Такой обезличенный и равнодушный подход к выполнению родительских обязанностей сменился более мягким стилем воспитания в 30-х годах прошлого столетия. Но эта мягкость стала предметом яростной критики в популярной книге Филиппа Уили Generation of Vipers («Поколение гадюк»), вышедшей в 1942 году и рассказывавшей, что изобилие материнской любви делает детей впоследствии инфантильными и несамостоятельными. Затем, в 50-х, маятник качнулся в другую сторону: матери стали жертвовать собой ради любви к детям. В 60-х годах мягкий стиль воспитания снова оказался под общественным запретом. Позже часть женщин вообще стали отрицать брак и материнство, считая их давлением со стороны патриархально настроенного общества. А теперь пришло время «всепоглощающего материнства».
Сегодня, даже если матери работают сверхурочно, новый общественный запрос требует от них стать идеальными: держать кур на задних дворах своих домов, выращивать органические овощи, вязать, делать домашние заготовки и даже переводить детей на домашнее обучение.
Кто прав? Кто лучше? Кто важнее? Как остановить это «сумасшествие перфекционизма»?
Группа женщин сидит за длинным столом в переполненном кафе в Портленде. Они собираются здесь уже больше года, стремясь избавиться от культа «всепоглощающего материнства» и пытаясь найти ответы на вышеперечисленные вопросы. Они заказывают закуски, вино и рассказывают, насколько устали от бесконечных «материнских войн». Они знают, как нелегко возить детей в школу и на дополнительные занятия, делать с ними уроки и постоянно испытывать чувство тревоги. Они познали чувство страха, вину и двойные стандарты. Они знают, как родители конкурируют друг с другом, обучая своих пятиклашек алгебре и геометрии. Им надоело быть совершенными. У них всего этого было достаточно. Они хотят прекратить чувствовать себя, как точно сказала одна из присутствующих, «бешеными лунатиками». Им не нужны стандарты «идеальных матерей», они хотят жить по-своему.
Некоторые из присутствующих трудятся на полную ставку, у кого-то есть собственный бизнес, кто-то работает неполный рабочий день или удаленно. Некоторые постоянно сидят дома с детьми. Они называют свою группу «Просто мамы». Ее участницы собираются вместе хотя бы на час в неделю, чтобы уйти от повседневного материнского «сумасшествия» и понять, чем они могут помочь друг другу. «Просто мамы» живут далеко от своих матерей, бабушек и тетушек, которые могли бы, как мать Кеши, в недоумении спросить: «Это кто же выдумал такие стандарты?», а потом посоветовать меньше напрягаться. Поэтому они стараются помочь друг другу сами.
– Если честно, это не очень сложно, – говорит одна из присутствующих, – сдаться и действовать по инерции.
– По инерции? – уточняю я. – Разве это не та сила, которая не дает нам действовать?
– Я имею в виду инерцию, которая заставляет вас действовать так же, как остальные, – говорит моя собеседница. – «Вы записались в этот класс?», «Вашим детям нужно сделать это», «Необходимо попробовать это». Наоборот, требуется много сил, чтобы остановиться и не делать так, как делают все вокруг.
Другая мать, Джен Йокен, признается, что только недавний ураган позволил ей понять, насколько невыносимой стала ее обыденная жизнь. В течение двух недель семья жила без электричества, спала на матрасах в подвальной прачечной и питалась консервами.
– Вначале я думала, что у меня случится нервный срыв. А потом я поняла, что еще никогда не чувствовала себя настолько спокойно. Мы зажигали свечи, дети установили палатку. У нас не оставалось другого выбора, кроме как жить просто.
И она захотела сохранить этот дух после того, как электричество вновь подключили.
Писательница Кассандра Диксон ходила в квакерскую[49] школу, поэтому ее всегда привлекала красота простой жизни. Она стала одной из первых, кто захотел избавиться от комплекса всепоглощающего материнства.
– Если вы находитесь в группе единомышленников, если вы не скрываете свою слабость, то это ваш шанс стать мудрее и сильнее, – объясняет она. – Только тогда вы сможете что-либо изменить в своей жизни, даже если эта перемена будет не очень значительной.
«Просто мамы» будут первыми, кто расскажет вам, что у них нет готового решения этой проблемы. Но они очень стараются найти его. Когда я встретилась с ними, они давали друг другу задание найти время для себя лично, хотя, как они признают, свободное время никогда не стояло у них в списке приоритетов.
