Мне даже стыдно писать о том, что мы, вернее я, делали для детей. В то время нам казалось это нормальным: вечеринки в «гавайском» стиле, выезды на природу, научные эксперименты. Просто так поступали все. Маркетологи выяснили, что в среднем родители тратят сотни долларов на создание праздничной атмосферы на днях рождения детей{313}. Телеканал Learning Channel однажды показал шоу «Невероятные детские вечеринки», в котором было все: красные дорожки, спа, колесо обозрения, цирковые клоуны, полеты на самолете, поездки на пожарных машинах и тусовки на 350 человек стоимостью от 30 до 60 тысяч долларов. «Я сделаю все что угодно для своих детей», – заявляла с экрана одна мать{314}. Карен Граф тоже потратила не одну сотню долларов, чтобы сделать вечеринку своему сыну не хуже, чем у его друга. Возможно, таким образом мы – родители – снова переживаем свои детские годы, как полагают некоторые ученые. Социологи же утверждают, что такими вечеринками мы стремимся продемонстрировать свой статус другим родителям. Что касается меня, то у меня и в мыслях не было пережить собственное детство еще раз или что-нибудь продемонстрировать соседям. Скорее я старалась показать окружающим, что я тоже хорошая мать, несмотря на то что работаю, и что я очень сильно люблю своих детей.
И потом, не будем забывать о страхе. Страхе перед будущим.
Как говорит Маргарет Нельсон, социолог Миддлбери-колледжа из Вермонта и автор книги Parenting Out of Control («Воспитание без контроля»), матери начали испытывать беспокойство в начале 70-х годов прошлого века, когда стабильно оплачиваемые рабочие места перестали быть таковыми из-за закрытия производств или переноса их за границу. Вместе с этими изменениями на рынке труда появилось множество социологических исследований, в которых говорилось, что в течение жизни выпускники высших учебных заведений зарабатывают в среднем на один миллион долларов больше, чем люди со средним образованием{315}. Все стали считать получение высшего образования единственным путем к вершине. Родители теперь напрямую связывали элитарность вуза с успешным будущим своих детей. «Интеллигенция и средний класс были первыми, кто отреагировал на новый тренд. Они хотели быть уверенными, что их дети не останутся на обочине жизни. А уровень конкуренции повысился, потому что ставки были слишком высоки», – рассказала мне Маргарет Нельсон.
Мы боимся еще и того, что недостаточно развиваем интеллектуальные способности своих малышей{316}. Вес детского мозга на четверть меньше взрослого, но работает он в два раза активнее. Каждый нейрон становится сильнее и мощнее, формируя нервные волокна и создавая десятки тысяч новых ответвлений с огромной скоростью. Это квадриллион новых нервных связей – вдвое больше того, что есть у взрослого человека. И представьте себе, все это формируется к трем годам{317}. Нас, матерей, учат, что мы должны правильно стимулировать эти связи, иначе они навсегда пропадут, когда младенец подрастет. Поэтому, чтобы не быть плохой матерью, снижающей потенциал развития собственного чада, нужно обязательно развешивать над головой ребенка цветные кружочки, ставить Моцарта или показывать ему видеоролики из серии «Маленький Эйнштейн», которые похожи на что-то вроде «кислотного» концерта группы Grateful Dead[48]{318}.
Все остальное тоже нас сильно беспокоит. Это принимает такие гипертрофированные формы, что писатель Иден Кеннеди высмеяла подобное поведение в книге Let’s PANIC About Babies! («В панике из-за детей»). Она говорит, что мы боимся не приобрести тесной связи с детьми – такой, какую хотели бы сами иметь со своими матерями, поэтому мы проводим очень много времени с малышами. Мы не доверяем системе школьного образования, поэтому заставляем детей много учиться сверх школьной программы. Мы с ужасом следим за новостями, рассказывающими о похищениях детей{319}. Поэтому мы держим их поближе к себе, устраиваем детские праздники, гуляем с ними в парках и заполняем им время полезными занятиями. И есть опасение, как утверждает Карен Граф, что в нашем непредсказуемом мире никто больше не знает формулу успеха. Кеннеди говорит: «Я чувствую, что если я не подготовлю ребенка к жизни во взрослом мире правильно, то у него ничего не получится. Никто не дает никаких гарантий. Ему нужно твердо стоять на ногах и быть разумным, поэтому я просто обязана сделать все, чтобы он прошел этот тест по математике на отлично».
