«Ты ошибаешься, великий царь, — заметил один из старых соратников Дария, Габрия. — Смысл скифских даров совсем иной. Они гласят: „Если вы, персы, не улетите, как птицы в небеса, или, подобно мышам, не скроетесь в землю, или, подобно лягушкам, не ускачете в озёра, то не вернётесь назад и падёте под ударами этих стрел“».
Персидские вельможи ожесточённо заспорили. Но их пререкания были внезапно прерваны прискакавшим разведчиком, кричавшим, что с севера движутся несметные полчища врагов. Персидские войны стали спешно строиться в ряды, всадники седлали лошадей. Звон оружия огласил лагерь, смешиваясь с громким протяжным криком привязанных к палаткам вьючных ослов. На этот раз приближались главные силы врага. Передовой отряд, выставленный на кургане, был смят. Персидские всадники, ринувшиеся навстречу скифам, чтобы задержать их и дать пехоте время развернуться, не устояли против подавляющих сил противника и отступили. Однако, когда скифы приблизились к лагерю, персидские пехотинцы, выставив копья вперёд и медленно, но неуклонно наступая, отразили натиск.
Вечером Дарий опять созвал вельмож и военачальников. Он мрачно выслушал сообщения, о большом количестве убитых и раненых, о недостатке продовольствия и стрел, о новых заболеваниях среди воинов и слуг. «Что же нам делать?» — спросил он. Все мрачно молчали, оглядываясь друг на друга. Наконец, один из приближённых воскликнул: «Нам: не победить скифов. Нам не добраться до гор Кавказа. Нужно повернуть назад, пока цел мост через Истр». — «Мы не поспеем, — возразил Дарий, — уже прошёл тридцать шестой день с тех пор, как мы покинули берег Истра, а я велел ионянам разрушить мост на шестидесятый день. У нас много больных и раненых, — .с таким тяжёлым грузом мы будем двигаться, медленно, а враги будут задерживать нас своими, нападениями», — «Лучше пусть погибнет часть армии, чем все мы, — возразили Дарию его полководцы, — оставь на месте всех слабых, всех больных и калек, — брось лишние вещи, оставь вьючных животных. Здоровые и сильные воины дойдут до Истра за двадцать пять дней». После долгого напряжённого раздумья Дарий махнул в знак согласия рукой. Ночью персидская армия была разделена на две части. Наиболее сильные и боеспособные воины были выделены в передовой отряд. Им велели захватить только оружие и продовольствие на один день и готовиться к выступлению. Остальные оставались сторожить лагерь. Всюду были зажжены бесчисленные костры, чтобы обмануть бдительность врагов. Оставленные в лагере вьючные ослы пронзительно кричали.
Отборные отряды под покровом ночи вышли из лагеря, но двинулись не на врага, а в противоположную сторону. Тщетно ждали их тысячи соратников, оставшихся в лагере. Они не вернулись назад. Через три дня скифы повторили нападение, но к своему изумлению не встретили отпора. Несчастные персы, покинутые своим царём и военачальниками, обременённые тысячами тяжело раненных и больных, голодные и истощённые, вышли вперёд, простирая руки и моля о пощаде. Своё оружие они побросали на землю. Обрадованные скифы связали пленников и погнали в свой лагерь. Давно у них не было такого множества рабов.
А в это время Дарий с избранными отрядами быстро двигался на запад. К счастью, по пути удалось захватить стадо быков и коров, которых скифские пастухи гнали через степь. Сбившись с пути, они натолкнулись на персидских разведчиков и были мигом перебиты. Захваченный скот персы зарезали и, нагруженные свежим мясом, быстро двинулись в путь. Счастливая случайность спасла их от голодной смерти.
По выжженной, безлюдной степи, с трудом отыскивая уцелевшие водные источники, собирая в шлемы дождевую воду, шагали незадачливые завоеватели на запад. Когда они добрались до берегов Истра, мост был уже наполовину разрушен, но ионяне ещё не успели уйти. Один из царских глашатаев, египтянин, славившийся зычным голосом, закричал: «Чините мост. Царь царей идёт следом за мной». Ионяне быстро восстановили разрушенную часть моста. Так Дарий успел благополучно переправиться через Истр и велел поджечь мост.
Персидская армия, считавшаяся до тех пор непобедимой, отступала через горные перевалы Фракии. Больше половины бойцов остались навеки в далёких степях.
