Даша плакала от обиды, Тамара кипела от возмущения. А пришедший с работы и вынужденный присоединиться к ним Игорь стал оседать и корчиться уже из-за полного бессилия что-то изменить. «Скорой» было не избежать.
Даша уверяла меня, что ссоры могут свести отца в могилу, но не знала, как поступать и куда двигаться. Она чувствовала себя виноватой в том, что не может мирно жить одновременно с отцом и матерью, понимала, что отец странным образом, но все же привязан к своей жене. Но Даша боялась уйти из дома именно потому, что тогда отец уж точно останется один, и в нужную минуту ему просто никто не поможет.
– Мама никогда меня не любила. Она думала, что родится красивая умная девочка. А получилась я.
– А ты ее любишь?
– Иногда мне ее жалко. Но чаще я думаю, что у нее плохой от природы характер и она не может с ним справиться. Так родные матери не поступают.
Даша была поздним ребенком. Игорю сейчас было уже под шестьдесят. Он дорабатывал в «Стройпроекте» до пенсии. Авторитетный специалист, пользовался большим уважением на работе, а дома он был человеком мягким, уступчивым, неконфликтным, словом «подкаблучником». Это он придумывал и развивал теорию о сложном характере своей супруги, которая поразила его в свое время, да и до сих пор поражала неуемной энергией, бесконечными оригинальными желаниями и волей к победе. Уж если Тамара захочет чего, пиши пропало, уходи с дороги – все равно добьется своего.
К дочке Игорь тоже был сильно привязан и сочувственно относился ко всем ее проблемам. В конфликтах своих женщин он старался занимать примиряющую, справедливую, с его точки зрения, позицию и таким образом никогда не мог защитить дочь от Тамариного гнева. Даша пыталась противостоять матери, но у нее не всегда хватало сил, и после ссор она подолгу плакала.
Кстати, папа и дочь были очень похожи: по сравнению с мамой крупные, круглолицые, «рыжие». «Клоуны!» – ядовито шутила Тамара. Это я узнала потом.
Но тогда я сказала:
– Вам, Даша, нужно день и ночь думать о самостоятельной жизни. Искать работу, думать, как отделиться от родителей.
– Конечно, когда я вырасту, я буду жить отдельно, но теперь я боюсь за папу. После каждого скандала ему вызывают врача!
– Папа меньше будет подвергаться агрессии, если вы станете жить отдельно.
Глядя на Дашину задавленность, трудно было себе представить, что она наберется решимости на самостоятельную жизнь. Если честно, то я и сама не знала, что делать. И я попросила ее прийти в следующий раз с отцом.
Последний год крутился вокруг их семьи еще один «юноша» – мужичок средних лет. Звали его Антоном, и, конечно, поговаривали, что у них с Тамарой романчик, но, кажется, зря. Почти двадцать лет разницы плюс Тамарина спесь – серьезные препятствия для адюльтера. Антон любил выпить и погулять, но входил в ту пору, когда хотелось уже дома и спокойствия, создавать которые не было у него таланта. Он и пасся постоянно в доме Игоря и Тамары в свободное от работы таксистом время. У Тамары было к нему что-то вроде нереализованного материнского инстинкта: она называла его бедным, любила покормить и подарить что-то мелкое, вроде рубашки или портсигара. А он ее всегда был готов подвезти на своей машине куда угодно.
По отношению к Даше Антон пытался играть роль старшего брата-визитера. Он чувствовал свое явное превосходство, которое, впрочем, целиком держалось на Тамариной к нему симпатии. Вот была бы Даша хоть сколько-нибудь полезным юношей, как бы хорошо они жили.
На этот раз, как нельзя кстати, Антон привез Даше газету с объявлением о работе. Ангажировали в официантки в Грецию на летний период, за 400—500 долларов зарплаты. Даша очень обрадовалась и даже подумала, что напрасно она недолюбливала Антона, все-таки он к ней неплохо относится. Когда сердце девушки жаждет любви, оно готово найти ее везде, где ни попадя. Только там ее, как правило, нет.
А Тамара великодушно предложила ей выпить вместе с ними «за успех предприятия»! Глаза Даши сияли от счастья. Ей уже было стыдно за то, что час назад она сидела у меня и жаловалась на жизнь и на мать.
И на следующий день она пришла ко мне рассказать, как все переменилось к лучшему после того, как она посидела у меня и успокоилась. Закомплексованные девочки во всех проявлениях зла видят свою вину, и все стараются-стараются-стараются быть достаточно хорошими, чтобы стать хоть немного более счастливыми.
