Проблемы управления — неотъемлемая особенность родительского холона. Постоянно сталкиваясь с ними, каждая семья так или иначе решает их путем проб и ошибок. Характер подобных решений различен на разных этапах развития семьи. Когда с этим в семье что-то не ладится и она обращается к терапевту, важно, чтобы он обратил внимание на степень участия всех ее членов в поддержании дисфункциональных взаимодействий и на существующие потенциальные возможности решения проблем.
Сиблинги образуют первую группу равных, в которую вступает ребенок. В этом контексте дети оказывают друг другу поддержку, получают удовольствие, нападают, избирают "козлов отпущения" и вообще обучаются друг от друга. Они вырабатывают собственные стереотипы взаимодействий — ведения переговоров, сотрудничества и соперничества. Они обучаются дружить и враждовать, учиться у других и добиваться признания. Как правило, в этом постоянном процессе взаимообмена они занимают различные места, что укрепляет в них как ощущение принадлежности к группе, так и сознание возможностей индивидуального выбора и наличия альтернатив в рамках системы. Эти стереотипы приобретут большое значение впоследствии, когда дети будут переходить во внесемейные группы равных, в систему школы и позже — в мир работы.
В больших семьях сиблинги организуются в разнообразные подсистемы в зависимости от уровней развития. Для терапевта важно уметь говорить на языке, свойственном различным этапам развития ребенка, и иметь представление об их ресурсах и потребностях. В контексте сиблингов полезно создавать сценарии применения навыков разрешения конфликтов в разнообразных областях — таких, как самостоятельность, соперничество и компетентность, — чтобы впоследствии они могли реализовать эти навыки во внесемейных подсистемах.
Семейные терапевты часто недостаточно используют контексты сиблингов и злоупотребляют терапевтическими приемами, требующими от родителей более разнообразного функционирования. Однако для выработки новых форм решения проблем самостоятельности и управления могут оказаться крайне эффективными беседы с одними лишь сиблингами в отсутствие родителей, организация терапевтических моментов, когда сиблинги обсуждают те или иные проблемы под наблюдением родителей, а также "диалогов" между подсистемами сиб- лингов и родителей. В разведенных семьях встречи между сиблинга- ми и родителем, живущим отдельно, особенно полезны как механизм, облегчающий лучшее функционирование сложного "разведенного организма".
Далеко не так важно, каким именно образом семья решает свои задачи, — важнее то, насколько успешно это делается. Поэтому семейный терапевт, сам являясь продуктом определенной культуры, должен постоянно следить за тем, чтобы не попытаться навязать семье хорошо знакомые ему модели или правила действий. Семейный терапевт должен стараться не акцентировать внимания на нуклеарной семье, упуская из виду роль расширенной семьи — ее взаимодействие с нуклеарной и влияние на нее. Наиболее молодые терапевты могут обнаружить в себе готовность отстаивать права детей, поскольку еще не испытали сложностей положения родителей, осуждать родителей, поскольку не понимают их стараний. Терапевты-мужчины нередко нарушают равновесие супружеской подсистемы, понимая и поддерживая позицию супруга-мужчины. Терапевты-женщины, озабоченные стесненным положением женщины в патриархальной семье, могут поддерживать большую самостоятельность супруги, чем это возможно в данной семье. Терапевт должен помнить, что семья — это холон, входящий в более широкую культуру, и что задача терапии — помочь ему стать более адекватным в рамках возможностей, существующих в данной семейной и культурной системе.
Семья не является чем-то статичным. Она, как и ее социальный контекст, постоянно находится в процессе изменения. Рассмотрение людей вне времени и происходящих перемен — всего лишь языковая конструкция. Изучая ту или иную семью, терапевт, по существу, останавливает время, как останавливают кинофильм, желая сосредоточиться на каком-то одном кадре.
