В этой истории нужно отметить несколько моментов.
Она представляет только одно ви́дение Кью. Садовники, работающие в Кью, — одни из лучших в мире. Выслушав мою историю, они могли бы справедливо возмутиться ее наукоцентричностью, ведь Кью — все же необыкновенно изящный и прекрасный парк, и это благодаря их высокому мастерству и увлеченности. Кроме того, в Королевских садах есть замечательные исторические здания, в том числе викторианская Пальмовая оранжерея, георгианская Пагода и Дворец Кью. Для садовников или историков, наверное, подошла бы другая история, например начинающаяся с принцессы Августы и ее знаменитого садовника Уильяма Эйтона. Можно было рассказать и о том удовольствии и знаниях, которые сады Кью дарят миллиону с лишним посетителей ежегодно. Каждая из этих возможных историй — конкурентная правда о Королевских ботанических садах.
Она выстраивает причинные связи, которые делают менее важными другие возможные логики событий. Суть этой истории — связь между изучением флоры, насущно необходимым для решения проблем человечества, и информационными ресурсами Кью, а также его возможностями в области исследований и классификации. Подразумевается, что есть некоторый глобальный запрос, который Кью лучше всех способен удовлетворить. Однако вы можете написать такую же историю, сделав ее героем другое научное учреждение, специализирующееся на ботанике. Или утверждать, что этот запрос пока не смог удовлетворить ни один из существующих институтов, и, значит, правительства разных стран должны собраться и учредить новую организацию по изучению растений. Другие истории с другими причинно-следственными цепочками порождают конкурентные правды.
Она смотрит в будущее. История начинается в настоящем, с насущных проблем вроде климатических изменений и продовольственной безопасности, и движется в будущее, намечая действия, которыми Кью поможет человечеству в решении каких-то из этих проблем. Люди думают, что истории — это нечто происходившее в прошлом, но в большинстве корпоративных историй, которые мне приходилось писать, намечают траекторию будущего развития бизнеса. Это мощный способ передать сотрудникам и руководству понимание того, куда движется компания и как ей прийти к намеченной цели. Но это также открывает возможность для появления конкурентных правд. Вглядываясь в будущее, мы можем рассказать немало разных, но равно убедительных историй о том, куда нужно идти.
Много можно сказать о садах Кью. Вопрос в том, что нужно сказать. Парламентариям и чиновникам, заранее готовым рассматривать Королевские ботанические сады сквозь призму исторического наследия, определенно не нужно предлагать очередной экскурс в прошлое. Нет, нужен был рассказ, где в центр внимания попадают наука и информация, — рассказ, обращенный не в прошлое, а в будущее. Сами сады не играли важной роли в моей истории, изображавшей Кью скорее естественно-научным факультетом крупного университета, чем ансамблем аллей, изящных зданий и вековых деревьев. На следующий год садам Кью одобрили новую программу финансирования: на ближайшие четыре года правительство гарантировало 20-миллионный грант каждый год, даже в условиях политики повсеместной жесткой экономии, плюс изыскало еще £50 млн на капитальные проекты.
Короткая история с долгим эхо
Сегодня сочинение историй для корпораций стало целой индустрией — не в последнюю очередь благодаря деятельности британской компании The Storytellers, с которой я много лет сотрудничал. Но большинство историй, сочиняемых о бизнесе, по форме не похожи на рассказ о будущем, какой мы написали для Кью. Когда директор по персоналу или по маркетингу говорит о сторителлинге, обычно имеется в виду пересказ забавных баек или историй, помогающий распространить полезный опыт, стимулировать то или иное поведение или выстроить бренд.
Легенды о возникновении компаний — популярный способ сплотить сотрудников и заинтересовать потребителей. Бренды North Face и Patagonia заметно мифологизированы историями о том, как их основатели изобретали снаряжение и одежду для своих приключений. Barclays гордится основателями-квакерами, чьи принципы честности, порядочности и добросовестности служат отличными лозунгами для нынешних сотрудников банка. Это все, конечно, выборочные истории, учитывающие лишь те моменты корпоративного прошлого, которые показывают нынешнюю организацию в выгодном свете.
В Nike разработана целая мифология об одном из основателей компании, тренере-легкоатлете Билле Бауэрмане, который, стремясь усовершенствовать обувь для своей команды, заливал — как гласит легенда — расплавленную резину в собственную вафельницу. Nike запустила программу сторителлинга в 1970-х, обязав руководителей компании стать «корпоративными рассказчиками». Эти специальные представители компании, прозванные «икайн» (Nike задом наперед), проходят особую подготовку, ездят по главным местам, упомянутым в легенде, и бегают на стадионе Hayward Field, где работал тренером Бауэрман.
Истории из жизни — действенный инструмент для любой организации. Это полуправды о каких-то определенных людях и событиях, которые должны влиять на воззрения и поведение сотрудников в более общем плане. Вот пример типичной корпоративной истории:
Салли Фосет познакомилась с пожилой парой из номера 406, когда убирала в комнатах. Она заметила, что мистер Бредшоу делает инъекции инсулина. Утром во вторник она увидела супругов Брэдшоу на причале: они собирались отплыть в дневную экскурсию на остров Тертл. Войдя в их номер для уборки, Салли увидела, что инсулиновый шприц и ампулы лежат на кровати. Собирался ли мистер Брэдшоу их взять? Салли испугалась, что он окажется на острове без жизненно необходимого лекарства.
Она схватила инсулин и помчалась на причал. Катер уже отошел, но у Салли на соседнем пляже был приятель с моторкой. Она попросила машину у начальницы, доехала до пляжа и убедила приятеля отправиться с ней на остров Тертл. Приплыв туда, они обнаружили, что Брэдшоу в тревоге ищут забытый инсулин. «Я бесконечно благодарен Салли за то, что она не растерялась, и за те хлопоты, на которые она пустилась из-за меня», — после сказал мистер Брэдшоу. Супруги Брэдшоу уже забронировали две недели в Golden Sands на следующий год.
Эта история придумана для примера, но она скроена по моделям множества рассказов, которые в разных организациях используют, чтобы мотивировать сотрудников и подавать им пример. История про Салли высвечивает такие добродетели, как способность поставить себя на место клиента, инициативность, умение творчески использовать возможности и самоотдача. Здесь проводится прямая связь между заботой о клиенте, успехом компании и поощрением сотрудника. Рассказывая подчиненным историю о Салли, менеджер рассчитывает вдохновить их примером. Литературный критик мог бы отметить банальность сюжета, но в реальной жизни простой и правдивый рассказ подобного рода может действительно помочь в мотивации персонала.
Вы можете подумать, что такие простые назидательные рассказы могут влиять на воззрения только там, где работа не требует особой квалификации. Но я писал истории подобного типа об ученых, применявших белковую кристаллографию для разработки лекарственных препаратов, о банковских экспертах, раскрывших аферу в Гонконге, о медиках, разрабатывающих новые направления терапии, и даже о ядерщиках, занимающихся перепаковкой плутония. Все они с успехом применялись для мотивации и наставления работников умственного труда. Простые истории порой обладают удивительной властью даже в сложнейших областях жизни.
Но истории вызывают другой резонанс, когда политики или журналисты прибегают к ним, чтобы обосновать спорный тезис:
В понедельник 23 января в начале четвертого привычный гомон детишек в средней школе Capital Academy, что на северо-западе Лондона, внезапно стих. «Дети играли как обычно, — рассказал нам человек, живущий по соседству. — И вдруг тишина. Я отодвинул штору и увидел, как школьники с криками разбегаются».
