Кулак или ремень тоже прикладываются к телу, но теперь не просто там, где находятся его границы, подросток уже не бьется о вещи бессмысленно, он делает это вполне осознанно и лишь там, где, что называется, напросился. То есть где бьется сам, чтобы проверить наличие запрета и его прочность. Но «тело», которое обо все бьется теперь, не физическое. Теперь это своеобразное явление сознания, определяемое вопросом: где кончаются мои права? А значит, в каком мире я безраздельный хозяин и могу повелевать другими людьми.
Именно повелевать. А что еще делает подросток, когда, к примеру, с него силой пытаются сорвать «дебильник» — наушники от плеера — а он просто начинает верещать? Он даже ничего не говорит, а верещит, и взрослые тут же сдаются. Он в правах, оставьте его! Пусть подавится своим плеером!..
Как только такой уровень управления освоен, подросток переходит к изучению более тонких способов, и у него на роже появляются мерзкие подлые хари. Бабушка делает внучке подарок, та корчит харю, и так корчит, что оба родителя подпрыгивают и начинают ей объяснять, что дареному коню в зубы не смотрят... А ей и всего-то нужно было проверить, подпрыгнут они или не подпрыгнут. Разве это не магия?!
Подростка зовут поросенком, потому что он постоянно творит вокруг себя грязь и беспорядок. Попросту, не соблюдает никаких правил и договоров, кроме тех, что ему выгодны. И делает он это вполне осознанно — он должен знать размер того пространства, которое занимает в обществе как Хозяин. Размер своего физического тела он изучил в раннем детстве, теперь он изучает размер своего Общественного тела, которое и называется телом справедливости. То есть телом, ведающим правила, телом, в котором записаны права маленького человечка. Там, внутри, он знает, как должен быть устроен мир, в котором ему хорошо. Вот это тело справедливости мы и можем посчитать следующим образом мира, который появляется у человека после материка.
С четырнадцати лет начинается юность. Девушку теперь зовут козой, а юношу — бараном. Они упрямы и своевольны. Они больше не хотят слушаться взрослых, гуляют сами по себе и готовы создать свой собственный мир, потому что поняли, каким он должен быть.
Они осваивали эту науку на протяжении всех старших классов школы. Именно этим они занимались, пока учителя думали, что закачивают их знаниями. Теперь, освоив основные магические законы большого общества, юноша пытается создать свое собственное и постоянно сбегает с себе подобными, творя душевные сообщества, как говорили мазыки. Сообщества, где вольготно дышится его душе. Например, в подворотне или в притоне наркоманов...
Это означает, что к четырнадцати годам у человека накапливается полноценное, на его взгляд, представление о том, как устроен мир, которое он даже пытается воплотить в жизнь.
Это представление и есть первый образ мира, который человек хочет создать сам, своими силами. И не так, как это неудачно сделали родители. С этого времени, если говорить о магии или волшебстве, человек осваивает божественную науку творения миров.
Изучать всю теорию образа мира, как ее видели мазыки, у нас сейчас нет возможности. Поэтому мы сразу перейдем к этому юношескому образу мира, хотя бы потому, что его, как и предприятие, тоже приходится строить.
Образ мира, который пытаются воплотить юноши в своих душевных сообществах, состоит из нескольких частей.
Первая — это материк, который естественно присутствует во всех образах мира, создаваемых человеком.
Вторая — это тело справедливости, потому что в нем содержатся все знания человека об устройстве общества.
А к этим неизбежным частям добавляются собственные представления молодого человека о том, как должно быть устроено «настоящее» сообщество.
А представляется оно исходя из того, что он помнит по своей жизни, проходившей или в семье, или в учреждении, заменяющем семью. Тем не менее, даже если семьи не было или семья была плохой, именно она определяет все мечты и представления подростка о том, как должен быть устроен мир.
Семья — это мирок, в котором у каждого есть место и соответствующие этому месту доля и достоинство. Иначе говоря, семья — это место, где возможно счастье, где ты всегда с частью, с долей общих благ, где ты нужен и тебя любят.
Повторяю: даже если семья была плохой или же ее не было, все же именно мечты о счастливой семье и определяют черты того душевного сообщества, которое хотят построить юноши, сбегая из дома.
Итак, третья часть мира, который пытается построить юность, это мечта.
