Пытаясь избавиться от уже упоминавшегося нами комплекса «подкаблучника», японские мужчины ищут изощренных наслаждений, в которых женщина будет не просто выступать в роли объекта их сексуального интереса, но сможет еще нагляднее выражать свою подчиненную по отношению к мужчине роль. Более того, женщина должна страдать — так, чтобы мужчина это видел, осознавал и получал от этого удовлетворение (и не обязательно женщина — Мисима писал о возбуждении, которое охватывало его при виде изображения связанного святого Себастьяна). Излишне говорить, что о жестком садомазохизме, точнее, БДСМ (бон-даж-доминанта-садо-мазохизм) речь здесь чаще всего не идет: в современной Японии существует вполне достаточное количество возможностей для мужчин «выпустить пар» тем способом, какой им больше нравится, с помощью профессионально подготовленных девушек. Тем более что искусством связывания по-настоящему владеют единицы, и для того, чтобы связать «жертву» так, как это сделали самураи с русскими моряками, нужны годы подготовки. Понятно, что и далеко не все женщины чувствуют при этом настоящее унижение или испытывают какие-то неудобства. Но помимо профессиональных «моделей», которые таким образом зарабатывают на хлеб, есть и девушки, которым это просто нравится. Почему? В ответе на этот вопрос нет ничего нового: давно известно, что большинство женщин при грубом анализе можно разделить на два основных типа: женщин-дочерей и женщин-матерей. В интимной жизни первые подсознательно ищут в любовнике отца, который будет заботиться о ней, баловать и наказывать. Второй тип — женщины-матери, независимо от возраста воплощающие собой материнскую грудь, к которой готов припасть мужчина, в глубине своего «я» ощущающий себя ребенком. Если происходит несовпадение типов, к примеру, мужчина-ребенок живет с женщиной-дочерью, то последняя психологически готова к своей подчиненной роли в сексе, хотя и сама далеко не всегда знает об этом. Это сложнейшая и очень тяжело решаемая по причине глубокой интимности проблема, из-за которой распадается множество браков: женщине, может быть, и хотелось бы подчиниться, да некому. В Японии — есть кому, и существует немало мужчин, которые ищут таких женщин.
В Токио и других городах этой страны процветают клубы связывания, придя в которые (лучше по рекомендации) желающие за деньги могут сами научиться вязать хитроумные сексуальные узлы или пообщаться с девушкой, уже опутанной специальным образом и готовой оказать разного рода услуги прямо в таком виде. По мере того как продвигается феминизация японского общества, все большее число мужчин пытается найти для себя самые разные формы психической компенсации этого процесса, и кризис таким клубам в ближайшее время не грозит. Одновременно все большее количество женщин ищет различные способы раскрепощения и самоутверждения (в том числе через самоуничижение ради снятия психических оков), приходя подчас к самым неожиданным решениям. Вероятно, в этом кроется причина, по которой то, что европейцы все еще решительно относят к садомазохистским перверсиям, в Японии давно является лишь вариантом получения сексуального удовлетворения, если угодно, способом успокоения. В европейской сексуальной традиции садомазохисты нередко видят свою цель в достижении критической точки боли, когда богатство сексуальных переживаний гарантируется форсированной выработкой в организме естественного наркотика — бета-эндорфина (не случайно в Средние века знахарки собирали специальную траву на местах казни — сопротивляющиеся организмы повешенных выбрасывали такое количество энергии, что казненные испытывали оргазм и эякуляцию). В Японии поклонники такого жесткого садомазо тоже есть — достаточно вспомнить нашумевший и бывший до последнего времени запрещенным фильм Осима Нагисы «Империя чувств», где герои ради бурного оргазма то и дело душат друг друга во время бесконечных половых актов, а на исходе сексуального марафона героиня отрезает любовнику гениталии. Но обычно и японцы, и неяпонцы связывают человека лишь для того, чтобы его раскрепостить, чтобы он (точнее, она) потерял контроль над собой и расслабился. Этой же цели служат и выполняемые попутно ласки, массаж, петтинг, а также дополнительные технические приспособления. Связанная «жертва» нередко подвешивается к потолку через систему блоков и полиспастов (в европейской традиции чаще растягивается на кровати, но это не дает такого ощущения «отрыва от реальности», как в случае с подвешиванием, полностью нейтрализующим партнершу).
