Большинство женщин, которых я знаю и которые гораздо красивее актрис, не интересуют меня ни как друзья, ни как партнерши. Есть нечто такое в женщине, помимо внешности, что влечет меня к ней. Это – ее сущность, то, кто она есть на самом деле, то, чего она хочет, как выглядит, что может предложить. Если все это устраивает меня, согласуется с моими предпочтениями, то женщина кажется мне привлекательной. Я благодарен Никки за то, что она помогла мне осознать это, и желаю ей и Бобкэту счастья в их союзе. Цените женщин, которые вокруг вас, – они и есть девушки вашей мечты.
Правила секс-охоты по-быстрому
Познакомившись с женщиной, не спрашивай, есть ли у нее бойфренд. Это огромная ошибка со стороны мужчин. Если он у нее есть, она скажет, если не скажет, то зачем беспокоиться?
Причина, по которой большинство мужчин спрашивают об этом, в том, что они не хотят понапрасну тратить время, разговаривая с кем-то, кто уже занят. Спрашивая женщину, есть ли у нее бойфренд, вы тем самым обнаруживаете свой интерес к ней, а это уже совсем иной поворот для женщины, независимо от того, есть у нее кто-то или нет. Она может даже соврать и сказать, что есть, только бы избавиться от неугодного мужчины.
Мужчины, спрашивающие у женщин, есть ли у них бойфренды, обычно остаются ни с чем. К женщине подходит ее сопровождающий, и она умолкает. Не думайте, что оттянув выяснение этого вопроса на пятнадцать, тридцать или даже шестьдесят минут, вы кого-нибудь обманете.
Сколько историй я уже поведал, когда развлекался с женщинами, у которых имелись бойфренды или даже женихи? Если бы я спросил их о том, то те встречи никогда не состоялись бы. Женщина никогда не скажет: «Да, у меня есть жених, но, пожалуйста, продолжай поглаживать мою грудь». Многие обычно не рвут отношения с одним мужчиной, пока не заведут себе другого. Не обязательно становиться этим другим, спросив, есть у них кто-то, а затем тут же дергать, узнав, что есть.
Одна моя знакомая как-то объяснила мне кое-что.
– Большинство женщин чувствуют, что у них должны быть какие-то отношения, потому вступают в такие отношения с любым более-менее подходящим мужчиной, который окажется поблизости на тот момент, и совсем необязательно, что то будет самый подходящий для них мужчина. Было бы лучше, если бы они оставались одиноки, но женщины чувствуют себя ущербными, не встречаясь ни с кем, поэтому встречаются только ради того, чтобы встречаться.
Если женщина заявляет, что у нее есть бойфренд, поговорите с ней еще немного, а затем тактично отойдите. Если понравившаяся мне женщина признается в своей преданности ее бойфренду, говоря что-то вроде «Он мне действительно очень нравится» или «У меня замечательный друг», меня это совершенно не волнует. Кто знает, почему они вместе? Вполне может статься, что они абсолютно не подходят друг другу, и она знает это. Возможно, именно потому и болтает с вами.
Не спрашивайте о бойфренде. А вот выведать, есть ли подружка… уже совсем другое дело, вполне приемлемое.
Я не имел ни малейшего представления о половом акте, учась в колледже. (Хотя там я уже не был «самым милым мальчиком» и знакомился с большим числом девушек, чем в школе, многие из которых, правда, отшивали меня, что угнетало, но понапрасну.) Тогда я еще не понимал, что мужчина должен быть агрессором и делать первые шаги сам. Положение складывалось довольно затруднительное, ибо в колледже был целый цветник из девушек, а парни попросту пользовались их симпатиями и антипатиями в том, что касалось свиданий и секса. В колледже студенты, как правило, по-настоящему не встречаются, а просто кадрят друг друга. Идут с компанией в бар, напиваются и возвращаются домой с кем-нибудь. Или идут на вечеринку, напиваются и возвращаются домой уже с кем-то. Выпивка играла большую роль в этом деле. Многие парни пытались приглашать девушек, которые их отвергали, а затем, встретив на какой-нибудь из вечеринок, запросто могли переспать с ними.
Моя проблема заключалась в том, что я обращался с женщинами, как с нежными цветами. Такое наивное отношение возникло у меня благодаря маме, учившей меня и сестер, что девушкам секс не должен нравиться. Не стану винить ее. Матери-одиночке, воспитывавшей троих, вряд ли нужны дополнительные заботы с детьми-подростками, которые по неосторожности могут наделать ей младенцев. Особенно наивен я был в течение первого-второго курсов. В первый год я встречался с одной смазливой юниоркой [4] с хорошей фигуркой три – четыре раза. Дважды она приводила меня к себе в комнату. Мы просто сидели и трепались, затем она меня выпроваживала, я целовал ее на прощанье и возвращался к себе в общагу. После второго раза она перестала отвечать на мои звонки. Она предоставляла мне право сделать первые шаги.
