Заболевания, подобные экземе, занимают промежуточное место между полностью психологическим и полностью физическим состояниями. Гипноз без труда может контролировать и даже полностью подавлять ощущение зуда, что приносит явную пользу и вдобавок улучшает состояние кожи. В самом деле, вполне очевидно: мы принимали как должное, что дистресс или тревога обостряет все болезни кожи, однако вплоть до недавнего времени мысль, логически вытекающая из данного утверждения, — что улучшением состояния психики пациента можно улучшить состояние его кожи — не принималась. При всех подобных психосоматических состояниях, так же как и при травмах физического происхождения, гипнотерапия является комплексным применением простых, хорошо известных принципов. Например, если человек представит себе, как он опускает свою обожженную руку в холодную воду, то это уменьшит действительное повреждение, вызванное травмой. Такого эффекта гораздо легче достигнуть с помощью гипноза.
С тех пор как Фрейд впервые отметил частоту, с которой его пациентки описывали свой детский сексуальный опыт (который в настоящее время считается, возможно, подлинным, а не выдуманным), мы стали свидетелями дискуссии по поводу истинности (то есть исторической точности) воспоминаний детства, особенно неприятных, возникающих в процессе психоанализа или психотерапии. Аналогичная дискуссия идет также вокруг переживаний во время гипноза, которые имеют целью стать механизмом “проигрывания заново” эпизодов детства, особенно травматических. Эксперименты по “возрастной регрессии” временами демонстрируют повторное возникновение “детских” манер, детского голоса и даже детского внешнего вида, соответствующих возрасту, к которому регрессировал субъект. В особенных случаях отмечалось появление рефлексов Моро, Бабинского и других младенческих рефлексов.
Вот как обычно происходит демонстрация. Субъекта просят почувствовать, что он возвращается к более раннему эпизоду своей жизни, ощутить, как он постепенно становится все моложе и моложе, и в различные моменты ему предлагают написать свое имя. Как правило, — к удовлетворению наблюдателей и испытуемого — оказывается, что возрастная регрессия действительно работает. Почерк испытуемого постепенно становится менее зрелым и в итоге превращается в детские каракули; собственное имя пишется с ошибками, потом меняется на уменьшительное, и, наконец, испытуемый вообще отрицает, что умеет писать.
Тот факт, что субъект обычно сообщает об уместных и ярких воспоминаниях, делает весь эпизод убедительным, однако не предоставляет неопровержимых доказательств реальности процесса. Восстановление недоступных ранее воспоминаний, которое играет важную роль в некоторых видах психотерапии, особенно если это воспоминания о рождении или даже о внутриутробных переживаниях, вообще невозможно обосновать, однако оно совершенно очевидно терапевту и пациенту и нередко сопровождается серьезными изменениями личности пациента, его реакций, настроения и т. д. Что касается пациентов Фрейда, то, по всей видимости, не имело большого значения, были ли их рассказы об инцестоидных переживаниях детства исторически достоверными или являлись плодами фантазии. При возрастной регрессии в гипнотерапии также не представляется особенно важным, с какими событиями связаны “восстановленные воспоминания” — реальными или выдуманными. Хотя обращение с подобным материалом подробно рассматривается в части IV, сейчас нужно отметить, что, когда мы говорим о пациенте, всегда присутствует некоторая неопределенность: многие пациенты и сами не уверены в подлинности собственных воспоминаний. Другие, правда, глубоко убеждены в обратном, большинство же находится между двумя этими крайностями. Однако все эти три группы будут выражать уверенность в благотворном влиянии изменений, вызванных терапией, основанной на возрастной регрессии, совершенно независимо от своей позиции в данном вопросе.
В таком случае возникает вопрос, почему состояние гипноза способствует подобным событиям или переживаниям. Снижение анализа реальности, ограничение критических функций и двойственность регрессии, имеющие место при гипнозе, дают субъекту возможность изменить свое поведение, основанное на предыдущем опыте, и, таким образом, открыться переживаниям, которые в обычном состоянии были бы заблокированы, например аналитическим логическим мышлением. Далее, регрессивное состояние загипнотизированного субъекта предрасполагает его к тому незрелому эго-состоянию, к которому он стремился. Вдобавок расщепление сознания, которое позволяет двум или более эго-состояниям существовать одновременно, дает пациенту возможность полностью участвовать в происходящем на одном уровне, а на другом — быть отделенным от своих переживаний. Это, по всей видимости, создает условия, при которых подавленный материал может вступить в сознание, не тревожа механизмы психологической защиты. В некоторых случаях состояние гипноза позволяет отделить аффект переживания от его содержания и таким образом миновать “цензора”, делая извлеченное воспоминание терпимым, хотя изначально оно таковым не являлось.