Сулоп — мечта о счастье
Мазыки называли эту мечту о хорошем мире, о душевном сообществе, включающую в себя все, что знает ребенок об устройстве хорошего, справедливого мира, сулоп, или шулоп. Это явно связано с офенским словом, обозначающим счастье.
Счастье — это всегда плотная завязка на общество или, точнее, на какое-то свое сообщество, где ты имеешь свою часть или долю-удел. Возможно, это отразилось в этимологии слова сулоп, и вторая его часть «лоп» может быть частью слова «лопоть», которым мазыки обозначали все сложности человеческого мышления и личности.
Иначе говоря, сулоп — образ счастливого мира — без связи с человеческим мышлением, мышлением сообщества невозможен. По сути, тело справедливости оказывается основой сулопа, а это значит, что строить свой сулоп человек начинает сразу, как только переходит от изучения мира-природы к изучению мира людей, общества. Поэтому, несмотря на некоторые промежуточные ступени, можно сказать, что сулоп есть следующая за материком ступень в развитии нашего образа мира.
В любом случае, начиная с четырнадцати лет, все дети в том или ином виде, убегая из дома или только улетая в мечты, проверяют свои образы мира на жизнеспособность, то есть на соответствие действительности. Тем самым они проверяют собственные творческие способности. А что это за способности?
Если мы поймем, что мечты о своем убежище, доме или сообществе (семье) есть образ убежища, дома, семьи и, тем самым, своего мирка, то значит, подросток создал образ мира, который намеревается воплотить и непременно воплотит так или иначе однажды.
Это значит, что, вступая в юность, он сдает экзамен на Бога-творца. На Демиурга, как говорят мифологи.
Именно поэтому он хочет уйти из сообщества (семьи), где места главных богов уже заняты, и создать свое, в котором будет полным хозяином и властелином.
Вспомните, что после рождения ребенка вы сами своим поведением и обожанием дали ему почувствовать, что видите в нем маленького бога. Потом вы заставили его стать человеком. Обманом, между прочим, если посмотреть с его стороны. И он долго ждал, когда же за освоенную человеческую разумность ему вернут божественность, а потом решил, что вернет ее сам.
Он, конечно, давно забыл, как принимал это решение. Как и вы, между прочим. Хотя память у всех разная...
Да и зачем помнить такие простые вещи — в мире хватает сложного! Но решение, принятое в самом начале жизни, когда в сознании еще нет почти ничего другого, обладает очень высокой действенностью. Можно сказать, что оно и делает нашу жизнь, потому что является одним из начал.
И все детство и отрочество мы придумываем миры, где нам хорошо, а нашим обидчикам очень плохо. Но сколько можно мечтать?! Вот и кончается наше детство тем, что мы совершаем первую самостоятельную попытку возвращения божественности, творя свой собственный мир мечты — сулоп.
В Обществе русской народной культуры существует прекрасная основа для отыгрывания сулопных мечтаний. За время своих экспериментальных исследований мы очень много создали, чтобы однажды у нас возник некий сулопник, мир мечты и счастья для молодых, куда можно сбежать и потренироваться творить миры.
Точно так же на наших базах, в лагерях или жилых кооперативах для юношей надо выделять отдельные помещения, где правление взрослых не имеет силы, за исключением общего государственного законодательства. Взрослые не имеют права туда входить без приглашения тех, кто там властвует. Причем желательно, чтобы было несколько независимых помещений, чтобы юноши и девушки могли опробовать сразу несколько образов мира. Чем быстрее исчерпываются сулопные мечтания, тем быстрее люди становятся дееспособными.
Игры в творцов с четырнадцати лет до двадцати одного года приводят к тому, что сулоп не выдерживает проверки жизнью и начинает разрушаться. Юноши вступают во взрослую жизнь и вынуждены принять и взрослые ценности, а с ними переделать и свои представления о мире.
Собственно говоря, основное недовольство юности их родителями заключается в том, что родители как бы забыли о мечте и служат сытости. Взрослая жизнь и называлась у мазыков вежей сытости. Именно сытости не хватает в сулопах. Именно эту ценность и вытекающий из нее покой и вынуждает жизнь добавить к своему образу мира молодых. Это большое и разрушительное поражение для юных мечтателей. Многие из них ломаются после разочарования в сулопах так сильно, что на всю жизнь отказываются даже мечтать.