Я прочитала объявление, которое она мне принесла показать, похвастаться, и пришла в полный ужас. Не хотелось разочаровывать бедную девочку, которая пребывала в приятном расположении духа. Но что было поделать? То были первые приманки-объявления о найме молодых и красивых девчонок на работу в южные страны. Девушки выезжали на юга и за границу, как правило, впервые и верили всяким россказням о высоких заработках и красивой работе. Но уже появились и первые публикации в прессе, и репортажи по телевидению о том, как у наивной молодежи отбирают паспорта и заставляют работать в публичных домах. Только этого нам еще и не хватало. Я воззвала к Дашиному рассудку. Я хорошо понимала, как хотелось ей сбежать из дома, заработать кучу денег и вызволить из плена своего отца... Вот с отцом-то я и хотела повидаться. Не понятно, куда он смотрит?!
Даша сникла после моих увещеваний и поплелась домой.
Дел у Тамары было, как всегда много, а на этот раз Антон обещал вывезти всю семью на дачу подышать воздухом. Игорь хотел заняться деревьями, обрезать ветки, а Даша собиралась посадить цветы и прибрать дом после долгого зимнего отсутствия. Подышать воздухом собиралась только Тамара, которая огород не любила и представить себе не могла, что станет когда-нибудь копать землю или выгребать мусор. И нужно сказать, что как-то так у нее ловко и естественно получалось наслаждаться жизнью и отдыхать даже тогда, когда все возились на маленьком участке, лишь бы мать семейства не расстраивалась и не заводилась по пустякам! Все было бы, может, и ничего, но Игорю показалось, что сейчас самое время поговорить о наследстве. О чем он думал день и ночь, понимая неизбежность операции на сердце. Улучив момент, когда Даша ушла с ведрами за водой, стал Игорь уговаривать Тамару сходить вместе с ним к нотариусу. Тамара препиралась и стояла на своем:
– Ты прекрасно понимаешь, что это было бы несправедливо. Если она такая неудачная, что же теперь до бесконечности повторять ошибки. Не распустился цветок на нашей почве. Пусть себе идет на все четыре стороны. Она уже взрослая, сильная, на ней, извини, пахать можно, а ты надрываешься... Из нее ничего не получилось, ты хочешь все наши усилия пустить по ветру? Она должна знать свое место!
Даша подошла к дому, когда разговор перешел на высокие обертона. Она поняла, что мать снова недовольна ею, и поспешила прошмыгнуть в дом, чтобы не подливать масла в огонь. Даша решила, что причина для недовольства – ее категорический отказ лететь в Грецию на заработки. И вечером, после чая, она улучила момент, чтобы поговорить с отцом, помечтать с ним о будущей жизни вдвоем и уговорить сходить к психологу:
– Она знает, как стать счастливой!
Отец не мог отказать дочери в минуту ее восторга, и мы с ним увиделись.
– Мне предстоит операция на сердце, – признался он мне. – Я человек немолодой, и если что-то случится, хочу, чтобы девочка не осталась на улице. Мы с Тамарой не можем договориться о наследстве.
– Девочку больше волнует ваше здоровье, а не наследство. Куда оно от нее денется? Даша считает, что ваши взаимоотношения с женой сокращают вам жизнь.
И Игорь решился раскрыть мне семейную тайну, попросив Дашу выйти из кабинета:
– Даша – наша приемная дочка. Она не знает пока об этом. Хотя мне кажется, что это слишком очевидно. У нас не было детей, мы решили взять ребенка из роддома.
– Этого хотели вы?
– Да нет! Тамара пятнадцать лет меня изводила идеей усыновления. Мы хорошо жили. Тамара хотела мальчика. Я хотел девочку. Мы перепробовали все способы – искусственное оплодотворение, лечили ее все время. Она даже научилась ездить на лошади после того, как прочитала, что это массирует внутренности и помогает забеременеть. А после того как взяли Дашу, она пережила страшное разочарование. Что-то вроде послеродовой депрессии. Она сколько старалась! Пятнадцать лет не вынашивает детей ни одна тварь!
– Но, как я понимаю, все эти пятнадцать лет Тамара жила в особых, тепличных условиях?
– Она и сейчас не работает. Но все-таки ей пришлось и до Дашки заниматься не совсем тем, чем ей хотелось бы, а после удочерения и вовсе поменять образ жизни.
– И что теперь? Даша все равно юридически обладает всеми правами родной дочки.
– Тамара грозит сказать дочке, кто она на самом деле, чтобы исключить всякие претензии на наследство с Дашиной стороны. Даша психологически не выдержит и уйдет из дома. Уйдет, как пришла.