Иногда такие люди находят друг друга в клубах любителей кимбаку, где могут встречаться наедине один мужчина и одна женщина, а может и одна профессионалка оказывать услуги целой группе клиентов. Самое интересное в этом то, что до сексуального контакта между мужчиной и женщиной дело доходит довольно редко — мужчине достаточно видеть женщину в веревках, осознавать, что цель достигнута, а все остальное — дело его собственных рук, что вообще характерно и для современных японских традиций, и для все более популярной в Европе японской линии БДСМ. Но чаще всего из-за того, что искусство кимбаку довольно сложное, к одному мастеру приходят и клиенты, и клиентки. На базе подобных клубов снимается множество эротических и порнографических фильмов, показывающих секс или просто «мучения» связанных женщин. Большое количество ищущих адреналина любительниц гарантирует даже съемки беременных.
Обычных, или, как выражаются поклонники БДСМ, «ванильных», европейцев это неизменно потрясает — трудно увидеть прелесть в том, как подвешенную к потолку, перевязанную как сосиску девушку с заклеенным ртом стегают специальной плеткой, не оставляющей следов. Известная в России как «Дрянная девчонка» журналистка Дарья Асламова на себе испытала элементы кимбаку. Несмотря на то что ей казалось, что она была готова к испытанию, а жизненный и профессиональный опыт научил ее ничего не бояться, ее поверг в шок даже просмотр фотоальбома одного из токийских салонов: «Меня бросает в жар, когда я вижу молодых, причудливо связанных женщин, закапанных воском, с прищепками на груди, которых разнообразно насилуют. В некоторых из них я узнаю девушек, сидящих на полу. На фотографиях — молящие лица и губы в трагическом изломе. Рабы, опьяненные своим рабством, от души благодарные палачу за пытки»[91].
«Благодарных рабов» — девушек — сюда приходит действительно немало, они вообще в Японии раскрепощеннее мужчин. По крайней мере, их сексуальные интересы чаще имеют реалистическую направленность. Та же Асламова описывала разговор с любительницей кимбаку. На фоне бой-френда-некрофила ее увлечение связыванием и поркой выглядело поистине детскими шалостями, и, в отличие от его желаний, ее устремления реализовать было куда проще и безопаснее.
На самом же деле БДСМ, в том числе кимбаку, оказывается страшным и опасным только в случае, если им занимаются непрофессионально, бездумно, не понимая, что и для чего делают, если нарушают главные правила: например, связываемая жертва не должна действительно испытывать сильную боль, категорически недопустимы травмы, ничего нельзя делать против желания и т.д. При условии выполнения этих и других заповедей БДСМ перестает быть страшилкой и становится лишь весьма своеобразным видом сексуального удовлетворения, то есть тем, чем он и является в современной Японии.
На случай же, если японский мужчина хочет испытать элементы садомазохизма со своей женой или просто подругой, не заходя в клуб кимбаку, в японских магазинах (и далеко не только в секс-шопах, но и в обычных «универмагах»), а также в уличных автоматах можно легко купить наборы для связывания (около 5000 иен за штуку), в которых специальные конопляные веревки, не оставляющие следов, или цепи уже особым образом соединены, имитируя хитроумные узлы и не доставляя никаких дополнительных хлопот любовникам. Более современным и не менее популярным развитием этой темы являются также постоянно имеющиеся в ассортименте таких крупных сетевых универсальных магазинов, как, например, «Дон Кихот», обшитые розовой пушистой тканью наручники (специалисты не хвалят их, предпочитая настоящие) или кожаные кляпы в рот — спрос на подобную атрибутику все время растет. «Кто сказал, что мы ненормальные? — говорила девушка в салоне кимбаку. — О’кей, я садистка, но я никому не причиняю вреда. Я не тушу сигареты о мужчин — от этого остаются шрамы. Я люблю поджигать волосы на груди у партнера просто потому, что мне нравится запах паленых волос. Но после этого не остается следов»[92]. Главное правило — не мешать своими «извращениями» обществу — в Японии стараются выполнять неукоснительно.
Если связывание или любовь к девушкам в форме — общепризнанные японские сексуальные ценности, то есть и почти неизвестные стороны жизни мужчин и женщин этой страны, которые по ряду причин ранее здесь никогда широко не практиковались, да и сейчас продолжают оставаться для многих значительно большим извращением, чем вуайеризм или садомазохизм. Таков свинг — широко распространенная, в отличие от Японии, в Америке и Европе практика обмена сексуальными партнерами.
