Нечаянный гость
Личина, которая делает психопата настолько притягательным, немало способствует и превосходной психологической маскировке. А в сочетании с демонической уверенностью может быть смертоносной.
Лайэм Спенсер, 20-летний протеже и «ученик» Грега Морэнта, с которым мы познакомились в предыдущей главе. Морэнт обучает его хитростям торговли, и шесть месяцев ученичества уже принесли плоды.
«Он – самородок, – говорит Морэнт. – Сам холоден, как лед, и с хищным прищуром высматривает слабости. Ахиллесова пята есть у всех, надо только ее найти… Лайэму это удается чуточку быстрее, чем большинству других».
Спенсер производит впечатление. Высокий, красивый, в безупречном костюме от Армани, темно-синем в тонкую светлую полоску, и белой рубашке с расстегнутым воротом, он подает мне мой бумажник через пять минут после того, как мы уселись. К этому моменту он, конечно, уже успел купить выпивку.
По намеку Морэнта я спрашиваю его об успехе у женщин. Спенсер – человек, для которого добиться свидания в пятницу вечером – просто спорт. И в этом спорте он достиг весьма приличных результатов, что неудивительно с учетом применяемых им методов.
Вот один из них, который он мне поведал за коктейлями на террасе.
Шаг 1. Прошерстите окрестности на предмет незамужних женщин, живущих в одиночестве, – районы вокруг больниц, университетов и т. д.
Шаг 2. В пятницу вечером, часиков этак в 8, загляните без предупреждения по заранее отобранному адресу с бутылкой вина и бронью на двоих в одном из самых модных ресторанов города.
Шаг 3. Если в дверях столкнетесь с парнем, извинитесь, скажите, что ошиблись адресом, и начните все сначала где-нибудь в другом месте.
Шаг 4. Если девушка вам откроет, спросите, дома ли Кармилла (или придумайте другое, такое же необычное имя). Ее, конечно, не будет, потому что Кармиллы не существует.
Шаг 5. Получив ответ, что никакой Кармиллы здесь нет, объясните – с тщательно продуманной и хорошо отработанной смесью разочарования и замешательства, – что встретили Кармиллу несколько дней назад в баре, пригласили на ужин этим вечером и что она дала вам именно этот адрес. Проклятье – как же вас подвели!
Шаг 6. Немного приправьте юмором: «Я так и знал, что слишком хорош для нее!»
Шаг 7. Ждите реакции. Возможно, она вам посочувствует (если нет – извинитесь за вторжение и уходите).
Шаг 8. Добавьте к своему разочарованию и замешательству капельку незапланированной надежды. Что-то вроде: «Э-э, я понимаю, что это может показаться безумием, но, если у вас нет никаких планов на сегодняшний вечер (в 8 вечера пятницы, раз она еще дома, скорее всего, нет) и раз уж я все равно здесь, может, вы не откажетесь присоединиться ко мне…»
Шаг 9. Столик на двоих.
В технике Спенсера все пять компонентов модели SPICE объединены в превосходнейший рецепт мошенничества.
Простота и осознанная личная выгода: само собой разумеется.
Неадекватность: как часто красивый, хорошо одетый, умеющий рассмешить и (что самое главное) свободный, обделенный вниманием рыцарь в великолепном Армани является к вашим дверям в пятницу вечером? Да еще и с бронью на двоих в таком месте, что «умереть можно», как будто всего остального недостаточно?
Уверенность: вы могли бы сделать это?
Сочувствие: в пятницу? В 8 часов вечера? Сколько времени понадобится, чтобы собственное жаркое оказалось в мусорном ведре? Очень немного, сказали мне знакомые девушки. Особенно если заходит такой парень, как Спенсер. Но побуждения психопатов не всегда настолько добры. Они оказываются у вас на пороге, не просто чтобы накормить вас ужином. Порой, как несколько лет назад обнаружила британская полиция, от них бывает много проблем.
Манчестер, июль 2007 г. В полицейский участок поступает вызов. В одном из домов слишком шумели, и сосед позвонил в полицию. То, что они обнаружили в доме по приезде, потрясло даже самых бывалых офицеров – тех, кто считал, что уже все в жизни повидал. Такого они еще не видели. Женщину 30 с небольшим лет, а также ее 18-летнюю дочь и 13-летнего сына забили до смерти молотком. Лужи крови и других физиологических жидкостей были повсюду. Сообщения об убийствах мгновенно появились в экстренных новостях.
Тем же вечером детективы разыграли партию по телевидению. Всплыло имя человека, с которым они хотели бы поговорить, – и они решили сделать объявление. Человек был, без сомнения, из их базы данных. И с учетом жестокости совершенного преступления и беспрецедентной опасности, которую он представлял для общества, они сочли этот вариант самым безопасным, чтобы выйти на него. Сохранение анонимности – одно дело. Жизни невинных людей – совсем другое. Они не могли рисковать.