На первом курсе со мной учились две по-настоящему нравившиеся мне симпатичные девчонки из моей группы по английскому языку, Дана и Дженифер (единственные подлинные имена, которые я привожу в книге). Более всего меня интересовала Дана, у нее были очень красивые глаза. Обеих девушек, похоже, забавляли те истории, которые я сочинял в классе. Однажды после занятий Дженифер пригласила меня после занятий к себе. Мы посидели и поговорили минут десять, после чего она сказала, что ей надо уходить. Я отправился в общагу, озадаченный, не понимая, зачем Дженифер пригласила меня в свою комнату, если ей нужно было уходить так скоро. Я даже не пытался целовать ее, поскольку мне казалось тогда, что этим в дневное время не занимаются. (Да, я был настолько глуп.)
Мне очень хотелось пригласить Дану на свидание, но я так и не отважился. Семестр закончился, а у меня даже не было ее номера телефона. Я успокаивал себя тем, что встречу ее где-нибудь в кампусе. И Дженифер тоже. Но я больше никогда так и не встретил ни Дану, ни Дженифер, что удручает меня до сих пор.
На каждом этаже общежития есть свой таинственный резидент, обычно какой-нибудь парень. Он редко появляется в кампусе, о нем ползут самые невероятные слухи вроде того, что он – федеральный агент, живущий со студентами, чтобы выявлять наркоманов. Он просто не мог быть студентом, поскольку никогда не посещал занятий, и его уже давно должны были бы отчислить. На первых и старших курсах я был таким парнем. Большую часть своего времени я разъезжал с гастролями по всему Среднему Западу. Контрольные работы отправлял почтой, а экзамены в середине учебного года пропускал. Я изредка появлялся в кампусе. Каким-то образом мне удалось закончить учебу со средним баллом «3». Я очень изменился через два года после учебы в колледже и стал намного агрессивнее с женщинами, но все же обращался с ними довольно мягко.
Одной из моих соседок по общаге на выпускном курсе стала хорошенькая студентка из культурно-просветительного колледжа, приехавшая туда учиться по обмену. Ее звали Линда, она училась на втором. Маленькая, небольшого росточка, хрупкая. В ней был какой-то шарм, делавший ее привлекательной. Линда мне нравилась, но я решил никуда ее не приглашать, а вместо того просто пойти с ней на вечеринку однажды и там посмотреть, что получится.
Было крайне неблагоразумно встречаться или кадрить кого-то, кто жил на том же этаже. Если у вас не сложится, вероятность столкнуться друг с другом очень велика, что может привести к нежелательной перебранке. В случае с Линдой вопрос отпадал: она оказалась не лучшей студенткой и дала понять, что после первого семестра не вернется. Таким образом, учитывая, что вскоре ее не будет и что я отсутствовал большую часть времени, я вычислил, что шансы потом столкнуться у нас невелики. Я рассуждал не слишком оригинально. Всегда, когда на этаже появлялась смазливая девчонка, все парни надеялись, что она станет плохой студенткой и скоро свалит, так что можно попробовать приударить за ней.
Однажды вечером я отправился с Линдой, ее соседкой по комнате и бойфрендом соседки на вечеринку, где мы наткнулись на пятерых парней, живших на седьмом этаже нашей общаги. Эти парни приметили Линду и тут же бросились в атаку, она даже не успела сделать глоток пива. Она дала им понять, что они ее совершенно не интересуют. Те отвалили, за исключением одного, который остался и стал задавать ей вопросы.
– Кто у вас ведет английский?
– Мисс Бойд.
– По каким дням у тебя занятия?
– По вторникам и четвергам.
– В какое время?
– С часу до двух тридцати. Зачем тебе?
– Спасибо, – сказал он и ушел.
– Ненавижу, когда ко мне липнут вот так. Я здесь не для того, чтобы снять кого-то, просто хочу развлечься.
Через два часа Линда была совершенно пьяна. Ее соседка, которая предположительно должна была оставаться трезвой в тот вечер, чтобы обеспечить безопасность Линды, тоже напилась. Я решил, что мне придется позаботиться о ней. Вернулись парни с седьмого этажа. Самый высокий из них, на голову выше меня, подошел к Линде.
