Маклеод хотел знать, о чем думают люди с высоким уровнем тревожности. И чем отличаются их мысли от мыслей других людей. Он открыл очень важную вещь. Как, скажем, забеспокоится поклонник «Манчестер Юнайтед», прочитав слова «Манчестер Юнайтед» в тексте, никак не связанном с футболом, так и тревожные люди неизбежно будут сосредоточиваться на вещах, представляющих для них угрозу. Люди с высоким уровнем тревожности, в отличие от других людей, не смогут от таких мыслей отмахнуться. Они, так сказать, постоянно «бдят угрозу».
Маклеод продемонстрировал это, используя методику под названием «Проба с точкой». Участников опыта делят на две группы – с высоким уровнем тревожности и с нормальным. Они смотрят на экран монитора. Затем на нем (в случайном порядке, слева или справа) появляются два слова, одно угрожающее, другое – нейтральное. Слова остаются на экране в течение примерно 500 миллисекунд, затем на месте одного из них появляется точка. Участники должны как можно быстрее увидеть точку и нажать на определенную клавишу, прежде чем появится следующая пара слов.
Когда после процедуры сравнили средние показатели скорости реакции по обеим группам, выявилось показательное различие. Люди с высокой тревожностью быстрее фиксируют точку, когда она появляется на месте, где до этого было угрожающее слово, чем нейтральное. Среди людей с нормальной тревожностью такого различия выявлено не было. Другими словами, у индивидуумов с высоким уровнем тревожности имеется когнитивное смещение (искажение) в сторону угрозы.
С недавних пор Маклеод стал предъявлять к пробе с точкой иные требования. В начале, как мы только что видели, процедура служила просто инструментом для выявления причин беспокойства – по крайней мере, на когнитивном уровне. Но может ли она уменьшить беспокойство? Устранить сосредоточенность на угрозе? Маклеод предположил, что да. И не только предположил, но и получил тому доказательство.
В 2002 г. он и его коллеги изменили методику таким образом, чтобы проба перестала быть случайной. То есть теперь угрожающие и нейтральные слова не выскакивали то справа, то слева, а появлялись все время либо в одном либо в другом месте: в отношении связанного с угрозой слова – режим внимания к угрозе (AT); в отношении нейтрального слова – режим внимания к нейтралу (AN). Затем Маклеод подобрал группу добровольцев со средним уровнем тревожности (который определялся по стандартному опроснику измерения тревожности) и разделил ее на две. Одна группа получила 600 слов в режиме АТ, другая – 600 слов в режиме AN.
Маклеода интересовало, можно ли пробу с точкой превратить из экспериментальной парадигмы в обучающую? Можно ли путем неоднократного переключения внимания с одного места на другое действительно вызвать когнитивное искажение?
Оказалось, что можно. Когда в конце «обучения» людям из группы АТ дали обычную пробу с точкой, они выказали – угадайте что? – повышенную бдительность к угрожающим словам.
Напротив, группа AN показала повышенную бдительность к нейтральным словам. И не только это. Когда добровольцам потом дали тест на решение анаграмм, специально разработанный, чтобы вызывать у них беспокойство (большинство анаграмм были к тому же на языке суахили, и некоторые было на самом деле невозможно решить), участники из группы AN выказали меньше признаков стресса, чем участники из группы AT.
И история на этом не заканчивается. В то время как Маклеод работал над программой тренировки внимания, Эндрю Мэтьюс и Банди Макинтош из Кембриджского института познания и мозга также работали в этом направлении и разработали методику изменения отношения к ситуации. За годы работы в качестве практикующего психолога в больнице Св. Георгия в Лондоне Мэтьюс понял, что люди с повышенным уровнем тревожности не только напряженно отслеживают угрожающие раздражители вокруг себя, но и напряженно думают о них.
Если обычные люди настроены, скорее, позитивно, то тревожные личности, как показывает опыт, склонны относиться к событиям негативно. В качестве иллюстрации Мэтьюс приводит пример, прочитав который, я поперхнулся кофе. Его коллега рассказывал, как однажды, еще подростком, собирался на первое свидание с новой девушкой, и в этот день у него, как назло, на лице вскочил громадный прыщ. Приведенный в бешенство равнодушной реакцией младшего брата на это «несчастье», он выскочил из дома и уселся на скамейке на насыпи неподалеку, с которой открывался вид на город. Пять минут спустя подошел какой-то турист и сел рядом с ним.
