— Возможно ли в этом процессе преображения, в уважении, которое дети должны оказывать своим родителям, проявление эмоций, таких, как, например, ненависть? Ведь такое тоже бывает. Это не исчезнет в одночасье. Есть решения, о которых вы говорите, но в этом процессе, процессе проявления эмоций, зачастую возникают агрессия, ярость, ненависть, другие чувства, которые иногда просто необходимы. Нельзя давать им волю, но с ними нужно, как минимум, считаться.
— Такого я не видел никогда. Это всего лишь представления. Они описаны и всячески пропагандируются, но я ни разу не наблюдал этого. Ребенок очень глубоко любит своих родителей. На эту любовь можно полностью положиться. А происходит вот что: если ребенку в раннем возрасте перекрыть доступ к матери или к отцу (например, если ребенок вынужден был долгое время лежать в больнице), то боль настолько сильна, что в конце концов она выражается в агрессии. Это просто обратная сторона пережитой потери или обратная сторона любви. Здесь важно, чтобы когда-то прерванное движение любви к матери или отцу достигло своей цели. Это очень болезненный процесс. Когда это удается, причина ненависти становится совершенно не важна. Это больше не играет никакой роли.
— Но вы же знаете, что по-настоящему ненавидеть можно только того, кого можно любить. Я не знаю, кого бы я мог ненавидеть больше, чем собственную жену. Наверное, я никого не мог бы и любить больше, чем ее.
— Такая ненависть — это чувство ребенка. Взрослые не могут ненавидеть в этом смысле. Они ненавидят, если только чувствуют себя детьми, беспомощными как дети. Поэтому мужчина не может ненавидеть свою жену как мужчина. Он переносит на нее свои детские чувства. Это совсем другое. Нельзя сводить все только к поведению.
Самое простое решение между родителями и детьми заключается в том, чтобы ребенок признал: «Я получил от вас жизнь. Вы мои родители, и я принимаю вас сейчас такими, как есть. Вы — мои истинные родители». Тогда ребенок в ладу с собой. Он сможет принять от родителей и все остальное, что они ему предлагают.
Иногда нам в голову приходит абсурдная мысль, что мы могли бы иметь других родителей или что наши родители могли бы быть другими, чем они есть. Это приводит ребенка в полное замешательство. Он просто сходит с ума. Когда дети предъявляют родителям слишком большие требования, это неуместные требования, такие требования заведомо неисполнимы для родителей. Даже если бы родители попытались их исполнить, дети не смогли бы принять от них этого, поскольку это — требования иного уровня. В этом смысле дети совершенно ничего не хотят от родителей, здесь действует совершенно иная динамика.
Возвращаясь к сказанному вами о ненависти к родителям, я хотел бы отметить еще один очень важный момент: ребенок, который ненавидит своих родителей, строго накажет себя за это впоследствии. Душа не приемлет этого. Это грубейшее нарушение порядка и типично западное представление. Например, у зулусов я никогда не видел, чтобы кто-либо пренебрежительно говорил о своих родителях. Это просто немыслимо. Ведь они понимают, что значит получить от родителей жизнь.
— Мы уже много говорили о порядках. Это именно системы порядков, или вы соотносите их с более широкими взаимосвязями ? Когда вы, например, говорите, что у души есть свой порядок и что люди должны жить, подчиняясь определенным порядкам, это напоминает очень архаичную систему, почти космологию. Это результат вашего осмысления или, сталкиваясь с проявлением этих порядков, вы снова и снова удивляетесь этому?
— Слово «порядок» перегружено. Процесс роста каждого дерева подчиняется определенному порядку. Дерево не может его изменить. Именно потому, что дерево соглашается с заданным порядком, оно может расти. Разные деревья произрастают в разном окружении. А потому каждое дерево — другое и не существует одинаковых деревьев. Тем не менее все они подчинены единому порядку, в соответствии с которым могут развиваться.
Аналогично и с людьми. Существует, например, совсем простой порядок: у каждого человека есть мать и отец. В наши дни женщины делают вид, что могут иметь детей без мужа, без отца. Или дети делают вид, что могли родиться без отца и матери. Это ненормально. Если простые факты найдут признание, это принесет большую пользу. Простые вещи, как то: «У меня есть родители, и только они мои истинные родители; если бы мои родители были другими, то я тоже был бы другим; я никогда не смогу быть в ладу с собой, если отвергаю своих родителей, поскольку, отвергая их, я отвергаю себя самого».
