Ознакомительная версия.
Благодаря понятию личности С. Л. Рубинштейн осуществляет решение и другой задачи – критики и преодоления позиции целого авторитетного направления психологии – французской социологической школы Э. Дюркгейма, Л. Леви-Брюля, которая как будто стояла в стороне от кризиса, состоявшего в противопоставлении сознания деятельности, а по существу, отрывая и противопоставляя сознание как социальное психическому как индивидуальному (идеологию – психологии), тем самым отрицало его принадлежность личности и невозможность раскрытия его связи с ее деятельностью.
В свою очередь, благодаря включению в проблему кризиса критики концепции французской социологической школы С. Л. Рубинштейн ставит и по-новому решает и третью фундаментальную проблему психологии – проблему развития. Отрыв идеологии от психологии в трактовке Леви-Брюля реально ведет, согласно Рубинштейну, к отрицанию развития идеологии как мышления, поскольку развитие наиболее отчетливо прослеживается в его непрерывности, процессуальности мышления (которая стала основным предметом исследования С. Л. Рубинштейна и его школы – прежде всего, А. В. Брушлинского). В 1950-х годы идеология игнорируется и философски, а реально в силу ее догматизации уже не рассматривается как умственное развитие человечества.
Сведение Л. Леви-Брюлем социальности к идеологии ведет и к исключению из его концепции человеческой практики, тогда как, подчеркивает С. Л. Рубинштейн, согласно К. Марксу (уже его позднему произведению – «Капитал»), «социальность, общественные отношения людей не противопоставляются их отношениям к природе» (Рубинштейн, 1935). «Они… включают в себя отношения к природе». И Рубинштейн цитирует определение Марксом труда в «Капитале»: «…труд есть, прежде всего, процесс, совершающийся между человеком и природой» (Маркс, Энгельс, Соч., т. 23, с. 188). Крайне существенным здесь является его обращение к понятию труда.
Как отметил в своем докладе французский психолог В. Дуаз[20], существует более 200 определений этого понятия, поэтому чрезвычайно важно подчеркнуть, в каких именно основных значениях употребляет это понятие С. Л. Рубинштейн в решении задачи перехода от философии, социальной философии и политэкономии к психологии. Первой предпосылкой его определения труда как деятельности является положение Маркса о человеке как природном существе. Далее, непосредственно природным существом является личность (о чем свидетельствует известный анализ Марксом способностей рабочих к труду как природных – силы, ловкости и т. д.), по терминологии К. Маркса, «индивид», осуществляющий труд благодаря своим способностям. Общественная сущность человека, общественные отношения людей включают в себя и отношение к природе, которая преобразуется их деятельностью. Это, собственно, философский уровень определения труда как деятельности человека, преобразующей природу. Эта первая характеристика труда конкретизирует философское положение об осуществлении деятельности субъектом.
Вторая характеристика – положение об отчуждении от индивида результатов его труда. Именно в этом выражается социальная обусловленность и индивида, и его труда при некоторых конкретно-исторических социальных отношениях. Принудительный характер труда ведет не к развитию индивида, личности, а к ее деградации. Эта характеристика труда относится не к философскому уровню человека, а к уровню индивида, личности. Поэтому все характеристики труда на этом уровне уже могут быть отнесены к психологии, включены в систему ее понятий и учтены при анализе деятельности личности как труда. Иными словами, рассмотренная в историческом времени и пространстве общественная деятельность развивает субъекта, совершающего опредмечивание и распредмечивание (или присвоение) предметной действительности, но в конкретно-исторические периоды в социумах определенного типа происходит уже не опредмечивание, а отчуждение от личности, понимаемое не в гегелевской, а в марксовой трактовке, т. е. «частная собственность искажает и опустошает человеческую психику» (Рубинштейн, 1976, с. 36). Итак, вторая характеристика труда, собственно социальная, вскрывает тип детерминации труда индивида, личности общественными отношениями.
