Клаудио НАРАНХО - ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ

Соответствие личности типа Arsenicum нашему энеатипу I становится еще более очевидным, благодаря приводимому Культер примеру, взятому из литературы - представительницей рассматриваемого типа она считает мисс Бэтси в романе Диккенса «Давид Копперфильд»,- «за резким, привередливым и временами устрашающим характером которой скрываются высокоразвитая деликатность и моральная целостность». Я вижу отражения энеатипа I не только в Arsenicum'е, но также и в типе

Carcinosin (средство, «применяемое при раке груди циррозного типа») в той мере, в какой, как указывает Культер, этот тип связывается с «пациентом, имеющим в анамнезе яркую историю чрезмерного родительского контроля и давления… или же с избыточным ощущением долга (Foubister)» [57]. Поскольку Carcinosin также применяется для лечения пациентов, страдающих повышенным чувством ответственности, «озабоченных» (Тет- pleton) индивидов, то представляется вероятным, что здесь идет речь о подтипе энеатипа I, характеризующемся чрезмерным перфекционистским беспокойством (anxiety).

Ниже я предпринял попытку обрисовать структуру пер- фекционистского характера в терминах лежащих в его основе черт, которые оказалось возможным выделить через концептуальный анализ около ста семидесяти дескрипторов.

Гнев более чем какая-либо другая черта может рассматриваться как общий эмоциональный фон и первоначальный корень структуры этого характера. Наиболее специфическим проявлением эмоционального переживания гнева является негодование, обычно испытываемое в связи с ощущением несправедливости, которое возникает как результат большей ответственности и более значительных усилий, предпринимаемых индивидом по сравнению с другими. Это чувство неотделимо от критического отношения к окружающим (или, по крайней мере, к тем из окружающих, которые занимают важное общественное положение) за то, что они проявляют меньшее рвение в работе, иногда такая позиция влечет за собой принятие им на себя роли мученика. Наиболее сильные вспышки гнева происходят тогда, когда этот гнев рассматривается индивидом как имеющий для себя моральное оправдание, в таких случаях он может принимать форму яростного «праведного негодования».

Кроме того, гнев может присутствовать и в форме раздражения, морального осуждения или ненависти, в большей своей части не находящими выражения, поскольку осознанная деструктивность противоречит добродетельному самоимиджу этого типа. Мы можем сказать, однако, что помимо выражения гнева на эмоциональном уровне страсть к гневу пронизывает весь характер энеатипа I и является динамическим корнем его устремлений и отношений, которые мы обсуждаем в связи с остающимися пучками - критическое отношение к окружающим, требовательность, стремление доминировать, настойчивость, перфекционизм, повышенная способность контролировать себя, самокритичность, дисциплинированность.

Если осознанный и открыто проявляемый гнев не всегда представляет собой одну из наиболее характерных черт этой личности, более распространенные черты этого типа могут рассматриваться как производные гнева или его эквиваленты. Одной из таких черт является критичность, которая проявляется не только в явной придирчивости к окружающим, но иногда создает вокруг него необъяснимую на первый взгляд атмосферу, заставляющую других ощущать в его присутствии неловкость или чувство вины. Критичность можно описать как интеллектуальный гнев, в большей или меньшей степени не осознающий свои мотивы. Я говорю так, потому что, даже если критическое отношение проявляется в контексте осознанного гнева, наиболее яркой чертой этой критичности является ощущение конструктивного намерения, желания сделать окружающих или себя лучше. Таким образом, гнев не только выражается интеллектуальной критичностью, но и оправдывается и рационализируется ею, и ею же отрицается.

Моральные упреки - это еще одна форма перфекционист- кого неодобрения, которая является не только выражением гнева, но и формой манипулирования, состоящей на службе бессознательной требовательности к окружающим, в результате которой «Я хочу» трансформируется в «Ты должен». Под обвинением, таким образом, скрывается надежда повлиять на чье-то поведение таким образом, чтобы это способствовало исполнению желаний самого индивида.

