Ознакомительная версия.
Как следует из имеющихся данных, обобщенных Роджером Уолшем (Gnosis, Spring 1996), до сих пор астрология действительно неоднократно доказывала свою неспособность пройти экспериментальную проверку даже тогда, когда эту проверку проводили сами астрологи. Пока астрология не пройдет такую проверку, хотя бы в нескольких случаях, у меня не остается другого выбора кроме агностицизма. И в любом случае я убежден, что она представляет собой все еще вполне точную герменевтику внутренних областей мифического мирового пространства.
Я тщательно обозначил свои убеждения в отношении этого вопроса в пространном примечании в конце книги «Пол, экология, духовность», которое Рик Тарнас попросил меня убрать до тех пор, пока я не смогу ознакомиться с его готовящейся к печати книгой «Космос и душа». Я согласился, и убрал это примечание. Я с нетерпением ожидаю выхода книги Тарнаса и более чем готов включить в свою модель астрологию перехода, если она сможет предоставить хотя бы минимальные доказательства. Я часто говорил, что если бы астрология подкреплялась доказательствами, для меня бы это означало, что астрология — это не просто нижнеуровневая герменевтика мифического мирового пространства, но скорее фундаментальная герменевтика Мировой Души. Я более чем расположен поверить в это. Я ожидаю доказательств.
Глава 8. Интегральный феминизм
Увы, я должен сказать, что общий подход Райт — это одно из самых серьезных искажений моей работы из всех, что мне довелось читать, и я могу лишь предостеречь читателей, что она, на мой взгляд, ни коим мало-мальски существенным образом не представляет ни мой общий взгляд, ни, тем более, его убедительную критику.
Две работы Райт были опубликованы в «Ревижн Джорнэл». Поскольку мы с Джеком Криттенденом были соучредителями этого журнала, меня часто просят высказать свое мнение об этом издании, и я, к сожалению, должен сказать, что его научные стандарты временами заметно понижаются. В нем слишком часто проявляются антимодернистские и регрессивные предубеждения, и ни мне, ни Джеку такая тенденция не нравится. Мы никоим образом не связаны с этим журналом, хотя, разумеется, оба желаем добра этому изданию и его издателям.
Когда «Ревижн» решил опубликовать в трех номерах цикл статей, основанных на моей работе («Кен Уилбер и будущее трансперсональных исследований»), я волей-неволей снова оказался на его страницах. Некоторые из статей были великолепны (к примеру, эссе Роджера Уолша), но некоторые были академически вялыми, и довольно многие из них существенно искажали мою работу. Для тех, кто интересуется резюме, обзором или критикой моей работы, этот цикл не может служить надежным источником.
В то же время, я был благодарен этому журналу за то, что он, изменив своим привычкам, предоставил достаточно места для моих ответов (я включил их все в главы 6, 7, 8 и 9). Редакторы этого цикла, Дональд Ротберг и Шон Келли, проделали великолепную работу в этой непростой и неблагодарной ситуации, и мне хотелось бы выразить им свою глубокую признательность за их терпение, усердие и заботу.
Статья Райт была типична для этого цикла, и вот типичный довод Райт: «Представление любой теории как описания инвариантных человеческих структур, а не культурно формируемого опыта, налагает обязанность определить культурные допущения, свойственные самой модели» (1995, 3). Но я никогда не преподношу и не преподносил свою модель, как описывающую инвариантные структуры, а не культурно формируемый опыт. Я нередко использовал аналогию с человеческим телом: в нем 208 костей, пара легких, одно сердце — эти глубинные структуры оказываются универсальными — однако конкретные сообщества повсеместно различаются формами игры, секса, культуры и работы, в которых участвует тело — эти поверхностные структуры являются случайными, исторически формируемыми и культурно относительными. Я последовательно призывал к такому пониманию, которое тщательно уравновешивает универсальные глубинные структуры и культурно обусловленные поверхностные структуры.
Однако Райт игнорирует явное сохранение этого баланса в моей работе; она представляет очень однобокую, а временами нелепую карикатуру на мои взгляды; а затем она триумфально исправляет их при помощи «более сбалансированного воззрения», которое зачастую представляет собой не что иное, как вариант моих действительных взглядов до того, как Райт их исказила. Она попросту заново излагает мои подлинные выводы, при необходимости меняя терминологию, чтобы скрыть ловкость рук, а затем представляет это в виде «феминистских» поправок к моим «андроцентрическим» воззрениям.