При других формах гипноанализа пациент может восстановить подавленное воспоминание “из вторых рук”: например, вместо того чтобы непосредственно переживать какой-нибудь травматический опыт детства, можно понаблюдать за собой со стороны. В качестве иллюстрации приведем случай пациентки, “регрессировавшей” до трехлетнего возраста, в котором она стала свидетельницей того, как отец жестоко избивает ее мать. Путем наблюдения за этим со стороны своего взрослого “Я”, будто бы присутствовавшего при этом, она смогла как бы посочувствовать ребенку, не ощущая при этом его страха, и применить свою взрослую теплоту и силу, чтобы утешить его, нейтрализуя таким образом эффекты переживания и продемонстрировав своим последующим поведением и настроением серьезные положительные изменения. Эта кажущаяся способность к одновременной обработке на различных уровнях развития является основой многих из динамически или психоаналитически ориентированных принципов применения гипноза в психотерапии.
Еще одной проблемной областью является гипнабельность. Общепризнано то, что одни индивиды значительно сопротивляются гипнотическому воздействию и набирают немного баллов по тестам, созданным для измерения гипнотической реакции, а другие — набирают максимальное количество баллов в подобных шкалах и, кажется, обладают особенным талантом или способностью продуцировать гипнотические феномены. Было экспериментально показано, что реакция на гипнотические внушения различна у всех людей и нормально распределена в популяции (Weitzenhoffer and Hilgard, 1959; 1962), однако существуют специальные оценки относительно того, какая часть населения может эффективно использовать гипноз. Эдельштейн (Edelstien, 1981, р. 33) отмечает, что предпочитаемая им процедура индукции, проводимая любым практикующим специалистом, вызывает удовлетворительный транс примерно у 90-95 % пациентов, и многие другие авторы сообщают о похожих результатах.
Исследования, проведенные в Великобритании, показали, что два из трех взрослых пациентов удовлетворительно реагируют на гипноз, хотя многие из них достигают только очень поверхностного транса. Насколько нам известно, никаких серьезных исследований культуральных отличий еще не проводилось, хотя такие исследования представляли бы большой интерес. Внушения, на которые практически любой пациент, желающий этого, отреагирует положительно, являются чем-то обманчивым и совершенно обескураживающим для любого специалиста, практикующего в Великобритании. Нет никакого сомнения, что некоторые индивиды просто не способны отделить себя от сенсорных ощущений и непосредственного реального окружения, окунуться во внутренний мир воображения или достаточно сконцентрировать свое внимание, чтобы вступить в явное гипнотическое состояние, эффективно реагировать на внушения и, следовательно, на оценочные шкалы.
Большинство авторов согласны с тем, что гипнабельность меняется с возрастом. Дети до 4 лет зачастую, хотя и не всегда, не хотят или не способны уделять внимание индукции или внушениям так долго, чтобы полностью в них войти, но, если индукция осуществляется в форме рассказа, их можно успешно ввести в состояние гипноза. Реакции на гипнотическую индукцию и внушение в большинстве случаев достигают своего пика у детей в возрасте примерно 10—12 лет и постепенно снижаются по мере их взросления. Некоторые индивиды сохраняют высокую способность к гипнозу вплоть до последних лет жизни, хотя, как правило, эта способность с годами ослабевает.
Существует мнение, что сам Фрейд, несмотря на все свои убеждения и заявления, никогда не прекращал использовать гипноз в терапии, но скорее верно то, что он начал эффективно его использовать именно в тот момент, когда подумал, что ему удалось найти лучшую альтернативу. Митчелл (Mitchell, 1914) предположил, что Фрейд бессознательно вызывал гипнотическое состояние у своих пациентов путем техники “свободных ассоциаций” (гораздо более эффективной, чем явные методы индукции, которые он практиковал и затем оставил) и что именно достигаемое подобным образом дремотное состояние было ответственным за результаты психоанализа. В процессе психоанализа пациент демонстрирует множество черт, свойственных состоянию гипноза: феномен переноса, в частности, предполагает присутствие гипнотической регрессии, так же как и замену восприятия реального окружения на внутренние переживания.
