Поэтому, завершая разговор о чувствах и отношениях, обратимся к самому сложному и самому неясному вопросу — взаимосвязи между типом дружбы и типом личности.
10. СКАЖИ МНЕ, КТО ТВОЙ ДРУГ…
Не я, и не он, и не ты,
И то же, что я, и не то же:
Так были мы где-то похожи,
Что паши смешались черты.
И. Анненский
Alter ego, к которому стремится человек, всегда выражает глубинные, большей частью неосознаваемые свойства его собственного Я. Поэтому тот или иной тип дружбы всегда соотносится с определенными чертами личности. Отсюда вытекает и традиционный подход к изучению личностных особенностей дружбы — сопоставление отдельных ее характеристик (числа друзей, устойчивости отношений, степени их интимности и т. п.) с индивидуально-типологическими чертами личности.
Например, проведенный нами факторный анализ мнений о дружбе и структуры реального общения ленинградских девятиклассников позволил выделить четыре главные ориентации: 1) на экстенсивное групповое общение с большим числом приятелей своего и противоположного пола; 2) на групповую дружбу со сверстниками своего пола; 3) на дружбу со сверстниками противоположного пола; 4) на интимную парную дружбу. Типы эти существенно различны. Юноши, ориентированные на экстенсивное групповое общение, как правило, не выбирают в качестве идеального друга девушку, и в первом круге их реального общения преобладают юноши. Напротив, тот, кто выбирает идеальным другом девушку, обычно имеет меньше друзей своего пола, склонен думать, что настоящая дружба встречается редко, и сам отличается повышенной рефлексивностью.
Сравнение этих разных ориентации с психологическими особенностями юношей и девушек, измеренными с помощью личностного теста, проливает на эту проблему дополнительный свет. Экстенсивный тип общения положительно соотносится с такими индивидуальными свойствами, как общительность, беспечность и экстраверсия; кроме того, склонные к такому типу общения юноши отличаются менее развитым чувством долга и способностью к самоконтролю. Ориентация на групповую дружбу со сверстниками своего пола почти не дает значимых корреляций с индивидуальными свойствами, хотя юноши из этой группы отличаются несколько большей общительностью и несколько меньшей рефлексивностью и независимостью. Ориентация на дружбу со сверстниками противоположного пола сочетается у юношей с беспечностью, а у девушек также с общительностью, уверенностью в общении и экстраверсией и отрицательно — с независимостью. Потребность в интимной парной дружбе характерна для юношей и девушек, склонных к рефлексивности, у юношей она коррелирует еще и с быстрой возбудимостью.
Однако статистическая корреляция — не причинная связь. Многие черты, от которых зависит коммуникативный стиль личности, относительно устойчивы и постоянны. Скажем, уровень и стиль общительности (преимущественно экстенсивный или интенсивный) устойчиво сохраняются у детей от двух с половиной до семи с половиной лет. Исследователи отмечают также преемственность уровня общительности годовалых мальчиков с характером их общения в девять-десять лет. Сравнение коммуникативных черт группы взрослых мужчин с тем, какими они были в восемь и двенадцать лет, показало, что более теплые, открытые и сердечные мужчины в восьмилетнем возрасте поддерживали устойчивые дружеские отношения с другими мальчиками и в первом круге их общения были также девочки. Напротив, мужчины, склонные держать окружающих на расстоянии и избегать тесных эмоциональных контактов, в детстве не имели близких друзей и не играли с девочками.
Относительно устойчивы и в дошкольном и в школьном возрасте такие характеристики, как популярность и — еще больше — непопулярность у сверстников, сильно влияющие на характер дружеских отношений. К числу стабильных личностных черт относятся самоуважение, степень приятия или неприятия себя, застенчивость, потребность в достижении и в принадлежности к группе, уровень самораскрытия, эмпатия, импульсивность, самоконтроль и конечно же экстраверсия и интроверсия (обращенность личности преимущественно вовне, на других людей и окружающий мир, или вовнутрь, к собственному Я). Но стабильность этих черт, их влияние на личность и характер ее общения не следует абсолютизировать. Во-первых, их соотношение и значимость существенно меняются с возрастом. Во-вторых, некоторые психологические свойства и формирующие их условия в известной степени взаимно компенсируют друг друга.
