Ознакомительная версия.
Такого человека направляют текущие желания, идеи и интересы. Само понятие влечения можно свести у возбудимых личностей, главным образом, к стремлению разрядки, в большей мере физического плана, чем психологического (духовного) свойства. Вот почему в данном случае можно говорить о патологической власти влечений.
При высокой степени реакций этого типа мы имеем дело с эпилептоидной психопатией. Хотя прямая связь с эпилепсией как заболеванием совершенно не обязательна. Возможно, в данном случае существует известное сходство с психическим складом больного эпилепсией, но внутреннее родство отсутствует.
Общие черты у эпилептоидных психопатов и эпилептиков наблюдаются не только в психике. Они часто имеют атлетическое телосложение. Обладая большой физической силой, возбудимые личности в состоянии аффекта могут становиться зверски жестокими – ведь под влиянием сильных эмоций и психического возбуждения физическая сила значительно возрастает.
Реакции возбудимых личностей очень импульсивны. Если что-то не нравится, они не ищут примирения, им чужда терпимость. Напротив, и в мимике, и в словах такие люди дают волю раздраженности, жестко или со злостью заявляют о своих требованиях, а иногда и со скандалом удаляются. В результате они по малейшему поводу вступают в конфликт с начальством и коллегами, грубят, агрессивны, могут резко уволиться, не отдавая себе полноценного отчета в возможных последствиях.
Причины недовольства могут быть самые разные: то им не нравится, как с ними обращаются; то зарплата мала; то рабочий процесс не устраивает. Лишь в редких случаях речь идет о тяжести самого труда, ибо возбудимые личности, как правило, имеют склонность к занятиям физическим трудом и могут похвастаться более высокими, чем у других людей, показателями. Чаще всего их раздражают не столько напряженность труда, сколько организационные моменты.
В результате систематических трений наблюдается частая смена мест работы. По мере возрастания гнева личности с повышенной возбудимостью от слов переходят к делу, то есть к рукоприкладству. Порой оно опережает слова, поскольку такие люди не склонны обмениваться мнениями, если не считать ругательств.
Импульсивность патологического характера относится и к влечениям в узком смысле слова. Возбудимые личности могут быть совершенно неразборчивы в еде и неумеренны в ее количестве, полностью поддаваясь своему текущему желанию. То же относится к алкоголю, поэтому многие из них становятся хроническими алкоголиками. Когда хочется выпить, возбудимые личности не думают об опасности внезапного острого опьянения и о его пагубных последствиях для служебного положения, престижа, семейной жизни, здоровья.
Проявления таких людей импульсивны и в сексуальной сфере, однако у мужчин это не сильно бросается в глаза, так как они, будучи неумеренными в половых потребностях, часто длительное время не меняют партнершу, более того – сильно к ней привязываются.
Впрочем, это не имеет отношения к верности: просто с данной женщиной инстинкт удовлетворяется наиболее полно. Если же таких людей охватывает влечение к другой женщине, они без раздумья ему следуют. Неразборчивые в половых связях, особенно в молодые годы, они часто становятся отцами внебрачных детей.
У женщин тоже часто наблюдается постоянство в отношении избранного партнера. У немолодых таким путем часто устанавливаются длительные половые связи, а возбудимые личности – молодые девушки и эпилептоидные психопатки в юном возрасте нередко полностью лишены моральных устоев, легко вступают в сексуальные отношения со многими мужчинами. Некоторые эпилептоидные психопатки становятся проститутками.
Вообще моральные устои в жизни возбудимых личностей не играют сколько-нибудь заметной роли и не являются сдерживающим фактором. В «благоприятных» обстоятельствах они порой совершают бесчестные поступки и даже преступления, например берут то, что «плохо лежит».
Уголовные преступления эпилептоидных психопатов мужского пола часто связаны с грубыми актами насилия. У подростков наблюдаются случаи изнасилования девушек. Возбудимые личности обоих полов в юности нередко импульсивно сбегают из дома: их что-то не устраивает и простейшим выходом кажется удрать, порвать связь с родными. Иногда это способ на некоторое время избежать посещения школы, а что будет дальше, для них значения не имеет.
