Берт Хеллингер - Источнику не нужно спрашивать пути

Часто мы необоснованно считаем себя виновными в чем-то, но все мы существуем в контексте более сложных взаимосвязей. Здесь действуют другие силы, которые используют виновного, впрочем, не освобождая его от вины. Умершие тоже могут ощущать, что здесь действует что-то другое. Это ломает такие представления, как если бы он этого не сделал, этого бы не случилось. Нужно воспринимать действительность такой, как есть, воспринимать события такими, как были, и не тревожить их. Тогда умершие останутся наедине с собой.

Я бы хотел кое-что сказать о порядках любви между родителями и детьми. Ребенок получает жизнь от родителей и принимает своих родителей и жизнь от них — с любовью. Это порядок.

Что бы ни делали родители (например, не в полной мере заботились о детях, не поддерживали их; если родители запретили своим детям жениться), это вина родителей. Нести ее должны только родители. Дети не вправе в это вмешиваться.

Б. X. (пациентке): В таких случаях необходимо сказать отцу и матери: «Я отпускаю вас». И тогда вся ответственность останется на них. Ты получила от них главное. Другие заботились о тебе, например, новый муж твоей матери и твои братья и сестры. Найди свое место среди них. Это большой подарок, что они есть. Родителей же предоставь их собственной судьбе. Так ты сможешь выразить им свое уважение и станешь свободной.

Если тебе будет хорошо — это облегчение родителям. Если тебе хорошо, если ты выздоровеешь или тебе просто станет лучше — это еще один знак твоей любви к родителям. Тогда им нет нужды испытывать угрызения совести.

УЧАСТНИК: У меня проблемы с любовью. Ты даешь это понятие иначе, чем я привык. Я чувствую, что оно шире, и это привлекает меня. В то же время я настроен скептически. Может быть, я боюсь чего-то? Не знаю.

Б. X: Речь идет о любви ребенка, а это любовь-привязанность. Ребенок навсегда связан со своей семьей — и в горе, и в радости, с любовью. Чего бы от него ни хотели, ребенок исполняет это с любовью, даже если это стоит ему счастья и жизни. Это любовь изначальная, можно назвать ее так.

Некоторые думают, что основная потребность ребенка — быть любимым. Основная потребность ребенка — любить и показать эту любовь. Родители должны ориентироваться на это и позволить ребенку показывать свою любовь. Иногда эта любовь принимает странные формы. Однажды я сказал в одной группе: «Дети бывают только хорошие». На что один из участников возразил: «Это не так, я — всегда против». Я спросил его: «А кто еще?» Он ответил: «Мой отец».

Я объяснил, что я имею в виду, говоря «любовь»? Это не просто чувство. Это сила.

Я хочу открыть вам еще одну тайну. Ребенок думает, что его любовь всесильна. Если только он будет достаточно сильно любить, это сделает другого счастливым. Если он достаточно пожертвует, это принесет другому счастье. Это сказочное представление, будто счастье другого — в его руках.

Иногда родители думают так же. Они думают, что, если только достаточно любить своего ребенка, с ним все будет хорошо. За этим скрывается представление, что любовь обладает властью. Но такая любовь бессильна. Вот почему эта любовь приносит столько боли и часто скрыта, например, в грубом или плохом поведении.

Многие дети пытаются спасти своих родителей при помощи любви или родители хотят спасти своего сына или кого-то еще. Это невозможно. Самое болезненное чувство, которое только может испытывать человек, — это прилив любви. Когда испытываешь очень сильную любовь — это самое глубокое и в то же время самое болезненное из всех чувств. Оно всегда связано с чувством полного бессилия. Тогда исчезает забота первого плана, и нужно довериться большей силе, которую мы не знаем. Это было бы решением. Оно исполняется на более высоком уровне.

В процессе борьбы разных сил никто не обращает внимания на слабых. Ценой борьбы политических сил может стать благо целого народа. Оно приносится в жертву этой борьбе. Когда в браке между мужем и женой идет борьба, дети бессмысленно приносятся в жертву этой борьбе. Например, во время бракоразводных процессов.