Возьмите, к примеру, ее критику моего использования понятий иерархии и гетерархии в «Поле, экологии, духовности». У этих понятий долгая и устоявшаяся традиция применения в литературе, которой я честно и педантично следую. Затем я добавляю понимание того, что каждый из этих видов правления имеет патологическую форму. В целом, мое обсуждение касается всех четырех форм: нормальной и патологической иерархии, нормальной и патологической гетерархии.
Я отмечаю, что «в условиях гетерархии правление или управление устанавливается через плюралистическое и эгалитарное взаимодействие всех сторон» (стр. 16). Райт тут же заявляет, что я, следовательно, «представляю гетерархию, как неспособную к установлению приоритетов», что я, в конечном счете, отрицаю, что у гетерархии есть какие-либо приоритеты. Но «правление или управление», разумеется, означает набор указаний, руководящих принципов или приоритетов — иначе бы не могло быть вообще никакого правления или управления (что фактически превратилось бы в патологическую гетерархию, как я ясно даю понять). Однако, я указываю, что нормальное правление гетерархии основано на «плюралистическом и эгалитарном взаимодействии всех сторон».
Затем Райт «подправляет» мое воззрение, заявляя: «Нет, гетерархия на самом деле означает «совместное правление», которое регулируется «взаимными отношениями и взаимной общностью частей». Другими словами, именно так, как я и определяю гетерархию.
Таким образом, Райт рисует настоящую карикатуру на мои взгляды, утверждая, будто по моему мнению, в естественной гетерархии вообще отсутствует управление, и в качестве примера приводит то, что я открыто называю патологической гетерархией, которая действительно не в состоянии устанавливать какие бы то ни было приоритеты. Затем она заявляет, что я высмеял гетерархию, выставив ее неспособной к каким бы то ни было формам управления, приоритетам и законам, и приступает к исправлению моей ошибочной и унизительной («андроцентрической») концепции.
Она делает это, попросту переименовывая мою гетерархию («взаимное равноправие и содружество всех сторон») в «синархию» («взаимные отношения и общность частей»). И мы ни с того ни с сего оказываемся на удивительном Острове Джиллиган, где все заслуги по части установления связей, содружества и исцеления принадлежат женщинам, а всю ответственность за отвратительное ранжирование и господство несут мужчины. Тогда мужчины превращаются в главных держателей иерархии, которую Райт (вопреки обширной литературе по этому предмету) узко интерпретирует как власть, «сконцентрированную в руках горстки людей» (что по сути является патологической иерархией), а женщины становятся главными носителями прекрасной синархии. Это называется исправлением андроцентризма.
Мой подлинный вывод в этом обсуждении был сформулирован вполне ясно: «Остерегайтесь любого теоретика, который продвигает исключительно иерархию или исключительно гетерархию, или пытается наделять ту или иную из них большей онтологической ценностью. Когда я использую термин «холархия», я, в особенности, имею в виду баланс нормальной иерархии и нормальной гетерархии. Холархия обесценивает как крайнюю иерархию, так и крайнюю гетерархию, что, на мой взгляд, позволяет нам продолжать обсуждение, твердо помня о лучших сторонах обоих этих миров» (стр. 24).
Из того факта, что я указываю на первоначальный смысл термина «иерархия», означавшего «священный закон», отнюдь не следует, что гетерархия не священна (я занимался восстановлением реабилитации в правах, которых ее лишили теоретики вроде Райт, и потому мне требовалась более точная историческая реконструкция). Мой действительный вывод состоял в том, что священное существует как условие баланса и сотрудничества, и в иерархии (традиционно мужской), и в гетерархии (традиционно женской).
Однако Райт, разумеется, попросту реквизирует этот вывод под именем синархии — таким образом, она опять сперва неверно изложила мой вывод как андроцентрический, потом добавила к нему гиноцентрические аспекты моего воззрения, которые она сама оставила без внимания или исказила, а затем представила мой вывод под другим именем как свой вклад в обсуждение.
Ознакомительная версия.