«Славное местечко (spot)»[62], – заметил он.
Мэтьюс подходит к этому вопросу с тех же позиций, что и Маклеод, – за исключением того, что вместо обучения вниманию он обучает познанию. В типичном эксперименте добровольцам дают несколько сценариев, которые должны закончиться хорошо или плохо в зависимости от того, какой текст будет поставлен в конце. Он включает учебную фразу.
Например: «Ваш супруг просит сопроводить его на торжественный обед, который устраивает его фирма. Прежде вы не встречались ни с одним из его коллег. Собираясь на мероприятие, вы думаете, что новые люди, которых вы встретите, сочтут вас…»
В режиме, предназначенном вызывать негативное искажение восприятия, фрагмент нужно было закончить словом «bo – ng» (boring – скучный) и проработать еще 100 таких примеров. Для выработки позитивного искажения это было слово «fri – d-y» (friendly – дружелюбный), и тоже следовало проработать 100 подобных примеров.
Затем в ходе тестирования добровольцам раздали следующую партию сценариев, подобную первой, только на сей раз заключительные слова были не столь однозначны и могли привести к разным результатам, которые оценивались в зависимости от того, насколько хорошо они подходили к сценарию.
Точно как в методике тренировки внимания Маклеода, Мэтьюс обнаружил, что те добровольцы, которых приучили воспринимать вещи негативно, выбирают результаты, наиболее согласующиеся с этим искажением, – то же самое справедливо и для тех, кто был приучен оценивать вещи позитивно. И даже более того. Когда добровольцев подвергали воздействию стрессовых факторов (например, давали смотреть видеозаписи травм и несчастных случаев), те из них, кого приучили к позитивной оценке, выказали меньше беспокойства, чем те, кто усвоил негативную оценку.
«Не волнуйся, будь счастлив», – пел Бобби Макферрин. Но должно быть наоборот.
Маклеод и Мэтьюс смотрят в будущее с оптимизмом. Им-то хорошо, не так ли? И у них на то есть веские причины. Если, как показал нам Сэм Харрис, воззрение – это состояние мозга, то, изменяя состояние мозга, мы в теории можем изменить воззрения. И не только в теории, но и на практике. И не только некоторые из них, но все. Религиозные, политические и т. д.
В 2004 г., спустя несколько лет после того как Маклеод изменил первоначальную парадигму пробы с точкой, он использовал ту же процедуру в отношении людей, страдающих социофобией. В течение двух недель пациенты ежедневно проходили 384 учебных теста, отвлекающих их внимание от угрожающих слов. Результат? Значительное ослабление симптомов.
Через год после этого, в 2005 г., Мэт Филд и Брайан Иствуд из Ливерпульского университета адаптировали методику CBM применительно к алкоголикам (нейтральные изображения против изображений, связанных с алкоголем). Затем, изобретательно измерив степень алкогольной зависимости, они обнаружили, что те, кто проходил процедуру в режиме «внимание к нейтралу», выпили в ходе исследования меньше пива (им была предоставлена такая возможность), чем те, кто проходил испытание в режиме «внимание к алкоголю».
Еще более захватывающие исследования были проведены на жертвах инсульта. Эдвард Тауб из Университета Алабамы открыл клинику собственной терапии (Тауба), где часто можно видеть пациентов с разными подвязками и петлями на здоровых конечностях. Причина этого не очевидна – пока вас, как и Тауба, не осенит.
Тауб обнаружил, что после первого удара мозг жертв инсульта входит в состояние «коркового шока». В этом состоянии пораженные конечности отказываются двигаться. В течение нескольких месяцев бездействия наступает то, что Тауб называет «воспитанным неиспользованием» (разновидность воспитанной беспомощности, с которой мы столкнулись в главе 5), – из-за чего часть двигательных нервов пораженной части тела (в соответствии с неизменным принципом мозга «пользуйся или потеряешь») начинает атрофироваться. Но заставьте человека разрабатывать пораженный участок, упорно заниматься, даже если поначалу конечности все равно не хотят двигаться, перед угрозой повторного отказа (отсюда и петли, и подвязки – снаряжение для того, что Тауб называет «лечение движением с искусственным ограничением»[63]), и можно достигнуть замечательных успехов.