Девочки во время таких побегов, попав в бедственное положение, часто завязывают сексуальные отношения с мужчинами. Мальчики совершают взломы пустых квартир и дач, желая чем-то поживиться либо в поисках ночлега.
Когда преступление возникает на почве неуправляемого инстинкта, оно носит не совсем обычный характер. Хотя возбудимая личность, совершившая грубое насилие, часто характеризуется как бессердечная, бездушная, а причиной преступления считается жестокость, такая оценка основана на непонимании. Акты насилия у них вызваны не бездушием, а психоэмоциональным напряжением (стрессом).
В спокойном состоянии такие люди отличаются привязчивостью, заботятся о своих детях, любят животных и нередко готовы оказать помощь ближнему. Добрые чувства социального порядка, как и дурные, не знают границ. Однако моральные устои и социальный долг для них – в общем-то, чуждое понятие.
Они не считают, что нельзя прогуливать уроки и напиваться до безобразного состояния, что пропустить день на работе разрешено только по уважительной причине, а перед начальником работник должен отчитываться.
Более или менее четко проявляющиеся признаки возбудимой личности могут сглаживаться наличием природного ума, однако не настолько, чтобы снять движущую силу инстинкта. Решение, которое импульсивные люди принимают в нормальном состоянии и в здравом уме, следующий же приступ эмоционального возбуждения может свести на нет.
Это особенно заметно у возбудимых детей. Можно прилагать любые усилия, взывать к благоразумию, неотступно следовать намеченной тактике, но воспрепятствовать проявлению импульсивных реакций невозможно. Ни в одном из случаев акцентуации другого рода воспитательное воздействие не является столь труднодостижимым. Возможно, это происходит в силу того, что сфера инстинктов, порождающая импульсы, недоступна воспитательным мероприятиям.
Впрочем, по мере созревания личности наблюдается некоторое улучшение ситуации. При разных возбуждениях и соблазнах повседневной жизни у этих людей оказывается достаточно самоконтроля, чтобы удержаться от безрассудства. И лишь при необычных, острых психоэмоциональных напряжениях самоконтроль исчезает.
Люди с избегающим расстройством личности имеют следующий основной конфликт: они хотели бы быть ближе к другим, соответствовать их интеллектуальному и профессиональному потенциалу, но боятся быть обиженными, отвергнутыми и потерпеть неудачу.
Их стратегия (в отличие от зависимых людей) состоит в том, чтобы избегать общения или активного участия в чем-либо. Они воспринимают себя как социально неприспособленных и некомпетентных в работе или учебе. Окружающих они воспринимают как весьма критически настроенных, незаинтересованных и унижающих.
Люди с таким расстройством часто имеют твердые внутренние убеждения типа: «Я плохой, никчемный, непривлекательный. Я не могу выдержать свои переживания». Эти убеждения питают следующие суждения: «Если люди приблизятся ко мне, они обнаружат “настоящего меня” и отвергнут, что будет невыносимо и ужасно». Или: «Если я предприму что-либо новое, но у меня не получится, это будет катастрофа».
Следующий уровень, который определяет их поведение, состоит из внутренних незаметных инструкций самому себе, таких как: «Лучше не участвовать в рискованных делах», «Я должен любой ценой избегать неприятных ситуаций», «Если я чувствую что-то неприятное или думаю об этом, я должен попытаться забыть об этом, отвлекшись или приняв дозу чего-то, что меня успокоит или отвлечет (спиртного, наркотика и т. д.)».
Главной угрозой им представляется то, что люди будут считать их обманщиками, некомпетентными или ничтожествами, осудят, унизят или отвергнут. Они стараются избегать ситуаций, в которых их могут оценивать. Так, они склонны держаться особняком в социальных группах и не привлекать к себе внимание. На работе избегают новых обязанностей и продвижения по службе из-за опасения неудачи и последующих репрессий со стороны других.
Основная и типичная эмоция избегающих личностей – дисфория, то есть сочетание постоянной тревоги с печалью. Тревогу вызывает возможность подвергнуться критике, а печаль – отсутствие близких отношений и успехов. Их низкая устойчивость к дисфории препятствует развитию методов преодоления застенчивости и более эффективного самоутверждения. Так как они склонны к самокопанию и постоянно следят за своими чувствами, весьма чувствительны к печали и тревоге.
Ознакомительная версия.