Победа в борьбе связана с ощущением триумфа: я добился этого. Я показал ему. Там, где триумф, всегда что-то разрушено. Триумф мужа над женой равнозначен ее потере. Триумф жены над мужем равнозначен его потере. Мать, празднующая триумф над ребенком, потеряла его. Ребенок, празднующий триумф над родителями, потерял их. Это надменный и дерзкий путь.

Противоположность этому — путь смирения: увидеть и признать другого. Это отказ от триумфа и применения силы, но он действен. Здесь действуют миротворческие и целительные силы. Другие силы становятся ведущими. Потому что глубоко в душе действует сила, которая ведет систему к примирению, взаимному признанию и уважению, — сама по себе, если довериться ей и отступить. Это я называю феноменологическим подходом. Это значит, я приобретаю видение Путем отказа от «знать и хотеть». Я приобретаю влияние путем отказа от власти.

УЧАСТНИК: Когда ты говоришь «благословение», что ты под этим подразумеваешь?

Б. X:. Благословение — это благое пожелание. Благословение может идти только от родителей или их родителей. То есть оно может идти только от старших. Слово «благословение» имеет, конечно, и религиозное значение.

Можно посмотреть на это и так: жизнь — это то, что мы получили от родителей и после передаем своим детям. Благословение всегда означает — дать жизнь. Это действие в том же направлении. Поэтому только родители могут дать благословение. Но это не только их личное благословение. Это благословение внутри большого движения жизни, оно идет издалека и, проходя через родителей, движется дальше. Родители находятся в этом движении и передают его своим детям.

УЧАСТНИЦА: Я забочусь о своих старых родителях таким образом, что мне нехорошо от этого.

Б. X: У тебя есть братья и сестры?

УЧАСТНИЦА: У меня есть младший брат.

Б. X.: Вы должны вместе решить, как вам заботиться о своей матери, как это нужно для нее, с любовью.

Трудность в том, что ребенок, который заботится о своих родителях, чувствует себя так, будто ему пять лет. В свою очередь, родители воспринимают его так, будто он пятилетний. От такого представления необходимо избавиться. Нужно внутренне собраться с духом, посмотреть на родителей и помогать им так, как это будет правильно для них. Как правильно — решают дети.

Судьба ребенка, умершего в раннем возрасте, пугает живущих. Возможно, это происходит потому, что живые чувствуют, что и другие стремятся последовать за умершим. И тогда ребенок становится исключенным. Необходимо, чтобы для рано умершего ребенка нашлось место в его семье, как если бы он был жив. Это значит, что другие члены семьи должны думать о нем, можно повесить в доме его портрет, так живые принимают умершего ребенка в свою жизнь.

Многие думают, что умершие уходят. Но куда они могут уйти? Хотя их больше нет, но они с нами, здесь, в определенном смысле. Если умершие, которых мы боимся, обрели свое место в памяти семьи, они начинают относиться к живущим дружелюбно. Так они, скорее, поддерживают жизнь, а не отнимают ее, как многие считают.

И все же по прошествии времени умерший ребенок должен уйти. Для самого ребенка это тем проще, чем более уважаем он был в семье. Если живущие приняли его, они должны позволить ему через некоторое время уйти, чтобы и прошлое могло стать прошлым. Если умерших предают забвению, они иногда «прикипают» к живым, обременяя их, как бы упрекая в том, что не сделано, но должно быть сделано прежде, чем они смогут уйти.

Трудно недооценить власть рано умерших братьев и сестер и их влияние на систему. Это самая мощная сила вообще. Но часто живые демонстрируют необъяснимое странное превосходство над мертвыми. Они думают, что одержали победу над смертью и не признают присутствия мертвых. Об их присутствии красноречиво говорит то влияние, которое они оказывают. Не будь они с нами, мы бы не ощущали их влияния.

Иногда нам кажется, что умерших не существует, а мы есть. Но они существуют, и мы несомы ими. Внутренний процесс, необходимый для решения, состоит в том, чтобы отказаться от «превосходства пережившего» и проявить солидарность с умершими. Ключевой фразой здесь будет: «Ты умер, я поживу еще немного и тоже умру». Так исчезает превосходство. Тогда жизнь — не претензия умершим, а жизнь в связи и в гармонии с ними, близость с ними. Это придаст нам сил для жизни и исцеления.