Юноша купил обручальное. кольцо и решил не откладывая заказать гравировку:
— Пожалуйста, напишите: «Кларе от Генри».
Пожилой ювелир мягко возразил:
— Я бы посоветовал вам написать короче: «От Генри»… Мало ли…
Принимая во внимание извечно существующую проблему отцов и детей и связанные с ней разночтения, непонимание друг друга, старшему поколению стоит набраться терпения и, сдерживая обиды и амбиции, попытаться вписаться в ритм новой жизни. Тем, кто считает уход на заслуженный отдых преждевременным, предстоит сотрудничать с молодыми людьми — теми, кого еще лет десять назад в аналогичной деловой ситуации не принимали в расчет, называя салажатами и недозрелыми стручками. И стоит почаще вспоминать рекомендацию писателя Андре Моруа: «Искусство старения заключается в том, чтобы быть для молодых опорой, а не соперником, понимающим, а не равнодушным» — и соответствующим образом регулировать интенсивность собственных нравоучений и придирок.
В то же время, если иметь в виду экстремизм, максимализм, нетерпение молодых, их завышенные амбиции и необъективные оценки, им, в свою очередь, можно посоветовать руководствоваться незамысловатым с виду, но мудрым по существу предостережением американского архитектора Ф.Л. Райта: «Старое дерево лучше горит, на старой лошади безопаснее ехать, старые книги приятнее читать, старое вино приятнее пить, старым друзьям можно больше довериться».
Так что. придется принимать во внимание проблемы людей всех возрастов, говорить с ними если не на их языке, то с учетом их жизненных ценностей, ментальности.
Общественно-политические, идеологические, религиозные разногласия
Сам факт сосуществования их носителей — база для дискуссий, яростной полемики, эмоционального обмена мнениями, сопровождающегося взаимными выпадами, приведением доводов и контраргументов. В данной сфере антагонизм взглядов может оказаться непреодолимым. Но это не самое страшное, если позаботиться о сохранении нормальных взаимоотношений. Вот этого-то зачастую и не удается сделать: пикировка заканчивается конфликтом и разрывом.
Рабиндранат Тагор имел разносторонние увлечения и во время посещения Осло приобрел одну из картин художника Эдуарда Мунка. Индийский беллетрист произвел впечатление на живописца. Когда через несколько лет в Норвегии оказался один из учеников индийского поэта, Мунк чрезвычайно обрадовался его визиту. В оживленной беседе норвежец интересовался идеями индуизма, в частности реинкарнацией — перевоплощением душ (в наши Дни ее воспел Владимир Высоцкий: «Хорошую религию придумали индусы, что мы,отдав концы, не умираем насовсем… Есть повод веселиться: ведь, может быть, в начальника душа твоя вселится…»). Беседа шла через переводчика. Молодой индус предельно подробно рассказал все, что знал, об основах сансары. Однако Мунк не чувствовал удовлетворенности по самому главному тезису и попросил его прояснить:
— Скажите, а кому не надо перерождаться? Вы знаете таких людей?
— Мало кто совершенен, — важно ответил индус. — Я знаю только одного такого. Это Махатма Ганди.
— Как же так? — попытался возразить Мунк. — А ваш учитель Рабиндранат Тагор?
— Мой учитель — великий мастер. Может быть, величайший писатель Индии. Но ему все же придется переродиться, и, может быть, не один раз.
— Не понимаю! — возмутился художник. — Разве то, что достигается искусством, — не вершина? Разве это не освобождает от необходимости перерождаться? Ведь ваш Тагор достиг в искусстве вершины.
Но индус заладил свое: «Мой учитель — великий мастер. Но и ему придется переродиться».
Мунк настаивал — индус монотонно твердил свое.
Наконец художник не выдержал. Смерив гостя презрительным взглядом, он отозвал переводчика в сторону: «Уведите его к черту!» — громко крикнул он. Расставшись с индусом, Мунк заметно охладел и к философии.
Разрешение описанной ситуации и ей подобных требует универсальной рекомендации, которой желательно придерживаться всем без исключения: каждая позиция, точка зрения, мнение имеют право на существование наряду с другими, даже противоположными. Споры здесь не только неуместны — они разрушительны и пагубно воздействуют на атмосферу межличностных отношений.
