Я уже сказал о том, что ошибки разума вызываются тем, что „окукленный“ — замкнутый на себя — модуль неумолимо управляет поведением. Зависть, ревность, обида являются яркими примерами тому. Шекспир глубоко изучил их механизмы, поэтому можно проиллюстрировать эту книгу примерами из его трагедий. „Ричард III“ рассказывает о разуме, изуродованном злопамятством. Поднимается занавес, персонаж нам все разъясняет, и его объяснение так прекрасно, что я привожу его здесь полностью:
Здесь нынче солнце Йорка злую зиму
В ликующее лето превратило;
Нависшие над нашим домом тучи
Погребены в груди глубокой моря.
У нас на голове — венок победный;
Доспехи боевые — на покое;
Весельем мы сменили бранный клич
И музыкой прелестной — грубый марш.
И грозноликий бой чело разгладил;
Уж он не скачет на конях в броне,
Гоня перед собой врагов трусливых,
А ловко прыгает в гостях у дамы
Под звуки нежно-сладострастной лютни.
Но я не создан для забав любовных,
Для нежного гляденья в зеркала;
Я груб; величья не хватает мне,
Чтоб важничать пред нимфою распутной.
Меня природа лживая согнула
И обделила красотой и ростом.
Уродлив, исковеркан и до срока
Я послан в мир живой; я недоделан,
Такой убогий и хромой, что псы,
Когда пред ними ковыляю, лают.
Чем в этот мирный и тщедушный век
Мне наслаждаться? Разве что глядеть
На тень мою, что солнце удлиняет,
Да толковать мне о своем уродстве?
Раз не дано любовными речами
Мне занимать болтливый пышный век,
Решился стать я подлецом и проклял
Ленивые забавы мирных дней.
Я клеветой, внушением опасным
О прорицаньях пьяных и о снах
Смертельную вражду посеял в братьях
Меж братом Кларенсом и королем.[30]
Ричард III рассудителен и ловок, он достигает своих целей расчетливо и хитро, но мне представляется, что разум его действует неудачно. Он воспринимает действительность лишь сквозь фильтр собственной ущербности. Нечто подобное случилось с герцогом Орсини, создателем парка Бомарцо[31], который во второй половине XVI века соорудил подобие сада, представляющего собой апофеоз искажения реальности. Этот сад находится в местечке Витербо, в нескольких десятках километрах от Рима, и в нем, по словам Луи Вакса[32], „все извращено, искажено. Человеческие тела, архитектура, сама природа. Мы читаем в надписях, встречающихся в зарослях, что автор стремился создать священный лес, „который не походил бы ни на один другой“, который был бы „похож только сам на себя“.
Я выбираю эти примеры в качестве великой метафоры. Чувство гнева, злопамятство, стыд, зависть могут полностью разрушить представление о мире. Такое чувство вырывается на высшие ступени психологической иерархии, и мы увидим, почему оно не должно оказываться там.
7
Аффективные стили, неразделимо связанные с нашей биографией, образуют часть нашего характера. Они усвоены разумом, хотя иногда могут быть утрачены. Так как предупредить болезнь куда правильнее, чем лечить ее, я занимаюсь так называемой поверхностной психологией, которая изучает внешние проявления человеческой личности, исходя из физиологии, темперамента, воспитания, социальной среды. Речь идет об эволютивной психологии и психологии оценок, которая полагает своей целью помощь в появлении разумной личности, так сказать, в наилучших возможных условиях для того, чтобы быть счастливой, и эта психология получает свое развитие в педагогике возможностей, творчества и личностных ресурсов.
Для специалиста в области „психологии личности“ скорее всего окажется труднодостижимым и даже неприемлемым говорить о „личности как цели“. Для него личность находится не в конце, а в начале пути, в исходной точке поведения, это совокупность постоянных качеств человека, его способ чувствования, мышления, действия. Она служит, с одной стороны, чтобы распознать его идентичность; с другой стороны, чтобы отличить его от остальных людей. Она образует часть первого уровня личности, личности структурной, „вычислительной“. Я не могу изменить ее посредством моих действий, потому что мои действия проистекают из этой личности.