Дарий никогда больше не пытался направляться к скифам. Оставаясь наедине со своими советниками, он признавал, что сломить скифов невозможно. «Они любят свободу больше, чем золото и пурпурные ткани. Их нельзя подкупить, как вавилонских купцов или египетских жрецов. Их нельзя запугать, ибо всегда они могут укрыться от врага в бесконечных просторах своей страны и всюду найти пастбища для своих стад и новые пахотные земли и всегда могут вернуться на старые — места и отомстить тому, кто занял их. Мы чуть, было не погибли в этой проклятой стране. Лучше никогда не — встречаться нам второй раз с храбрым и свободолюбивым скифским народом».
Воспоминания о неудачном скифском походе царя Дария долго ещё передавались от детей к внукам, и ни один персидский царь не решался приближаться к скифским землям.
Полёт через тысячелетия[89]
В VIII в. н. э. жил учёный математик Ибн-Муса, а чтобы все знали, откуда он родом, Ибн-Муса прибавил к своему имени «ал-Хорезми», что значит «из Хорезма». Ибн-Муса ал-Хорезми хорошо знал греческую геометрию, индийскую математику и очень много работал над углублением своих знаний. Он оставил много учёных трудов. Одна из его работ была особенно знаменитой — это трактат, в котором впервые в мире были сформулированы все положения современной алгебры. «Ал-Джабр» назвал Ибн-Муса ал-Хорезми этот трактат, и отсюда произошло и само название «алгебра».
Где же находился древний Хорезм, откуда был родом создатель алгебры Ибн-Муса ал-Хорезми? В северо-восточной части Узбекской ССР, там, где цветущие сады и поля перемежаются с непроходимыми песками пустыни, было расположено много-много сотен лет назад хорезмское царство.
В III–II тысячелетии до н. э. здесь поселились древнейшие обитатели, которые оставили в пустыне следы своих стоянок, в 1 тысячелетии до н. э. было образовано первое рабовладельческое государство, а в III в. н. э. хорезмские послы появились пои дворе римских императоров. В X–XIII вв, н. э. здесь было богатое государство могущественных хорезмшахов.
Обо всём этом говорят многочисленные остатки больших городов, развалины крепостных стен и башен, а также следы разветвлённой сети каналов. Их мёртвые, засыпанные песком русла и сейчас ещё можно разглядеть в безжизненных просторах пустыни. Здесь тысячелетиями продолжалась жизнь, складывались различные культуры, — об этом рассказывают и развалины средневековых замков, и города рабовладельческого государства, и древнейшие, памятники, каменного века.
В XIII в. орды кочевников Чингис-хана разгромили хорезмское царство, сожгли города, разрушили каналы, и цветущая страна превратилась в безводную пустыню.
Пятью столетиями раньше, в VIII в., арабский завоеватель Кутейба варварски уничтожил научную литературу хорезмцев и изгнал её учёных.
Вот что говорит об этом великий хорезмский учёный ал-Бируни: «И всеми способами рассеял и уничтожил Кутейба всех, кто знал письменность, кто хранил её предания, всех учёных, что были среди них, так что покрылось всё это мраком и нет истинных знаний о том, что было известно из их истории…»
Долгов время история древнего Хорезма оставалась загадкой, окутанной туманом легенд и преданий. И только теперь, благодаря работам советских археологов, которое извлекают из недр земли, из песков пустыни древние памятники хорезмской культуры, постепенно рассеивается этот, туман, и мы узнаём подлинную историю древних хорезмцев, предков современных узбеков и каракалпаков.
Развёрнутым фронтом двинулись археологи во все концы Советского Союза за новыми сведениями по истории нашей родины. Среди них почётное место занимает Хорезмская экспедиция Академии наук СССР под руководством лауреата Сталинской премии Сергея Павловича Толстова.
Раскопки в Хорезме.Экспедиция впервые приступила к раскопкам в пустынях южной Каракалпакии в 1937 г. Уже предварительная разведка здесь дала очень интересные монеты, обломки глиняной посуды и другие памятники.
Начался трудный и опасный переход на верблюдах через ряды огромных вздыбленных барханов. Ветер крутил вихри песков, и всё пространство казалось волнующимся морем. Верблюды осторожно ступали по песчаным склонам. Казалось, нет конца этому путешествию в пустыне. Но проводник уверенно шёл вперёд: там должны быть развалины крепостей, которые носили такие предостерегающие имена: «Кой-Крылган-кала»
(«Крепость погибших баранов»), «Адам-Ульчен-кала» («Крепость мёртвого человека»), «Кум-Баскан-кала» («Крепость, засыпанная песком»). Но ни эти названия, ни даже озеро «Барса-кельмес» («Пойдёшь — не вернёшься») не могли остановить археологов; исследователи неуклонно двигались вперёд.