И, наконец, третья, важнейшая, данная С. Л. Рубинштейном характеристика труда (и общественных отношений, в которых он осуществляется) заключается в утверждении, казалось бы противоположном второму: его воздействие на развитие, «формирование психики осуществляется лишь опосредованно через личность» (там же, с. 38).
Эти три характеристики труда охватывают разные уровни собственно проблемы связи сознания и деятельности: философский, социально-философский, политэкономический, общественный и индивидуальный. Они относятся не к разным аспектам проблемы, а составляют сущность ее диалектического решения в психологии, так как труд: 1) осуществляется природными способностями личности; 2) отчуждается от нее, приводя к их деградации; 3) оказывает воздействие на личность, развивающее психику и сознание (или деформирующее их в зависимости от самой личности), поскольку общественное воздействие опосредовано личностью, осуществляющей деятельность (труд).
Однако то, что благодаря марксовой характеристике труда Рубинштейна удается выйти на личность, не означает, что труд в принципе перестает быть социально-философской категорией и явлением. То, что на философском уровне являлось деятельностью человека, выступая на социальном уровне в качестве труда, на уровне психологическом в основном являлось деятельностью личности. И хотя социологический подход к личности распространяется и на необходимость и ее способность осуществлять труд, это не значит, что на психологическом уровне труд оказывается доминирующей по отношению к деятельности категорией. Деятельность является важнейшей составляющей всей ее жизнедеятельности, ее жизненного пути, выступая в самых разнообразных формах и видах.
От личности как социального индивида (при определенных конкретно-исторических условиях) отчуждаются как продукты труда, так и сам труд и в конечном итоге – она сама. Но при этой мощной социальной детерминации конечной «инстанцией», от которой зависит позитивный или негативный результат этой детерминанты, является личность.
Так, Рубинштейн восстанавливает категорию личности как центральную для психологии и на этой основе подходит к раскрытию роли ее сознания, одновременно зависящего от ее бытия и определяющего ее способ самореализации в нем через деятельность.
В статье о К. Марксе (1934) С. Л. Рубинштейн это утверждение конкретизирует, раскрывает, каким образом осуществляется диалектика этих связей. Рассмотренные в данной статье «движущие силы» деятельности – потребности и способности – также диалектически определяются в разном качестве относительно развития личности (там же, с. 40–43). Проблемы потребностей и способностей составляют одну из стержневых линий последующих трудов С. Л. Рубинштейна, являясь раскрытием механизмов развития как личности, так и ее деятельности. К. А. Абульханова неоднократно отмечала роль личности как основания связи сознания и деятельности, а также то, что принцип единства сознания и деятельности неразрывно связан с принципом развития (Абульханова, 1980; Абульханова, Брушлинский, 1989).
Важно то, что С. Л. Рубинштейн вскрывает не только опосредуемую и осуществляемую личностью связь ее сознания и деятельности, но и связь роли сознания в ее отношении к другому человеку. Последнее отношение С. Л. Рубинштейн уже в ранних рукописях включил в число отношений субъекта. Из этого следует, что сознание принадлежит личности. И хотя более детальный анализ сознания личности и его роли он осуществил в своем следующем труде, «Основах психологии», принципиально то, что методологический подход к этой проблеме реализован уже в данной статье, содержание которой представляет философско-методологические предпосылки – как основания основ психологии.
Таким образом, устоявшееся в психологии представление о принципе единства сознания и деятельности, сформулированном в данной статье как слишком общем и, скорее, входящем в зону психологического знания, чем служащим в «инструментом» для реальных исследований, – это представление само являлось слишком общим. Между тем анализ данной статьи, даже достаточно краткий, показывает, что принцип единства и деятельности вскрывал единство многообразных связей, осуществляющихся на разных уровнях психологической, личностной и даже социальной организации. Он раскрывал сложную архитектонику связи сознания и деятельности с личностью, говоря о:
Ознакомительная версия.