Специфической формой критичности у энеатипа I является критичность, граничащая с этноцентризмом и другими формами предрассудков. Здесь имеют место «инквизиторское» очернение, приписывание неполноценности и желание «улучшить» тех, кто составляет чуждую им расу, национальность, класс, религию, общественную кампанию и т.д. (Проявляя механизм «авторитарной агрессии», описанный Адорно, Сэнфор- дом и др., по отношению к людям, обладающим властью в той же группе, они подавляют гнев, ингибируя или перемещая его в сторону тех, кто стоит ниже на иерархической лестнице, и особенно тех, кто не входит в группу индивида - последний и становится козлом Отпущения.)

Требовательность также может рассматриваться как проявление гнева: мстительная настойчивость в исполнении желаний как реакция на ранние разочарования. Наряду с собственно требовательностью в эту группу черт могут быть включены и другие характеристики, которые позволяют добиваться наибольших результатов как в плане подавления непосредственности и стремления к удовольствиям у других, так и в плане требования от них добросовестного и безукоризненного выполнения работы. Они склонны поучать и проповедовать, независимо от того, подходит ли им такая роль, хотя, впрочем, связанные с умением воздействовать на других качества могут найти себе применение в таких видах деятельности, как работа школьного учителя или проповедника.

Наряду с этой коррективной ориентацией, этим людям свойственно и стремление к контролю, и не только над людьми, но и над всем, что их окружает, и над собственной наружностью: представитель этого типа скорее всего предпочтет «формальный» сад, где растения высажены в строгом порядке, а деревья подстрижены так, чтобы придать им искусственную форму, а не тот, который передает даосистскую идею сложной органической взаимосвязи всего живого в природе.

Хотя стремление доминировать неотъемлемо от интеллектуальной критичности, которая была бы так жв бессмысленна вне контекста морального и интеллектуального авторитета, как неотъемлемо стремление доминировать от контрольно- требовательно-дисциплинарной характеристики (ибо как может последняя реализовываться без авторитарности), все- таки представляется уместным рассматривать доминирование как относительно независимую черту, охватывающую такие дескрипторы, как автократический (авторитарный) стиль поведения, самоуверенная настойчивость, основанная на чувстве собственного достоинства, осознание себя аристократической личностью и надменное, презрительное и, возможно, снисходительное и покровительственное отношение к окружающим.

Стремление доминировать также может рассматриваться как выражение или трансформация гнева, однако эта ориентация на достижение авторитетного положения предполагает как использование дополнительных стратегий, перечисленных выше, так и ощущение своего права на высокое положение в обществе, ощущение, основывающееся на собственных высоких стандартах, упорстве, соответствующем культурном и семейном фоне, интеллекте и т.д.

Весьма характерным, однако, является то, что стремление к власти у гневного типа предполагает одобрение моральной системы или человеческой иерархии, на которой покоится власть. Можно сказать, что перфекционист более склонен к признанию абстрактной власти норм и должностей, нежели к признанию конкретной власти определенных людей. «Люди обсессивного типа, - отмечает Миллон, - не только придерживаются общепринятых правил и обычаев, но и с энтузиазмом поддерживают и защищают их». Столь сильный интерес к принципам, моральным нормам и идеалам является не только выражением подчинения требованиям сильного суперэго, но, в личностном плане, инструментом манипулирования и доминирования, ибо эти, с энтузиазмом защищаемые, нормы распространяются на других и, как отмечалось выше, служат прикрытием личных желаний и требований. Однако индивиды энеатипа I не только ориентированы на «закон и порядок» и сами послушно следуют установленным нормам, но и готовы подчиниться людям, занимающим общественное положение, которое дает право на безоговорочную власть.

Ярко выраженная ориентация на соблюдение норм и подчинение санкционированной власти обычно предполагает склонность к консерватизму или, выражаясь языком Дэвида Ризмена, тенденцию к «следованию традициям» (черта, присущая и энеатипу IX). Трудно разграничить (кроме, возможно, концептуального плана) два аспекта перфекционизма: ка- тексис идеальных стандартов, т.е. яростную защиту существующих норм, и «перфекционизм намерений», т.е. стремление к самосовершенствованию. Оба эти аспекта связаны с «добрыми намерениями» и поддерживают у индивида ощущение собственной благонравности, доброты и бескорыстия, не позволяя ему воспринимать себя на предсознательном уровне как сердитого, злобного и эгоистичного человека. (Среди дескрипторов, сгруппированных в данный кластер, находим такие, как «хороший мальчик/девочка», «паинька», «честный», «справедливый», «порядочный», «высокоморальный» и т.д.)