Давно известно, например, что теплая, заботливая семья и эмоциональная близость с матерью облегчают ребенку в дальнейшем установление хороших отношений и со сверстниками. Так, изучение поведения группы американских старшеклассников показало, что матери юношей, обладающих самой высокой степенью эмпатии, отличались терпимостью, редко прибегали к наказаниям и поощряли сыновей свободно обсуждать свои проблемы. Длительный отрыв маленьких детей (до пяти лет) от семьи, по-видимому, отрицательно сказывается на их эмоциональном развитии,
Согласно теории английского психолога Дж. Боулби, дефицит родительского тепла лишает ребенка необходимого ему чувства уверенности и безопасности, что способствует зарождению особого вида эмоциональной тревожности — «страха отделения», который может сохраняться на протяжении всей жизни. Обследование большой группы взрослых американцев косвенно подтверждает эту гипотезу: среди людей, хронически чувствующих себя одинокими, оказалось непропорционально много лиц, выросших без любящих родителей; особенно неблагоприятным прогностическим фактором оказался при этом развод.
Но разные виды привязанностей могут быть и конфликтными. Слишком тесная привязанность и зависимость ребенка, особенно мальчика, от матери нередко играет отрицательную роль, сковывая его инициативу в установлении контактов со сверстниками. При сравнении группы подростков, воспитывавшихся до пяти лет исключительно матерью, с теми, кто подвергался влиянию нескольких разных взрослых («диффузное материнство»), выяснилось, что сильное материнское влияние в раннем детстве коррелирует у мальчиков-подростков с интроверсией, ориентацией на взрослых и сильным самоконтролем, тогда как «диффузное материнство» благоприятствует экстраверсии, ориентации на сверстников, экспрессивному поведению.
С точки зрения здравого смысла коммуникативные качества легко делятся на «положительные» и «отрицательные»: быть общительным хорошо, а замкнутым — плохо. На самом деле все не так просто. Выбор друзей и характер взаимоотношений с ними во многом зависят от свойств интеллекта, темперамента и уровня самоконтроля, которые, в свою очередь, связаны с типом нервной системы. Но влияние это неоднозначно. Например, более импульсивные люди, обладающие меньшим самоконтролем, легче идут на самораскрытие и сообщают о себе более доверительную информацию, чем неимпульсивные, однако это не гарантирует ни лучшего понимания другого, ни устойчивой эмоциональной близости.
Экспериментально доказано, что люди с развитым самоконтролем, тщательно следящие за своим поведением, склонны выбирать друзей и партнеров по досугу прежде всего по их деловым качествам, необходимым в той или иной конкретной ситуации («Эрик — отличный парень, но в поход я пойду с Иваном, у него лучшие спортивные навыки»). Напротив, люди с низким самоконтролем, придающие меньше значения ситуативным факторам, выбирают друзей преимущественно по принципу симпатии («Хотя Эрик не ахти какой альпинист, с ним мне будет идти приятнее»). Разумеется, реальный выбор зависит от многих конкретных условий, включая оценку важности и трудности предполагаемой задачи: восхождение на Эверест — не прогулка с приятелем в горы. Тем не менее общий тип коммуникативной ориентации сказывается и на личных отношениях. Гипертрофированный самоконтроль, связанный с развитой потребностью в достижении, побуждает личность и свои дружеские отношения рассматривать более инструментально, в связи с какой-то конкретной деятельностью, тогда как более импульсивный человек отдает предпочтение непосредственной симпатии, даже в ущерб эффективности. Некоторые противоречия между развитием соревновательное и эмпатии психологи зафиксировали уже у шести-семилетних мальчиков.
Все это говорит о том, что расхождения в определениях, нормах и критериях ценности дружбы принципиально неустранимы, за ними стоят индивидуальные различия.
Но даже такие свойства, которые на первый взгляд выглядят недостатками, сплошь и рядом имеют свою положительную сторону.
Вот один пример.
Едва ли не самая распространенная и тяжело переживаемая людьми коммуникативная проблема — застенчивость. Из опрошенных американским исследователем Ф. Зимбардо 2500 студентов в возрасте от 18 до 21 года 42 % считают себя застенчивыми (с учетом тех, кто преодолел эту особенность, цифра повышается до 73 %), причем 60 % из них рассматривают застенчивость как серьезную трудность. Особенно тяжело переживают ее юноши, так как застенчивость кажется «немужским» качеством. Может быть, люди преувеличивают эти трудности? Нет. Психологические исследования показали, что те, кто считает себя застенчивыми, действительно отличаются пониженным уровнем экстраверсии, менее способны контролировать и направлять свое социальное поведение, более тревожны, склонны к невротизму (это касается только мужчин) и переживают больше коммуникативных трудностей. Неудивительно, что застенчивость считается нежелательным качеством и люди стремятся от нее избавиться (например, путем психотерапии).