Я предложил во всех моих книгах более четкую теорию личности, которая представляется мне действенной и полезной для жизненной практики. Вернемся еще раз в аудиторию. Я выделяю три этапа в личностных проявлениях. На основе биологической матрицы складываются еще два — посредством сложных воспитательных процессов, постепенных и основанных на приобретаемом опыте. Этими тремя этапами являются:
личность врожденная — это личностная матрица, обусловленная генетически. Сданный каждому из нас на руки набор карт, с которым мы вступаем в жизненную игру. Его важнейшие элементы: базовые интеллектуальные функции, темперамент и пол;
личность усвоенная — это характер. Совокупность чувственных, когнитивных и операционных черт, приобретенных в дополнение к так называемой базовой личности. Это то, что классики называют „второй природой“. Несомненно, данные качества весьма постоянны, но они являются приобретенными. Именно сюда следует отнести аффективные стили. Эта часть образует вместе с внутренним миром вычислительный разум;
личность избранная — это то, как конкретный человек в конкретной ситуации принимает или не принимает свой характер и играет сданными ему картами. Она включает жизненную программу, систему ценностей, способ реализации этой программы в конкретной жизненной ситуации. Это творение избирательного разума.
Я представлю это в простой схеме:
базовый разум + темперамент + пол = личность врожденная
личность врожденная + привычки = личность усвоенная (характер)
характер + планы + поведение = личность избранная
Все мы рождаемся с личностью врожденной, персональной матрицей, которая дает нам наклонности к счастью или к несчастью. Детские психологи, изучавшие темперамент, говорят о сложных детях или детях с негативным гедоническим тоном. К счастью, речь не идет о неизбежной предопределенности. За исключением патологических случаев, склонности, обусловленные темпераментом, могут меняться или, как минимум, обновляться. Моим самым юным ученикам я стараюсь объяснить, что человеческий разум очень похож на игру в покер. В начале партии, при рождении, нам достаются определенные карты, генетические или иные. Кому-то достаются лучшие карты, кому-то — худшие, предпочтительнее всего располагать хорошими. Но ведь выигрывает не тот, у кого на руках изначально хороший расклад, а тот, кто умеет хорошо играть. Воспитание разума — это не что иное, как прививание умения хорошо играть с теми картами, которые у тебя есть, а ведь очень часто эти карты совсем не хороши…
(Внимание! Далее я объясню, что одной из целей социального разума, побудившего нас внедрить обязательное образование, социальное страхование, правовую систему, является ограничение власти случая и судьбы. Так сказать, постараться, чтобы роль изначально выпавших нам карт была, насколько это возможно, меньшей.)
8
Аффективные стили — один из компонентов характера. Как и все прочие привычки, они в итоге становятся частью вычислительного разума. Они действуют в его пространстве. Они являются источниками событий, активными механизмами памяти, второй природой. Они отбирают информацию, управляют опытом, побуждают к действию или предотвращают его. Но, внимание: они усвоены извне, и это позволяет нам участвовать в строительстве нашей мыслительной машины, нашего вычислительного разума.
Для того чтобы понять, как мы можем помочь их конструированию или разрушению, имеет смысл изучить структуру этих привычек. Их тремя главными составляющими являются:
1) система желаний и проектов;
2) представления о мироустройстве и о том, чего мы можем ожидать от него;
3) представления о себе самом и о своих способностях справляться с проблемами. Легко увидеть, что здесь смешиваются аффективные и когнитивные навыки. Так мы устроены.
Наши базовые желания развиваются в проектах, которые позволяют нам управлять действием и соблазняют нас далекой перспективой. Поэтому они являются одним из динамических векторов, что вмешиваются в наш эмоциональный баланс. Если я поставил перед собой цель преуспеть в мире бизнеса, то почувствую себя неудачником, даже если преуспею, например, в любовных делах.
Второй фактор — это представления о том, как функционирует мир, а также наши ожидания от действительности. Под грузом чувств, которые представляются спонтанными и оригинальными, действуют убеждения, имплицитные по своей сути. Даже ревность зависит от них. В обществах, где „мы“ превалирует над „я“, беспорядочные половые связи не представляют угрозы для структуры личности. Хупка уточняет, что в начале XX века так жили индийские тода. Они не чувствовали ревности, когда их партнер имел половые связи с членом их же группы, но ревновали, если женщина поддерживала такие отношения с кем-либо за пределами племени.