Радует, что основная часть замечаний, оскорбительных выпадов и — как следствие — карательных мер на почве идейно-политических разногласий осталась в прошлом, о котором вспоминают уже без ожесточения, а порой и с юмором.
Вот так выглядела полемика на идейной основе на коллегии Министерства культуры СССР во время обсуждения репертуара Кировского (ныне Мариинского) театра:
— Что это у вас за странный балет «Сотворение мира»? Непонято, он за веру или против веры. И вообще надо задать себе вопрос: почему участники именно этого спектакля уезжают и остаются за рубежом? — заявил чиновник от искусства…
Петров А. П.:
— У министра Фурцевой были претензии к Адаму и Еве.
«Обмен любезностями» на идейно-политической основе — занятие азартное, экспрессивное, но редко заканчивающееся компромиссом или переубеждением оппонента. Поэтому если даже страсть как хочется сойтись в таком словесном поединке эти желания лучше рассматривать как стремление к эмоциональной разрядке. Несомненно, ею лучше заниматься в кругу близких друзей, чтобы быть уверенным, что, поспорив до хрипоты, люди сохранят взаимные привязанности. А каждой из сторон — пусть даже придется остаться при своем мнении — ограничиться отговоркой по схеме «есть факты и есть мнения» либо «это — ваша точка зрения. У меня, извините, иная…».
Личностные особенности партнеров
Вышеперечисленные особенности поведения, как правило, не слишком приятны окружающим и редко вызывают симпатию, но внимание, безусловно, привлекают. Сложности возникают также прежде всего из-за упорства собеседника, настаивающего на собственной позиции, игнорирующего все отличающееся от нее. Кроме того, эти упрямцы зачастую еще и воинственны в отстаивании и защите своего мнения. Мы пополним портретную галерею ворчунов и критиканов зарубежными образцами.
Французский живописец и скульптор Аристид Майоль не желал воплощать на практике самые модные теории искусства. Он вообще не вписывался ни в какие теории. Например, с большим удовольствием рисовал иллюстрации к эротическому роману «Дафнис и Хлоя». Великий теоретик и борец за чистоту искусства Поль Валери нашел эти гравюры фривольными и пошлыми.
— Как, мсье Майоль! Вы рисуете подобные вещи? А я-то считал, что вы человек серьезный, — возмущенно выговаривал он мастеру на выставке.
— Но любовь ведь и есть серьезнейшая вещь, — спокойно ответил Майоль.
И еще один пример.
Немецкий композитор конца XIX века Макс Регер однажды вынужден был сделать резкое замечание молодому выскочке, изображавшему великого знатока музыки (тот заявил, что некий музыкальный опус «весьма подходит к сегодняшней конъюнктуре»).
— Мой молодой друг, — ответил Регер, — запомните: слово «конъюнктура» может относиться к торговле углем, но никакие к музыке!
Это опять-таки тот случай, когда дискуссию полезно загасить, призвав оппонентов не спорить о вкусах и сказав вечно справедливое: «История (потомки) нас рассудит».
Различия в мыслительной культуре собеседников
Начнем с яркой иллюстрации.
Профессор Н. Н. Зинин — выдающийся русский химик — во время экзамена задал вопрос студенту — вовсе не для того чтобы «завалить» его, скорее наоборот.
— Скажите, что такое алкалоид?
— Это то, что одурманивает и оканчивается на «ин»: кофеин, стрихнин, никотин, — бойко ответил студент.
— Стойте, молодой человек, — прервал его профессор, — Я — Зинин,;мой коллега — Бородин. Как видите, мы тоже на «ин», но мы не алкалоиды.
Как видно из примера, остроумие иногда делает даже маневр явного передергивания психологически приемлемым. Оно украшает процесс коммуникации, если не наблюдается грубых нарушений логики.
Немецкий врач-патологоанатом Р. Вирхов, послушав рассуждения студента, сделал ряд замечаний, суть которых: «следствие не может наступить раньше причины».
— Может быть и наоборот, — не сдавался студент. — Например, если вы, господин профессор, идете за гробом вашего пациента.
Недостаточно внимательно относящиеся к изложению своих доводов, перескакивающие с одной позиции на другую, нарушающие последовательность рассуждений, противоречащие сами себе, допускающие смысловые разрывы вполне заслуживают самых разнообразных замечаний и возражений. И поделом — культура мышления и речи требует постоянного совершенствования.
