То, что мы предлагаем в своих трех книгах, требует столь коренного пересмотра взгляда на истоки франкмасонства, что оказывается невозможным отбросить часть наших находок на том основании, что они противоречат устоявшимся предположениям. Наше понимание становления франкмасонства и его нынешних обрядов требует обсуждения по существу, чтобы затем сравнить его (в качестве совершенно иной точки зрения) с обычными представлениями.
Предпринятые нами за последние десять лет изыскания отличаются от работ большинства современных исследователей масонства тем, что мы стараемся обозревать все, не ограничиваясь исключительно масонством. Мы считаем, что нельзя понять рыбу, не изучив моря.
Если брать другое сравнение, мы в какой-то мере походили на Галилея, пытавшегося убедить церковные власти, что Земля — это шар, вращающийся вокруг Солнца. Облеченные властью с трудом воспринимают новые идеи, хотя сегодня стремительные и коренные перемены в естествознании идут только на пользу вдумчивым ученым. В далеком XVII веке отсутствовали всякие свидетельства того, что Солнце и другие небесные тела вращаются вокруг плоской и неподвижной Земли, подобно тому как нет ничего, что могло бы подтвердить невероятное предположение, что аристократы спекулятивного франкмасонства XVIII века заимствовали обряды простых каменщиков.
Но старые предрассудки самые живучие.
Мы полагаем, что объяснение Великой ложей Англии происхождения масонства полностью несостоятельно наравне с ее утверждениями, что все объяснения всего лишь домыслы, хотя при этом она настаивает на собственном объяснении с простыми каменщиками.
Уже по завершении книги мы получили две брошюры «Отвечаем на ваши вопросы» и «Франкмасонство: наше понимание жизни», подписанные Великим секретарем Объединенной Великой Ложи Англии (ОВЛА).
Эти брошюры вполне здраво пытаются развеять некоторые наиболее нелепые бытующие ныне представления о франкмасонстве. И, по крайней мере, одно высказываемое там соображение было предложено нами.
Однако эти документы содержат и устаревшие сведения, которые, по нашему мнению, во многом крайне спорны или же ошибочны.
В одной из брошюр спрашивается: «Как и когда началось франкмасонство?» И затем говорится, что об этом ничего не известно и что первый случай «приема» в масоны в Англии засвидетельствован в 1646-м, и это был Элиас Ашмол.
Даже в такой мелочи составители ошибаются.
В книге «The Origins of Freemasonry.: Scotland's Century 1590–1710», изданной Кембриджским университетом и основанной на тщательном изучении источников, профессор шотландской истории университета Сент-Андруса Дэвид Стивенсон приводит протоколы заседаний лож, откуда явствует, что два видных ковенантора[70] были приняты в масоны на заседании эдинбургской ложи Каннонгейта в Ньюкасле в 1641 году. Таким образом, Элиас Ашмол оказывается лишь третьим засвидетельствованным франкмасоном в Англии. И мы видим, что франкмасонство в Шотландии появилось за пятьдесят лет до посвящения брата Аш-мола, и то в шотландскую ложу.
В числе тех, кого в 1641 году в Ньюкасле приняли в масоны, был сэр Роберт Мори, наряду с Ашмолом основатель Королевского общества. Одна из трех ведущих исследовательских лож Шотландии названа в честь этого выдающегося человека, Ложа сэра Роберта Мори (Lodge Sir Robert Moray). Когда профессор Стивенсон, не являющийся масоном, обратился в эти шотландские исследовательские ложи, там отнеслись с уважением к его ученой степени и провели широкое обсуждение его открытий. Когда же затем он обратился к «первой» исследовательской ложе Англии, именуемой «Quator Coronati» («Четверо венценосных [мучеников]»), ученого встретили весьма прохладно. Мы советуем всем членам братства ознакомиться со свидетельствами Стивенсона.
В брошюрах также утверждается, что Великая Ложа Англии является первой великой ложей в мире, основанной в 1717 году, но это лишь одна из четырех лож, находившихся в Лондоне. Ложи шотландских городов сотрудничали уже не одно столетие до этого; просто они не прилагали к себе выглядевшего нескромным звания «великих».
