Это не только пример подавления оральных пассивных потребностей в силу активного, полагающегося только на себя гнева, но и трансформация, ибо мы можем рассматривать гнев как альтернативный способ достижения удовлетворения все той же основополагающей потребности в любви - не через гедонистическую регрессию, но через агедонисти- ческую прогрессию к раннему самоконтролю и повышенной толерантности к прострации. Гнев - это чувство, при котором ожидания настойчиво утверждаются, однако в то же время рационализируются в качестве законных требований, не являясь лишь отказом от оральных ожиданий, как это может показаться при поверхностном рассмотрении. Согласно этому анализу, образование реакции одновременно и порождает гнев, является защитным средством против его распознавания, помимо того, что оно представляет собой основополагающий механизм, лежащий в основе перфекционизма, морализма, сознательной благожелательности, «осуществляемой из лучших побуждений» критичности, агедонистической этики тяжелой работы и т.д.
5. Этиологические и другие психодинамические замечания [58]
Я считаю, что, говоря в общем, индивиды энеатипа I обладают плотным телосложением и в основной массе являются эктопенически мезоэндоморфными [59].
Однако имеются исключения, в основном среди представителей социального подтипа, стремящегося к тому, чтобы выглядеть атлетично, но в то же время обладать стройностьк) и гибкостью. Можно предположить, что агрессивность энеатипа I поддерживается соматотонией (somatotonia) в их врожденном темпераменте.
Фрейд, который впервые описал характер, обозначаемый нами как энеатип I, был также первым, кто сформулировал теорию, касающуюся его этиологии: теорию выработки чистоплотности, согласно которой повышенное стремление к аккуратности и упорядоченности, равно как и способность сдерживаться, у людей с «анальным типом личности» объясняются как результат ранних или чрезмерных требований к аккуратности в период приучения к чистоплотности и могут быть поняты как попытка отрицать через сверхкомпенсацию злобное желание испачкать себя и отбросить самоконтроль. Дальнейшие наблюдения в психоанализе показали, что «сдерживающийся» индивид скрывает («орально-агрессивное») желание испачкать и отбросить контроль и защищается от запретного желания с помощью сверхкомпенсирующей, сверхформальной добродетельности.
В последующее время эта теория была пересмотрена Эрик- соном, который считает, что в качестве фокуса родительского сверхконтроля и неповиновения следует рассматривать не только фактор контроля сфинктера, но и фактор способности передвижения, приобретаемой в тот же самый период развития. Эриксон утверждает, что в основе обоих лежит проблема самостоятельности, которая утверждается или сверхутверж- дается. Я думаю, что мы можем пойти и дальше и утверждать с Фроммом, что эта, как и всякая другая ориентация личности, есть способ справиться с жизнью в целом, что она возникла в ответ на более широкую ситуацию, чем контроль сфинктера, - на обобщенную ситуацию чрезмерных требований и фрустрации в сфере самоутверждения. Я хочу привести цитату из сообщения, сделанного представителями энеатипа I, в котором они высказывают свой взгляд на происхождение данного типа личности: «Почти все мы согласны с тем, что очень рано приобрели чувство ответственности. Оно не было внушено нам, мы просто получили его. Мы получили его в возрасте около трех лет (вы знаете, что люди рано начинают запоминать то, что происходит с ними в детстве) и пронесли это чувство ответственности до девятилетнего возраста и затем, конечно, продолжали ощущать его и в юности, и во взрослой жизни. Я имею в виду, что мы всегда были теми, кто присматривал за детьми, кто заботился о том, чтобы они были накормлены и одеты и отправлены туда, где им полагается быть. Можно сказать, что в некотором смысле это означало в большей или меньшей степени брать на себя роль матери, при этом почти все мы старались получить какое-то признание, и как бы мы ни старались, как бы мы ни пытались быть хорошими, делая все эти вещи, желая заслужить похвалу и признание родителей, мы никогда не ощущали его».
Но даже принимая во внимание вышесказанное, мы можем продолжать говорить о ситуации с выработкой чистоплотности как о парадигматической и символической для данного типа характера, ибо перфекционист не только сформировался под влиянием жестких требований стараться достичь желаемой модели поведения и как можно более полного контроля над своим организмом, но и представляет собой личность, которая внутренне протестует как против внешнего, так и против внутреннего контроля и которая научилась абстрагироваться от своего понимания этого контроля и ингиби- рует проявления своего гнева через механизм образования реакции.