— Не могли бы вы в заключение сказать, что любовь — это нечто иное, чем просто чувство, будь то любовь между партнерами или любовь между родителями и детьми, что любовь — это что-то сродни одноголосью с самим собой, проникновению в поток бытия, что нас несет?
— Именно так. Вы прекрасно выразили это. Приверженность любви определенному порядку связана с проникновением в поток бытия. Порядок и любовь неразделимы. Но порядок имеет приоритет. Любовь служит высшему порядку. Кто подчинится этому порядку, сможет развиться в полной мере.
— Спасибо за интересную беседу!
Тот, кто знает о существовании в семье порядков любви, тот может в полной мере развиться в своей родительской семье. Тогда он сможет в свое время отделиться от нее, создать собственную семью и взять на себя ответственность за нее. Эта глава расскажет о порядках любви в семье, а также о том, как, обладая знаниями о порядках, семья может справиться с трудными ситуациями и ударами судьбы.
Я бы хотел кое-что сказать о семейных порядках. Семейные системы подчинены одному основополагающему закону. В чем заключается этот закон, видно по его действию. Этот закон гласит: каждый член одной семьи имеет равное право на принадлежность. Каждый, в том числе умершие. Умершие не покидают систему, они присутствуют по-особому. Если умершие были исключены из системы или забыты, а затем были приняты обратно в систему, другие члены семьи ощущают это как полноту. Если все умершие представлены в системе, живущие ощущают полноту и чувствуют себя свободными одновременно.
Кто относится к семейной системе
Я бы хотел еще раз сказать о том, кто относится к семейной системе, о тех, на кого распространяется целостность семьи. К семейной системе относятся: братья и сестры (как живые, так и умершие), родители и их братья и сестры (как живые, так и умершие). К системе также относятся бабушки и дедушки и некоторые из прадедов и прабабок, последние редко. Если прабабушка умерла в родах, она всегда относится к системе. К системе также относятся все, кто уступил место в системе кому-либо из членов семьи, например, предыдущая жена дедушки или предыдущий муж бабушки.
Если я признаю их всех и каждому дал место в моем сердце, то ощущаю свою целостность и полноту. При этом я свободен от пут системы, меня не связывает ничто нерешенное. Члены семьи сопровождают меня как добрая сила, я не связан ничем скверным. Так я могу распрямиться.
Иногда человек чувствует себя связанным с кем-то, тогда он должен дать ему место в своем сердце, например, своим товарищам по несчастью, которые погибли. Подобное можно видеть на примере переживших трагедию Холокоста по отношению к тем, кто не выжил, или на примере солдат по отношению к павшим товарищам или врагам. Это можно наблюдать на примере убийц по отношению к их жертвам.
«Плохие» и «хорошие» в семье
Еще кое-что необходимо учесть. Некоторых членов семьи исключают из системы, считая их недостойными, например, игроков, алкоголиков, гомосексуалистов или преступников. Когда кого-то исключают из системы, говоря: «Я имею больше прав на принадлежность, чем он», система нарушена и стремится к восстановлению равновесия и восполнению. Позднее тот, кто был вычленен и исключен из системы, будет замещен одним из своих потомков, причем неосознанно. Он будет чувствовать себя как исключенный, вести себя так же, нередко заканчивая жизнь так же, как исключенный.
Здесь существует только одно решение. Нужно принять исключенного, так называемого плохого, обратно в систему и признать, что он имеет такое же право на принадлежность, как и другие. Нужно сказать ему: «Мы поступили с тобой несправедливо, нам очень жаль». И тогда видно, что именно от исключенного исходит большая и добрая сила для потомков. Он становится их покровителем.
В работе по методу семейной расстановки я сделал одно удивительное наблюдение: «плохие» и «хорошие» в восприятии участников системы почти всегда поменяны местами. Тот, кого считают хорошим, часто оказывается плохим, а тот, кого считают «плохим», оказывается хорошим, от него исходит добрая сила. Поэтому системную терапию можно применять, только если принять всех исключенных и плохих в свое сердце и относиться к ним с уважением. Как ни странно, именно это позволяет мне завоевать доверие всех остальных членов системы. Они инстинктивно проникаются доверием ко мне. Если же я поддержу гонения, говоря клиенту: «Скажи своему отцу или дяде, какой он негодяй; или скажи своему отцу, который тебя изнасиловал, что он подонок», — тогда система утрачивает доверие к терапевту. Решение можно найти только с помощью любви. Если однажды распознать эту динамику, тогда можно уже ничего не делать, кроме как работать с преимуществом любви.