Несмотря на наши и иные доказательства того, что шотландское франкмасонство ведет свое происхождение от рыцарей-храмовников, похоже, ОВЛА оставляет их без внимания. Эти брошюры повторяют нелепую мысль, что английские дворяне и вельможи XVII века вдруг решили попросить гильдии каменщиков заимствовать их цеховые обряды для собственного совершенствования. В действительности же все обстояло иначе. Каменщиков Европы допускали на нижние ступени тамплиерских обрядов, когда рыцари-храмовники осуществляли свой замысел возведения кафедральных соборов по всему материку. Когда же могущество храмовников оказалось внезапно подорванным в XIV веке, эти каменщики сохранили обряды, полученные от храмовников, и создали гильдии в материковой Европе, а не в Англии, Ирландии, Уэльсе или Шотландии. Примерно в 1440 году Вильям Сен-Клер из Рослина доставил этих каменщиков для строительства Рослинской часовни, отказавшись от услуг местных шотландских каменщиков. С той поры он и его потомки стали Великими мастерами-каменщиками Шотландии.
Вильям Сен-Клер пригласил этих каменщиков потому, что его семья была хранительницей обрядов и документов храмовников, а с 1440 года оперативные (работающие) каменщики объединились с духовными или спекулятивными масонами.
Именно полная нелепость прежнего взгляда на происхождение масонства от простых каменщиков побудила нас заняться поисками истоков обрядов франкмасонов. Так что вступили мы в ряды масонов сугубо из любопытства.
Кого бы мы ни спрашивали, никто не мог ответить, откуда произошел их орден. Большинство членов, похоже, видели во всем этом своего рода любительский спектакль с нотками нравоучения и возможность выпить и закусить после его завершения; вечерний мужской клуб благотворительного толка и возможность пощеголять в одеждах с непонятными регалиями вроде кожаного фартука, белых перчаток, кружевных воротников и манжет.
Мы знали, что немасоны воспринимали все это совершенно иначе. После Первой мировой войны франкмасонство пыталось не замечать сторонние суждения о себе и своих целях. Немасонские, христианские противники франкмасонства наподобие писателя Ултона Ханнаха увидели, что могут говорить об ордене все, что им заблагорассудится, и никто их не поправит и не одернет. Ханнах удостоверился в таком безразличии, когда написал статью в журнале «Theology» (январь 1951), издаваемом [с 1920 года, но основанном в 1698 году англиканским священником, руководившим из Лондона миссионерской деятельностью в американской колонии Мэриленд, Томасом Бреем (Bray, 1656–1730)] Обществом по распространению христианских знаний (Society for Promoting Christian Knowledge, SPCK), под заголовком «Допустимо ли христианину становиться масоном?». Ханнаха удивил широкий отклик на его статью и тон полученных от действующих франкмасонов писем, по его словам, «учтивый и сдержанный». Но это не изменило его мнения о франкмасонстве как о зловредном учреждении, которое должно быть распущено, и в качестве довода он приводит «неизменно уклончивые ответы масонов»1. Тем самым стало утверждаться ныне бытующее мнение, разделяемое самим правительством, что франкмасонам нельзя доверять, даже под присягой.
Мы принялись за поиски истоков обрядов, присущих франкмасонству, и нам открылись совершенно неожиданные вещи. Найденное нами оказалось столь значительным, что мы через семь лет после начала своей работы представили рассказ о своих поисках в виде книги «Ключ Хирама». В ней мы изложили, как франкмасонство предстало перед нами своего рода сокровищницей древних учений, восходящих к Иерусалимской церкви времен Иисуса и Иакова.
По нашему мнению, эти обряды возродил средневековый Орден рыцарей-храмовников и принес в Шотландию, где орден и стал в XIV–XV веках вольным каменщичеством. К изданию книги нас побудило троякое желание:
1. Поделиться ощущениями, которые мы испытали, когда перед нами предстала поразительная история Ордена.
2. Показать всем, что франкмасонство несправедливо обходят в качестве источника исторических свидетельств.
3. Противостоять наплыву невежественных книг с нападками на франкмасонство как своего рода злоумышленный сговор против человечества.
Мы видели, что вожди английского франкмасонства не были готовы защищать себя от таких писателей, как ныне покойный Стивен Найт и Мартин Шорт, изображающие франкмасонство огромной сетью, опутавшей собой все сферы общественной жизни.
Не замечая, что франкмасонство вовсе не «тайное общество», Мартин Шорт писал в 1989 году:
«Что же предпринять [в отношении франкмасонства]? Полагаю, что нельзя ограничиваться призывами к парламентарию из тори, заявляющего «если кто-то желает быть членом тайного общества, это его личное дело», но и не идти на крайности, предлагаемые лейбористом, который полагает, что такое общество «следует признать незаконным».
