это японское увлечение, оно, конечно же, попадет в раздел очередного извращения — садомазохизма. С консервативной точки зрения — даже садизма, так как мало кто у нас готов поверить, что удовлетворение путем причинения жертве страданий здесь получает не только мужчина, но и женщина, страдая, выполняя свою характерную для японской сексуальной культуры роль жертвы, может получать законную (и немалую!) долю удовольствия. Европейская медицинская классификация способна и здесь лишь навесить ярлык, не пытаясь разобраться в сути происходящего и важности этого «извращения» для традиционной культуры. Но у японцев все сложнее.
Первые известные автору упоминания о связывании как оформленном способе полового удовлетворения относятся к эпохе сексуального расцвета и сексуального перелома японского общества — второй половине XIX века. Некоторые мастера сюнга уже тогда отображали эту разновидность садомазохизма как вариант тончайшей услады для пресыщенных прелестями Ёсивары ее постоянных клиентов. Но если в те времена к этому и в самой Японии, возможно, относились как к некоей причуде, действительно извращению, то в наши дни ситуация несколько поменялась.
Пытаясь избавиться от уже упоминавшегося нами комплекса «подкаблучника», японские мужчины ищут изощренных наслаждений, в которых женщина будет не просто выступать в роли объекта их сексуального интереса, но сможет еще нагляднее выражать свою подчиненную по отношению к мужчине роль. Более того, женщина должна страдать — так, чтобы мужчина это видел, осознавал и получал от этого удовлетворение (и не обязательно женщина — Мисима писал о возбуждении, которое охватывало его при виде изображения связанного святого Себастьяна). Излишне говорить, что о жестком садомазохизме, точнее, БДСМ (бон-даж-доминанта-садо-мазохизм) речь здесь чаще всего не идет: в современной Японии существует вполне достаточное количество возможностей для мужчин «выпустить пар» тем способом, какой им больше нравится, с помощью профессионально подготовленных девушек. Тем более что искусством связывания по-настоящему владеют единицы, и для того, чтобы связать «жертву» так, как это сделали самураи с русскими моряками, нужны годы подготовки. Понятно, что и далеко не все женщины чувствуют при этом настоящее унижение или испытывают какие-то неудобства. Но помимо профессиональных «моделей», которые таким образом зарабатывают на хлеб, есть и девушки, которым это просто нравится. Почему? В ответе на этот вопрос нет ничего нового: давно известно, что большинство женщин при грубом анализе можно разделить на два основных типа: женщин-дочерей и женщин-матерей. В интимной жизни первые подсознательно ищут в любовнике отца, который будет заботиться о ней, баловать и наказывать. Второй тип — женщины-матери, независимо от возраста воплощающие собой материнскую грудь, к которой готов припасть мужчина, в глубине своего «я» ощущающий себя ребенком. Если происходит несовпадение типов, к примеру, мужчина-ребенок живет с женщиной-дочерью, то последняя психологически готова к своей подчиненной роли в сексе, хотя и сама далеко не всегда знает об этом. Это сложнейшая и очень тяжело решаемая по причине глубокой интимности проблема, из-за которой распадается множество браков: женщине, может быть, и хотелось бы подчиниться, да некому. В Японии — есть кому, и существует немало мужчин, которые ищут таких женщин.
