Ознакомительная версия.
Маршал не сомневался в том, что терапевта лучше, чем он, Питеру Макондо не найти. Он привык работать с наибогатейшими пациентами, их детьми и был способен понять суть их проблем. Несколько раз он выступал на эту тему перед группами финансовых дельцов и филантропов и даже подумывал написать книгу. Но эта книга, к которой он уже придумал название — «Изобилие: проклятие правящего класса», как и другие хорошие литературные задумки Маршала, осталась лишь мечтой. Выкроить время для работы над книгой из активной практики казалось невозможным. Как только это удавалось великим теоретикам — Фрейду, Юнгу, Ранку, Фромму, Мэю, Хорни?
В работе с Макондо он использовал ряд сжатых, фокусированных терапевтических техник, и, к вящему его удовольствию, все, что он пробовал, работало великолепно. Он упорядочил стоящую перед пациентом дилемму и избавил его от чувства вины, объяснив, что с подобными проблемами сталкиваются все очень богатые люди. Он изменил отношение Питера к детям тем, что помог ему лучше понять мир их переживаний, а в частности, их вовлеченность в непрекращающуюся битву между отцом и матерью. Он предположил, что наилучший способ наладить отношения с детьми — это наладить отношения с бывшей женой. Постепенно, с помощью Маршала, Питер смог установить с ней более уважительные отношения и после четвертого терапевтического сеанса пригласил ее на ленч, во время которого они смогли впервые за долгие годы пообщаться без ссор.
И снова по предложению Маршала Питер постарался убедить жену в том, что, хотя они и не могут жить больше вместе, они любили друг друга долгие годы, и эта реальность былой любви существует до сих пор: главное — беречь ее, не дать ей исчезнуть. Питер, по совету Маршала, предложил жене заплатить двадцать тысяч долларов за ее месячное пребывание в Центре реабилитации лиц с алкогольной зависимостью Бетти Форд После развода Эвелин получила щедрую компенсацию и с легкостью могла бы сама заплатить за себя, но лечиться она отказывалась наотрез. Это проявление заботы со стороны Питера сильно ее тронуло, и, к его удивлению, она приняла это предложение.
Когда отношения Питера с бывшей женой улучшились, наладились и его отношения с детьми. С помощью Маршала он составил план создания дополнительного пятимиллионного траста на каждого из них, воспользоваться которыми они смогут в течение последующих десяти лет по достижении определенных целей: окончание колледжа, женитьба, два года занятий какой-либо стабильной, достойной профессиональной деятельностью и служба в правлении социально ориентированных проектов. Этот щедрый, но четко структурированный траст сотворил чудо, и за рекордно короткое время отношение детей к отцу резко изменилось.
Два сеанса Маршал посвятил проработке склонности мистера Макондо брать вину на себя. Тот не любил разочаровывать людей и, будучи склонным принижать значимость удивительно удачных капиталовложений, которые по его совету сделали его клиенты — группа банкиров из Швейцарии и Шотландии, он помнил все неудачные решения до единого. Рассказывая об этом Маршалу и вспоминая расстроенные лица немногих своих разочарованных инвесторов, он приходил в отчаяние.
Большую часть пятого сеанса Маршал и мистер Макондо посвятили разбору одной такой инвестиции. Около года назад его отец, знаменитый профессор экономики, который работал в университете Мехико, прилетел из Мехико в Бостон, где ему предстояла операция на коронарных сосудах.
После операции хирург, доктор Блэк, которому мистер Макондо был несказанно благодарен, попросил его сделать пожертвование в поддержку гарвардской программы исследований сердечно-сосудистой системы. Мистер Макондо не только немедленно дал свое согласие: он также высказал желание сделать дар непосредственно доктору Блэку. Доктор Блэк отказался от денег, заявив, что десяти тысяч долларов, полученных хирургом за операцию, ему вполне достаточно. Но в разговоре Макондо обмолвился о том, что рассчитывает получить большую прибыль с крупных закупок в песо. Доктор Блэк сразу же последовал по его стопам — и на следующей же неделе потерял семьдесят процентов, когда был >бит Луис Колозио, кандидат в президенты
Мистер Макондо чувствовал себя безгранично виноватым перед доктором Блэком. Маршал приложил все усилия, чтобы спустить его с небес на землю, напомнив своему пациенту, что действовал он исключительно из благих побуждений, что он и сам потерял крупную сумму, что доктор Блэк сам принял решение об этом капиталовложении. Но мистер Макондо все искал пути исправить создавшуюся ситуацию. После сеанса, несмотря на все протесты Маршала, он, поддавшись порыву, отправил доктору Блэку персональный чек на тридцать тысяч долларов — именно столько он потерял на инвестиции.
