в условиях, далеких от хорошо знакомого мне проектного бюро, и Гейб прекрасно вписалась в их число, внеся огромный вклад в ситуациях, связанных с политикой на рабочих местах, нарушениями этики, извинениями и прощением и многим другим. Впечатлившись ее послужным списком и выразив ей сочувствие из-за избытка ознакомительных инструкций, которые необходимо выслушать новичку, и недосыпа из-за орущего по ночам младенца, я начал подкидывать Гейб идеи для будущего сотрудничества.
Я пытался связать свой интерес к меньшему с исследованиями Гейб: «Как устранение главного придурка в офисе может улучшить рабочую обстановку». Я пытался связать меньшее с заботой Гейб об окружающей среде: «Как конструкции из меньшего количества материалов могут способствовать прогрессу человечества без истощения природных ресурсов». Я даже пробовал связывать концепцию меньшего с популярными тенденциями: «В книге “Как работать по 4 часа в неделю” Тим Феррисс предлагает обойтись без проведения инструктажа для новых сотрудников». Гейб всегда выслушивала меня, но не могла разглядеть идею, которая позволила бы с пользой потратить наше время. Журнал Poets&Quants назвал Гейб «лучшим преподавателем в возрасте до 40 лет», когда ей не было еще и тридцати, явно не за то, что она бралась за непонятные идеи.
К счастью, Эзра (который, как оказалось, тоже мало склонен к вычитанию, как и взрослые) подсказал мне способ продемонстрировать мою идею во время следующей встречи с Гейб. Я вытащил детали «Лего» из портфеля, положил их на стол Гейб и попросил ее достроить мост.
Я ожидал, что Гейб сама поймет суть проблемы с мостом благодаря уровню своего интеллекта и нашим прошлым беседам о меньшем. Но она поступила так же, как и остальные, как и я сам. Она добавила деталь к более короткой опоре, чтобы завершить мост.
Не скрывая волнения, я рассказал Гейб, как Эзра убрал деталь, – и тогда ее осенило. Ее ответ помог мне позже объяснить все бесчисленному множеству людей так, чтобы им не пришлось кругами ходить следом за газонокосилкой, а потом часами играть в «Лего» с малышом. Она сказала: «Ах вот что! Итак, ты хочешь выяснить, не пренебрегаем ли мы вычитанием как способом изменить ситуацию?»
Мне показалось, что наконец прозвучали верные слова.
2.
Как только Гейб разгадала мой вопрос, она была в команде и убедила Бена Конверса, другого профессора психологии и государственной политики, присоединиться к нам. Зная, что в конечном итоге нам понадобится изучить, почему люди недостаточно часто используют прием вычитания, Гейб хотела, чтобы Бен использовал свой опыт в области основных мыслительных процессов человека и принятия решений.
Гейб ведет курс в аспирантуре по экспериментальной психологии. Бен живет этой темой. Он и его партнер, также профессор психологии, встретились на семинаре по экспериментальным методам исследования.
Многие заботливые родители, как и, подозреваю, все женатые профессора психологии, устраивают своим детям дошкольного возраста «зефирный тест» на отсроченное удовольствие. В оригинальной версии теста детям давали одну зефирку и говорили, что они получат еще одну, если не съедят первую через несколько минут. Некоторые дети терпеливо ждали. Другие съедали первую порцию зефира и жертвовали наградой. Согласно последующим исследованиям на тех же детях, те дошкольники, которые дождались второго зефира, став подростками, набирали более высокие баллы на экзамене SAT [11]. Неясно, что именно вызывает такую корреляцию, поэтому не прекращайте воспитывать детей, независимо от того, что ваш дошкольник сделает с зефиром. Вам нужно знать, что Бен не только провел тест с зефиром на своем ребенке, но и попросил своего партнера повторить его вслепую, для полной уверенности. Именно таких исследователей хочется видеть в своей команде – просто будьте готовы провести действительно много исследований.
Во время первых совместных исследований с Беном и Гейб я использовал конструктор «Лего». У нас были помощники, которые завлекали прохожих на территории кампуса. Они провожали желающих к рабочему месту, где на небольшом столе стояла конструкция из «Лего», а вокруг нее были разбросаны несколько деталей. Участники эксперимента работали над конструкциями из восьми или десяти деталей, каждая из которых располагалась на плоском основании восемь на восемь.
Каждый участник менял их по своему усмотрению, а затем возвращал их ассистенту-исследователю, который подсчитывал общее количество добавленных, удаленных и/или перемещенных деталей. Среди преобразованных конструкций только в 12 процентах случаев деталей оказалось меньше, чем было изначально.
Но что, если мы наблюдали нечто, характерное только для «Лего»? Мы хотели узнать, распространяется ли это явное недоиспользование вычитания на другие ситуации. Где проходит граница подобной модели поведения и существует ли она вообще?
Мы просили людей изменить случайные «петли» музыкальных нот. Они примерно в три раза чаще добавляли ноты, чем убирали. Примерно такое же соотношение, три к одному, наблюдалось, когда мы поручали людям улучшить текст. Мы просили участников исследования переделать рецепт супа из пяти ингредиентов. Лишь двое из девяноста участников сократили число ингредиентов.
И все же как можно быть уверенным, что мы неумышленно не создавали такие ситуации, которые препятствуют вычитанию? Например, в исследовании с текстом, возможно, мы изначально предоставили такие образцы, в которых отсутствовала ключевая информация, и поэтому ее нужно было добавить. Хоть я и знал, что мы не подстраивали обстоятельства против вычитания, общение с психологами заставило меня настороженно относиться к своему подсознанию.
Одним из способов убедиться, что мы неосознанно не отдаем предпочтение добавлению, было привлечь третьи лица. Мы снова попробовали разыграть сценарий с «Лего», на этот раз с конструкциями, изначально собранными случайным образом. Только один из шестидесяти участников убрал несколько деталей. У нас были и конструкции, собранные участниками самостоятельно. Лишь пять процентов испытуемых разбирали их, чтобы улучшить. К письменному заданию мы также привлекли сторонних экспериментаторов, попросив другую группу участников разработать оригинальные тесты. Участники исследования из данной группы письменно изложили статью (об обнаружении костей короля Ричарда под автостоянкой), а затем предложили другой группе участников улучшить получившиеся изложения. Только четырнадцать процентов человек из второй группы сократили пересказ.
Люди в подавляющем большинстве добавляли, независимо от того, была ли исходная ситуация разработана моей командой, спровоцирована третьими лицами или сложилась спонтанно.
Затем мы придумали эксперимент, который, как мы были уверены, вдохновит на вычитание, и попросили испытуемых усовершенствовать план однодневного тура по Вашингтону, столице США. По нашей программе, за четырнадцать часов туристам предлагалось посетить Белый дом, здание Капитолия, Вашингтонский кафедральный
