остаются в темном поле последнего, могут быть названы перципированными, впечатления же, достигшие сферы ясного сознания, – апперципированными.
Спрашивается, какие условия были причиной того, что из всех впечатлений, полученных за время путешествия, огромная масса не достигла сферы сознания? Условия эти заключались в том, что в данное время вы были отвлечены разговором со своим другом, следовательно, сознание ваше было занято известным рядом представлений. В самом деле, не будь этого условия, и, без сомнения, очень многое из того, что не вошло в сферу сознания, с яркостью запечатлелось бы в нашей памяти.
Но отчего же тот период времени, когда ум занят известным рядом представлений, является столь неблагоприятным для возникновения новых представлений под влиянием тех или других впечатлений? Ответ на этот второй вопрос может быть только один и именно следующий: в сознании не может одновременно вмещаться больше определенного числа представлений. Следовательно, наше сознание имеет свой объем, иначе говоря, свои определенные границы.
Как велик этот объем или как широки границы сознания, т. е. какое количество представлений может одновременно присутствовать в нашем сознании, составляет не только крайне интересную задачу для исследования, но и задачу первостепенной важности. Неудивительно поэтому, что уже довольно давно этот вопрос был поставлен на очередь в психологии, но до развития так называемой психофизики или экспериментальной психологии все попытки подойти к решению его остались бесплодными.
Еще не так давно Вайтц [96] из чисто теоретических соображений, а Штейнталь [97], основываясь на данных внутреннего восприятия, допускали, что в сознании одновременно может присутствовать лишь одно представление. Между тем Фортляге [98] и Гербарт [99] приходили к заключению, что число одновременно присутствующих в сознании представлений должно быть не менее двух, при случае же оно может возрасти до очень большого, точно неопределимого числа.
Даже и по сие время некоторые их психологов придерживаются одного из вышеуказанных взглядов. Так, в книге профессора Владиславлева, изданной в 1881 г. [100], мы находим следующее место: «Относительно сознательной жизни мы знаем, что в одно и то же время душа не может иметь нескольких сознательных состояний; если нам кажется противное, то в этом случае мы быструю последовательность их принимаем за одно».
Не подлежит, однако, сомнению, что самонаблюдение совершенно непригодно для правильного решения рассматриваемого вопроса. Последнее представляется очевидным уже из того, что самонаблюдение имеет перед собой лишь апперципированные представления, т. е. представления, находящиеся в сфере ясного сознания; представления же, находящиеся в общем поле сознания или перципированные, замечаются нами лишь после того, как они будут апперципированы. Но легко понять, что эти последние в таком случае могут быть смешиваемы нами с предыдущими, вследствие чего и определение объема сознания путем самонаблюдения не может быть сделано правильным.
Таким образом, очевидно, что было бы совершенно бесплодно еще раз обращаться в этом вопросе к методу самонаблюдения. Только экспериментальным путем можно достичь возможно точного и обстоятельного решения вопроса.
В этом отношении Гамильтон [101] может считаться первым автором, применившим опыт, хотя и грубый, для решения вышеупомянутого вопроса. Он нашел, что число одновременно воспринимаемых впечатлений в области зрения достигает от 6 до 71.
Вундт, однако, придает очень мало цены только что упомянутому исследованию. Это видно, по крайней мере, из его заявления, что «наблюдения относительно одновременных моментальных впечатлений не могут привести здесь ни к какому результату по неопределенности границ внутреннего поля зрения» [102].
Напротив того, наблюдение последовательных впечатлений, по мнению Вундта, может в некоторых случаях привести к решению вопроса. Так, если мы апперципируем ряд следующих друг за другом внешних впечатлений, то очевидно, что вместе с каждым новым актом апперцепции прежние впечатления из сферы ясного сознания мало-помалу передвигаются в общее более темное поле сознания, пока не исчезнут из сознания совершенно. Поэтому для определения объема сознания в этом случае необходимо лишь выяснить, которое из ряда представлений находится на границе сознания в тот момент, когда апперципируется новое представление.
Для этой цели пользуются ударами маятника метронома, возбуждающими в нас равномерно сменяющие друг друга простые звуковые представления. При этом имеется в виду определить то наибольшее число из ряда равномерно следующих друг за другом звуковых представлений, которое помещается в сфере ясного со знания. Убедиться же в том, что данное число последовательных звуковых представлений помещается в сфере ясного сознания, мы можем с помощью сравнения с таким же или несколько большим или меньшим числом новых звуковых представлений.
При этом возможность более или менее точного сравнения двух наибольших рядов однородных звуковых впечатлений доказывает, что соответствующее им число представлений и составляет собой объем сознания, иначе говоря, выражает то наибольшее число представлений, которое может одновременно помещаться в сфере ясного сознания.
Обстановка опытов заключается в том, что заставляют колебаться маятник метронома с известной скоростью, причем экспериментатор отделяет звонком один ряд ударов маятника от другого, который берется или одинаковым с первым, или больше, или меньше его на 1 удар; исследуемый же, устранив совершенно умственный счет ударов, должен сравнить один ряд слышимых им ударов с другим, т. е. решить, был ли один ряд равен другому, или же был больше, или меньше его.
Если сравнение в огромном большинстве случаев произведено правильно, значит, данное число ударов не превышает объема сознания и воспринимается сознанием как одно целое. Таким образом, мало-помалу находят то наибольшее число ударов, за которым уже не может быть точного сравнения. Это число, таким образом, и будет выражать собой объем сознания для последовательного ряда звуковых представлений.
При производстве опытов необходимо заметить, что из двух рядов звуковых впечатлений первый ряд для определенного числа опытов остается всегда одинаковым, второй же ряд, следующий за звонком, как упомянуто выше, берется по желанию экспериментатора или одинаковым с первым, или больше, или меньше его на 1 удар. С помощью первого ряда звуковых ударов экспериментирующий желает убедиться, действительно ли соответствующее ему число представлений может содержаться, как целая группа, в сфере сознания наблюдателя: второй же ряд звуковых ударов берется лишь для сравнения с первым. При этом в опытах всегда начинают с относительно небольших чисел и затем постепенно переходят к опытам с бóльшим числом ударов метронома, определяя тот максимальный предел, при котором еще возможно сравнение двух рядов звуковых впечатлений.
Чтобы убедиться, что человек в состоянии сравнивать два ряда звуковых впечатлений, т. е. может воспринимать их равенство или разницу, недостаточно, конечно, одного или двух-трех опытов. Необходимо произвести большее их количество, причем точность сравнения в целом ряде опытов будет выражена отношением числа верных суждений к общему числу последних. Ввиду этого за наименьшее число опытов, годное