Она бы хотела перестать беспокоиться. «Но это потребует определенной смелости, – замечает Кеннеди, – ведь нас, матерей, часто критикуют за это».
* * *
Эта критика попыток разрушить стереотип «идеальной матери» стала движущей силой «материнских войн», где поле боя – двойственный подход к выполнению обязанностей. В течение второй половины ХХ столетия жизнь женщин кардинально изменилась. Они стали получать образование и работать в мире мужчин. Поэтому никто уже не знает, какой должна быть хорошая мать. Что такое правильные семейные ценности? Как лучше всего воспитывать детей? Двойственное восприятие не позволяет объективно рассматривать материнские обязанности, ведь оно построено на банальных суждениях, сравнениях, конкуренции, подсматривании «а как у соседки?». Зайдите в любой книжный магазин, и вы увидите целые полки книг разных авторов о различных методиках воспитания детей. Каждый эксперт с упорством отстаивает свое мнение. Я присутствовала на одном из занятий для молодых родителей в Портленде. Приглашенный эксперт демонстрировал собственную методику, как следует правильно пеленать, одевать и носить на руках детей до трехлетнего возраста с учетом того, что их вес постоянно увеличивается.
Как приучать малышей к горшку, что лучше – грудное или искусственное вскармливание, какие носить памперсы. Публичное обсуждение подобных тем можно сравнить с выдергиванием чеки из гранаты. Вы делаете это, рискуя погубить дружбу или собственную уверенность, что вы все делаете правильно. «Мы живем в обществе, ориентированном на успех, – говорит Шерон Хэйс, социолог и автор книги о «всепоглощающем материнстве» The Cultural Contradictions of Motherhood («Культурные противоречия материнства»), – поэтому очень важно, чтобы вы обращали внимание на все новые тенденции, обладали всеми лучшими новыми навыками хороших родителей и не просто были ими, как ваши соседи, а были бы намного лучшими родителями, чем они».
Если работающих матерей считают эгоистками, забросившими детей, то матерей-домохозяек часто критикуют за то, что им чужд феминизм. Хотя их больше ценят за их заботу о детях и вклад в школьные дела, участие в благотворительности, их работа все равно остается недооцененной и невидимой большинству. И работающие матери, и домохозяйки исповедуют культ «интенсивного материнства». Исследователи вам скажут, что матери-домохозяйки с высшим образованием превратили его в профессию. А работающие стремятся загладить свою вину тем, что стараются сделать больше для детей. И те и другие пытаются переиграть друг друга (или, по крайней мере, вести ровный счет). Но обе стороны становятся жертвами двойных стандартов. Это наше общество, ничего не поделаешь. Социологи проанализировали публикации в глянцевых журналах для женщин с детьми и обнаружили, что там есть много статей, посвященных работающим матерям, и мало о матерях-домохозяйках. В то же время яркие картинки красивых и ухоженных домашних интерьеров наглядно демонстрируют по-прежнему актуальный культ «идеальной матери»{320}.
Просто взгляните на женские форумы и блоги в интернете, и вы почувствуете, что оказались в эпицентре жестокой Великой материнской войны. Каждое новое социологическое исследование быстро распространяется по сети и служит орудием одной из сторон для нападок на другую. Работающие матери испытывают больше положительных эмоций!{321} Матери-домохозяйки готовят, ездят по магазинам и больше играют с детьми!{322} Работающие матери здоровее!{323} Дети домохозяек реже заражаются вирусными болезнями!{324}
Войны «экспертов» начались не сегодня. Достаточно вспомнить совет Грэнвилла Стэнли Холла, основоположника детской психологии, опубликованный в 1899 году: «Перестаньте рассказывать ерунду о волшебных маленьких феях, прилетающих к хорошим деткам. Сентиментальность вредна. Их следует держать в ежовых рукавицах». Лютер Эмметт Холт, один из первых педиатров, утверждал, что чем меньше родители играют с маленькими детьми, тем лучше. Плач, писал он, – это детское упражнение{325}. До Первой мировой войны представители среднего класса часто держали в домах служанок, которые, как Мэри Поппинс, в основном занимались хозяйскими детьми. Почти половина работающих женщин в то время служила в частных домах в качестве прислуги{326}. Когда женщины из низшего класса пошли работать на заводы, а представительницы среднего остались дома с детьми, эксперты стали предупреждать, что такие дамы – слишком эмоциональные родители, и им следует воспитывать детей в строгости, а не душить их своей любовью{327}.