Однако до сих пор семейная терапия не стремилась учитывать тот факт, что семьи с течением времени меняются. Отчасти это происходило потому, что семейные терапевты в значительной степени ориентированы на "здесь и сейчас", в отличие от психодинамической терапии, исследующей прошлое. Однако отчасти это объясняется и тем, что семейный терапевт испытывает громадное давление сил, управляющих семейной структурой. Он вторгается в живую систему, которая выработала собственный способ существования и могучие механизмы, защищающие этот способ. В тесном терапевтическом общении в первую очередь ощущаются именно эти стабилизирующие механизмы и лишь изредка дают о себе знать гибкие элементы структуры. Перемены происходят в настоящем, однако становятся заметными лишь в длительной перспективе.
Семья постоянно сталкивается с потребностью в изменении, исходящей как извне, так и изнутри. Умирает дед, и может появиться необходимость реорганизовать всю родительскую подсистему. Увольняется с работы мать, и приходится модифицировать супружескую, исполнительную и родительскую подсистемы. Перемены — это, в сущности, норма, и в длительной перспективе в каждой семье заметны большая гибкость, постоянные флуктуации и, вполне вероятно, больше дисбаланса, чем равновесия.
Изучать семью в длительной перспективе — значит рассматривать ее как организм, развивающийся во времени. Две индивидуальные "клетки" соединяются, образуя составное существо, подобное колониальному организму. Это существо проходит этапы взросления, которые по-своему проявляются у каждого его компонента, и в конце концов обе клетки-основоположницы дряхлеют и умирают, а другие начинают жизненный цикл заново.
Как и все живые организмы, семейная система имеет тенденцию как к самоподдержанию, так и к эволюции. Потребность в переменах может активизировать механизмы, противостоящие отклонениям, однако в целом система развивается в направлении возрастающей сложности. Хотя семья может совершать флуктуации лишь в пределах определенного диапазона, она обладает поразительной способностью адаптироваться и изменяться, в то же время сохраняя преемственность.
Живые системы, наделенные подобными свойствами, являются по определению открытыми системами, в отличие от замкнутых "равновесных структур", описываемых классической термодинамикой. Илья Пригожин так характеризует это различие: "Типичный пример равновесной структуры представляет собой кристалл. Диссипативные [живые] структуры имеют совершенно иные свойства: они возникают и поддерживаются благодаря обмену энергией и веществом в неравновесных условиях". В живой системе флуктуации, происходящие либо внутри, либо вне системы, придают ей новую структуру: "Новая структура всегда есть результат нестабильности. Она возникает в результате флуктуации. Хотя обычно за флуктуацией следует реакция, снова возвращающая систему в невозмущенное состояние, в момент формирования новой структуры флуктуация, наоборот, усиливается". Классическая термодинамика, заключает Пригожин, "в сущности, представляет собой теорию разрушения структуры… Однако такая теория должна быть так или иначе дополнена теорией возникновения структуры"5.
На протяжении многих лет семейная терапия выдвигала на первый план способность систем к самоподдержанию. Теперь работы Пригожина и других показали, что если система частично открыта для притока энергии или информации, "вызываемые этим нестабильности не ведут к случайному поведению… наоборот, они имеют тенденцию переводить систему в новый динамический режим, соответствующий новому состоянию усложненности"6.
Семья, будучи живой системой, обменивается с внешней средой энергией и информацией. За флуктуацией, внутренней или внешней, обычно следует реакция, которая возвращает систему в стабильное состояние. Однако когда флуктуация усиливается, в семье может наступить кризис, в ходе которого происходящие изменения переводят ее на иной уровень функционирования, позволяющий справиться с ситуацией.
Из представления о семье как о живой системе вытекает, что, как можно убедиться, длительное время изучая любую семью, ее развитие происходит следующим образом:
При этом периоды нарушения равновесия чередуются с периодами гомеостаза, а флуктуации не выходят за пределы, допускающие управление ими.
Основываясь на этой модели, терапевт может сразу соотнести задачи терапии со стадией развития, на которой находится семья, потому что терапевтический кризис повторяет схему развития. В отличие от других моделей, она не ограничена индивидом и контекстом. Она имеет дело с холонами, постулируя, что связанные с развитием изменения индивида оказывают влияние на семью, а изменения в семье и во внесемейных холонах оказывают влияние на индивидуальные холоны.