– Я села на лестничные ступеньки, нагретые ярким солнцем, чтобы просто отвлечься. Меня тут же охватило чувство вины вроде «О боже, я трачу пятнадцать минут на то, чтобы ничего не делать», – рассказывает Меган Галахер, – но, по крайней мере, я получила на этой неделе свои пятнадцать минут.
– А нужно было проводить по пятнадцать минут каждый день, – напоминает ей Диксон.
Они работают над созданием ритуалов, таких как регулярные семейные ужины, призванные стать «якорями» в хаосе жизни, и «островки спокойствия» – незапланированное свободное время для них самих, их детей и семей. Теперь, когда одна из дочерей стала профессионально заниматься спортивной гимнастикой, Диксон старается сделать так, чтобы у них обязательно нашлось свободное время спокойно пообщаться за чашкой чая. Матери стараются помочь друг другу увидеть, что время, проведенное с детьми по расписанию, не настолько ценно, как уникальные моменты обычной жизни – спонтанные танцы или шутки, рождающиеся, например, во время совместного мытья посуды. Они учатся видеть красоту в простых вещах, отвлекаясь от проблем и суеты.
Мэри-Бет Фреричс как раз старалась сделать свою жизнь проще, когда присоединилась к группе. Она ушла с работы и организовала собственный бизнес. Она разрешила сыну бросить все кружки и секции и заниматься только одним видом спорта, который ему действительно нравился. В группе ей помогли научиться всегда останавливаться и думать, прежде чем что-либо предпринимать: «На самом ли деле я хочу испечь эти пирожные, или я просто хочу показать другим, что я хорошая мать?» Она научилась отказываться от приглашений, которые были похожи на обязательства. Постепенно вся ее семья стала время от времени собираться за поздним ужином и ездить на лыжные прогулки по выходным, хотя все это не было заранее запланировано. Она с некоторой тенью удивления рассказывает: «Я стала глубже чувствовать – и огорчения, и радость. Пока я была загнанной лошадью, у меня ни на что не хватало времени. А теперь я почувствовала, что живу».
Кэти Мазари, педиатр и тренер, помогающий решать проблемы родителей, встречалась с «просто мамами» и считает, что их эксперимент должен продолжаться, ведь в одиночку очень сложно отказаться от стереотипа идеальной матери. Люди – социальные существа, и они чаще всего действуют так, как это делает толпа. Часто единственным путем противостояния, говорит Мазари, становится создание собственной «маленькой толпы». Она утверждает, что это необходимо сделать не только ради собственной спокойной жизни, но и ради своих детей: «Культура всепоглощающего материнства старается привить вам те ценности, которые ими не являются. Что вам делать? Любите своих детей. Обезопасьте их. Принимайте их такими, какие они есть. А затем не вставайте у них на пути».
Положительный момент: мать-природа
Женщинам, как и остальным приматам, свойственно заботиться о потомстве. Но уже с первобытных времен женщины после родов стали разрешать другим людям не только подходить к их детям, но и брать их на руки. Это важное отличие от животных. Дети никогда не остаются одни, за ними постоянно кто-то ухаживает. И это не всегда мать.
Сара Блаффер Хрди[50], Mothers and Others
У нее [Ангела дома] было обостренное чувство сопереживания. Она была совершенно очаровательна. В ней не было ни капли эгоизма. Она преуспела в непростом искусстве семейной жизни. Она ежедневно жертвовала собой. Она брала себе меньшую порцию, закрывала собой сквозняки – казалось, она была устроена так, что у нее отсутствовали собственные желания, и она всегда думала о других и сочувствовала им.
Вирджиния Вулф, «Женские профессии»
Я подъезжаю к ореховой ферме Сары Блаффер Хрди, которая находится у подножья гор Вака в Северной Калифорнии, и паркуюсь у рощи элегантных кипарисов. Красивый дом построен в плантаторском стиле, а внутри его находится огромная коллекция произведений народных и этнических промыслов, которую хозяйка собирала в течение тридцати лет. Ее коллекция из тех мест, где Хрди изучала поведение самок обезьян, в том числе человекообразных, чтобы лучше понять их материнское поведение и, соответственно, и наше собственное. Она выпускница Гарварда, антрополог, занимающийся вопросами эволюции, член Национальной академии наук, почетный профессор Калифорнийского университета в городе Дэвис и один из признанных экспертов по вопросам материнства. Хрди приглашает меня пройти в большую кухню в фермерском стиле. Она отгоняет своих собак, наливает мне чашку кофе и протягивает тарелку с орехами.