Мотивацию, лежащую в основе стараний перфекциониста, легко проследить в отсутствии любви со стороны родителей, так что стремление вести себя лучше связывается у ребенка с надеждой заслужить одобрение одного из родителей и таким образом приблизиться к нему. В более поздней жизни, однако, такое устремление приобретает соревновательный характер, ребенок как бы мысленно обращается к отцу или матери: «Я буду лучше, чем ты, и поднимусь на такую высоту, что ты просто уже не сможешь оценить меня. Я покажу тебе!» Здесь появляется мстительный оттенок, который не только отражает надежду на успех, но и содержит в себе требование и мстительное очернение.
Я нахожу, что энеатип I чаще встречается среди женщин и что при этом родителем, чьей любви добивается маленькая девочка и со стороны которого она ощущает холодность, чаще является отец. Помимо того, однако, что характер перфекциониста формируется в обстановке недостатка любви со стороны родителей, в перфекционистских устремлениях присутствует элемент подражания, элемент увлечения упорными устремлениями, перфекционистская идеализация того или другого родителя. Обычно в семье перфекциониста является перфекцио- нистом отец или мать, когда же это не так, чаще всего отец относится к энеатипу VI с чрезмерно развитым чувством долга (который имеет общее с требовательным перфекционизмом).
В наиболее обобщенном варианте ситуация, в которой складывается перфекционистский характер, выглядит как ситуация, в которой к ребенку предъявляются чрезмерные требования в сочетании с недостатком признания со стороны родителей, в результате чего у ребенка появляется стремление делать какие-то усилия в атмосфере постоянной фрустрации.
У меня сложилось впечатление, что сверхзаботливая мать (энеатип IX или VI) может способствовать приобретению неограниченной власти в семье сверхтребовательным и далеким от ребенка отцом. По-видимому, в этих случаях чрезмерно покорная или чрезмерно робкая мать предает ребенка из-за сравнительно более важной для нее потребности угодить своему чрезмерно требовательному супругу. Ситуация, описанная выше, не только включает в себя отношение со стороны ребенка, которое можно передать словами: «Посмотри, какой я хороший, неужели ты теперь не полюбишь меня?», но также и требование признания или любви через призыв к моральной справедливости, через чувство протеста: «Посмотри, какой я хороший - ты просто обязана уважать меня и признать меня как личность». Пытаясь заполучить это признание и уважение (отсутствие которых он чувствует сначала со стороны родителей, затем - со стороны окружающих вообще), ребенок учится становиться маленьким адвокатом для себя, а также моралистом, который хочет заставить других играть по правилам.
В результате этого протеста поиски любви, которые способствуют развитию характера по перфекционистскому типу, превращаются в поиски прав и уважения, характеризующие этот сложный и отстраненный тип личности и мешающие удовлетворению пока еще латентной - хотя уже подавляемой - потребности в нежности.
6. Экзистенциальная психодинамика
Прежде чем рассматривать экзистенциальную динамику энеатипа I, возможно, уместно было бы повторить постулат, существование которого найдет свое подтверждение при рассмотрении всех девяти типов характера, обрисованных в этой книге: возникновение страстей происходит на фоне окружающей (ontic) обскурации, что утрата ощущения себя как личности поддерживает устремления, проявляющиеся в девяти различных формах, соответствующих девяти основным эмоциям эго.
В случае энеатипа I близость этого характера к характеру психоспиритуальной лености (который в действительности является гибридом данного характера и гордости) делает проблему окружающей обскурации лежащей на переднем плане их психологического стиля. Иными словами, в жизненной позиции энеатипа I имеет место утрата чувства бытия, которое, как и в случае всех трех типов, находящихся в верхней части энеаграммы, проявляется как «бессознательность бессознательности», придающая им специфическое чувство самоудовлетворения, в противоположность ощущению ущербности или «духовной нищеты», переживаемому типами характеров, лежащих в нижней части энеаграммы. Неосознанное чувство неудовлетворенности тем не менее превращается в самую сильную из страстей, которая, хотя и игнорируется активной неосознанностью, лежит в основе качества межличностных отношений.