Но доктор Блэк, надо отдать ему должное, отослал чек обратно с благодарностью, впрочем, не удержавшись от резкого напоминания о том, что он уже большой мальчик и знает, как бороться с подобными ситуациями. Он также добавил, что эта потеря может компенсироваться доходами, полученными от вложений в оптовые закупки сахара. В конце концов мистер Макондо успокоил свою совесть дополнительным пожертвованием на гарвардскую программу исследования сердечно-сосудистой системы в размере тридцати тысяч долларов.
Работа с мистером Макондо стала настоящим испытанием для Маршала. Никогда прежде ему не доводилось работать с пациентами, чье состояние исчислялось таким астрономическими цифрами. Возможность прикоснуться к миру огромных денег, заглянуть в него изнутри, поучаствовать в принятии решений о миллионных тратах вызывала у него суеверный трепет. Он буквально истекал слюной, думая о том, как щедро одарил Питер доктора, который лечил его отца. Он мечтал о том, что благодарный пациент одарит и его. Но каждый раз Маршал поспешно отгонял от себя эти фантазии; еще слишком свежи были воспоминания об изгнании Сета Пейнда за нарушение профессиональной этики. Принимать крупные подарки от пациентов, а тем более от человека, который патологически щедр и совестлив, — значит превысить служебные полномочия и злоупотребить доверием пациента. Любой — без исключения — комитет по этике, членом которого он являлся, подверг бы жесткому остракизму терапевта, воспользовавшегося слабостью такого пациента.
Самой сложной проблемой в терапии мистера Макондо был его иррациональный страх перед обсуждением условий брачного контракта с его невестой. Ее решение потребовало систематичности и дисциплины. Во-первых, он помог сформулировать условия брачного контракта: круглая сумма в один миллион долларов, которая будет расти в строгой зависимости от продолжительности брака и по истечении десяти лет вырастет до одной трети состояния Питера Макондо. После чего Маршал с пациентом несколько раз проиграли обсуждение этой проблемы по ролям. Но даже после этого мистер Макондо продолжал высказывать нежелание общаться с Адрианой на эту тему. В конце концов Маршал решил облегчить объяснение и предложил привести Адриану на следующий сеанс.
Когда Питер с невестой приехали на следующий сеанс, Маршал испугался, что сделал ошибку: еще никогда он не видел мистера Макондо таким взволнованным — тот едва мог усидеть на стуле. Адриана же была воплощением любезности и спокойствия. Когда мистер Макондо в самом начале сеанса с трудом выдавил из себя что-то о терзающем его конфликте между матримониальными желаниями и претензиями семьи на его состояние, она сразу же прервала его, утверждая, что, по ее мнению, заключение брачного контракта не только возможно, но и желательно.
Она сказала, что прекрасно понимает сомнения Питера. На самом деле многие из них приходили и ей в голову. Буквально на днях ее отец — он серьезно болен — уверял ее в том, что свои личные сбережения разумнее хранить отдельно, не включая их в совместный супружеский капитал. Хотя ее сбережения по сравнению с капиталом Питера выглядят очень скромно, в будущем ее финансовое положение изменится — ее отец является держателем главного пакета акций крупной сети кинотеатров в Калифорнии.
Проблема разрешилась сама собой. Питер дрожащим голосом огласил свои условия, которые были с энтузиазмом встречены Адрианой. Она только добавила еще одно Условие: все ее личные сбережения остаются оформленными на ее имя. К неудовольствию Маршала, его клиент удвоил заранее оговоренные ими суммы, вероятно, из благодарности к Адриане, благодаря которой эта щекотливая ситуация так легко разрешилась. Неизлечимая щедрость, подумал Маршал. Но, думаю, есть болезни и похуже. Когда они выходили из кабинета, Питер вернулся и горячо пожал руку Маршала со словами: «Я никогда не забуду того, что вы для меня сегодня сделали».
Маршал открыл дверь и пригласил мистера Макондо. Питер был одет в шикарный мягкий красновато-коричневый кашемировый пиджак, оттеняющий шелковистые каштановые волосы. Челка постоянно падала ему на глаза, и он с изяществом возвращал ее на место.
Ознакомительная версия.