«Мы ищем Пьера Уильямса, – объявил Пол Сэвилл, начальник отдела сыскной полиции Большого Манчестера. – Если вы знаете, где он, ни при каких обстоятельствах не приближайтесь к нему. Он жесток и очень опасен. И, возможно, вооружен. Если у вас есть какая-то информация о его местонахождении, немедленно свяжитесь с полицией».
Через несколько часов Сэвиллу позвонили.
«Привет, – спокойно и буднично произнес голос. – Это Пьер Уильямс. Я видел по телевизору, что меня разыскивают за убийство. Я захожу».
Сэвилл не удивился.
«Если это розыгрыш, – ответил он, – то я не в настроении».
Это был не розыгрыш.
Чуть позже Уильямс появился, как и обещал. И Сэвилл испугался.
Проблема была во времени. Или, точнее, в его нехватке. Сэвилл, как, впрочем, и Уильямс, знал, что после того, как подозреваемого взяли на допрос, у полицейских есть 96 часов, чтобы собрать веские доказательства и возбудить дело. Если к тому времени следствие не даст результатов, подозреваемый свободен. И, весьма возможно, навсегда.
Это было главной головной болью. Двери допросной плотно закрыли. И даже здесь, невозмутимый, как удав, подозреваемый номер один умудрился устроить представление. Причем такое, где полицейским и сказать-то было почти нечего. Они даже смотреть не начали. Со стороны же Уильямса то была головокружительно опасная игра.
Уильямс, разумеется, помогать вовсе не собирался. Прекрасно понимая, что след уже остывает, он, воспользовавшись своим правом, отказался отвечать на любые вопросы. Более того, он и раньше появлялся в поле зрения полицейских в качестве «уборщика» известной Манчестерской бригады, задачей которого было заметать следы и избавляться от улик. Что, как понял Сэвилл, он и сделал весьма педантично. А это, если использовать официальную терминологию, было здоровенным геморроем.
В конечном счете Сэвилл все-таки добился своего. Скрытый след – невидимый невооруженным глазом – на месте преступления в Манчестере совпал со следом в квартире Уильямса. В Бирмингеме, на расстоянии в 100 миль. Судья приговорил его к пожизненному заключению.
Но положение было очень ненадежным. Когда пришли новости об успехе, до окончания срока оставалось всего три часа.
Сэвилл вздохнул с облегчением.
«То, что Уильямс явился к нам по собственной воле, было для нас полной неожиданностью, – признавался он позднее. – Такого предвидеть не мог никто. С самого начала он засталнас врасплох. Но мы не простили бы себе, если бы позволили ему ускользнуть. Мы знали, что он наш, и настойчивость и добрые старые полицейские навыки помогли нам в конце концов одержать победу. Но отрицать нельзя – мы едва успели к сроку».
Даже притом, что в допросной тогда собралась вся команда (ведь в интересах полиции было ни в коем случае не дать этому человеку уйти), SPICE – сила, с которой следует считаться. Дерзко используя оставшиеся четыре компонента: простоту, неадекватность, уверенность и сочувствие, – Уильямс едва не вышел сухим из воды.
Когда в «Молчании ягнят» Ганнибал совершает побег, Старлинг уверена, что он не станет ее преследовать. «Для него, – предполагает она, – это было бы примитивно». И она права. Но не все психопаты так же уступчивы, как Лектер. Легкость, с которой они презирают социальные нормы и поступают совершенно непредсказуемо, как мы только что видели у Пьера Уильямса, может держать в напряжении. И значительно усиливать их способность очаровывать и убеждать.
В своей книге «Субстанция мышления» психолог из Гарварда Стивен Пинкер говорит об импликатурах. Импликатура – это лингвистический прием, который позволяет нам высказывать то, что мы подразумеваем, говоря то, что мы… ну, в общем, не подразумеваем.
Классический пример часто встречается за обеденным столом.
Предположим, вы сидите рядом с группой незнакомцев и хотите, чтобы кто-то из них передал вам соль и перец. Вы поворачиваетесь к соседу и говорите… что именно? Хорошо, возможно, вы не попросите передать соль и перец. Не скажете прямо, что вам нужно. А скажете вместо этого, вероятно, что-то вроде: «Не могли бы вы передать соль и перец?» или «Вы нигде не видите соли и перца?» Другими словами, что угодно, кроме короткого, резкого и простого «Передай соль и перец!» Как утверждает Пинкер, импликатуры существуют для того, чтобы позволить нам сохранять лицо. Они суть прививка от нахальства.
