Ветхозаветная библейская критика - Антон Владимирович Карташев

С предисловием митрополита Волоколамского Илариона

Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви ИС Р17–702–3055

© Общецерковная аспирантура и докторантура им. свв. Кирилла и Мефодия, 2017

© Издательский дом «Познание», 2017

Свыше семидесяти лет назад, 13 февраля 1944 года, в парижском Свято-Сергиевском богословском институте, крупнейшем на тот момент центре русской богословской мысли, прозвучал доклад «Ветхозаветная библейская критика». Докладчик, Антон Владимирович Карташев, известный историк и один из ведущих профессоров института с самого момента его создания в 1925 г., в прошлом министр исповеданий при Временном правительстве, говорил о необходимости приобщения православных ученых к достижениям современной библеистики: «Поворот, производимый в данном случае библейской наукой, относится к крупнейшим событиям в истории духовной жизни человечества <…> В неизбежно предстояшем Русской церкви… миссионерском походе по обширному лицу родной земли нельзя обойтись одними устарелыми средствами из арсенала нашей научно-богословской отсталости. Чтобы бить врага на всех его кажущихся передовыми и научными позициях, нужно самим владеть оружием новейшей научной техники. Но для этого нужно ее сначала творчески воспринять, усвоить и преобразить в лоне церковного богословия и церковной истины».

«Библейская критика», которой был посвящен доклад Карташева, – это сложившаяся в Европе нового времени научная дисциплина, в основе которой лежит историко-филологический подход к библейскому тексту. Такой подход подразумевает, во-первых, текстологический анализ (восстановление древнейшего вида текста через сравнение рукописей), во-вторых, филологический анализ (с обязательным привлечением других письменных памятников Древнего Востока и античности), в-третьих, исторический анализ (с учетом нашего знания об истории и реалиях Древнего мира, о жизни, быте и мировоззрении людей того времени). Можно сказать, отличительной чертой новоевропейской библейской науки является то, что к библейскому тексту, в его буквальном прочтении, предлагается применять те же самые способы анализа, что и к другим древним текстам.

Некоторые до сих пор придерживаются мнения, будто православный христианин должен отвергать библейскую критику как продукт преимущественно протестантской науки. Это мнение следует считать ошибочным. Благоговейное отношение к Библии отнюдь не исключает анализа ее текста – критического не в смысле отрицания или оспаривания содержащихся в нем богооткровенных истин, а в смысле вдумчивого сравнительного разбора различных версий библейского текста. Отвергая с порога библейскую критику, ее оппоненты забывают, например, о том, что в православной традиции нет единого общепринятого текста Библии (достаточно указать на различие между славянской и русской Библией). Сличение древних рукописей, установление разночтений и выявление наиболее авторитетного текста никоим образом не противоречит православному пониманию Священного Писания. Критические издания библейских текстов не менее ценны для православного христианина, чем для католика или протестанта. Оппоненты современной библейской науки забывают, что Синодальный перевод, сделанный под руководством святителя Филарета Московского, учитывал лучшие достижения библейской науки своего времени (за что тоже подвергался тогда немалым нападкам).

Именно против такого бездумного отвержения современной библейской науки и выступал в своем докладе Карташев.

Вне всякого сомнения, филологические исследования Библии помогают нам восстановить исторический контекст Священного Писания, лучше понять, как слова Писания воспринимались первыми его читателями и слушателями. Как писал протоиерей Сергий Булгаков, другой представитель «парижской» школы русского богословия: «Истина едина, но постигается людьми в дискурсивном процессе развития. И православному сознанию нет оснований бояться библейской критики или смущаться пред нею, потому что чрез нее лишь конкретнее становятся постижимы пути Божии и действие Духа Божия, многократно и многообразно действовавшего в Церкви» [1].

За несколько лет до доклада Карташева, в 1936 году, еще один русский богослов, Борис Иванович Сове, в тезисах, представленных на I Конгрессе православных богословов в Афинах, писал о том, что богодухновенность Библии должна быть понимаема «в свете Халкидонского догмата о Богочеловечестве. Участие в написании Библии человеческого элемента с его ограниченностью объясняет особенности ветхозаветных книг как исторических источников, их ошибки, анахронизмы, которые могут быть исправлены внебиблейскими данными, обогатившими, особенно в последние десятилетия, историю Древнего Востока. Ложный апологетический взгляд на Библию как на энциклопедию исторических и естественных наук должен быть оставлен. Ветхозаветные боговдохновенные писатели – прежде всего богословы и вероучители» [2].

Еще одним предшественником Карташева следует считать известного греческого православного библеиста и богослова профессора Василия Велласа. На том же самом I Конгрессе православных богословов в Афинах Веллас выступил с докладом «Библейская критика и авторитет Церкви». В этом докладе он подчеркивал, что Православная Церковь никогда не связывала богодухновенность библейского слова с вопросами об авторстве отдельных книг. Богодухновенность, говорил Веллас, относится, прежде всего, к догматическим и религиозным истинам Писания, а не к данным исторического, геологического, географического или хронологического характера [3].

Веллас, по сути, заложил основы современной греческой библеистики. Его работы по Ветхому Завету до сих пор служат университетскими учебниками, а его учениками стали многие греческие библеисты. Сближению греческих богословов и университетской науки способствовала его работа в Афинском Университете (в течение нескольких лет он был ректором Афинского Университета) и вхождение в ряд структур Элладской Церкви (в частности, он возглавлял миссионерскую организацию Элладской Церкви – «Апостолики Диакония»). В 1960-е годы в Афинском Университете под руководством Велласа и при поддержке Греческого библейского общества был осуществлен перевод Нового Завета на современный греческий язык.

К сожалению, наследие Карташева в российской библеистике оказалось намного менее востребованным, чем работы его коллеги Василия Велласа в Греции. Судьба России в XX веке вообще не благоприятствовала развитию церковной науки. После революции богословская наука в России на семь десятилетий практически прекратила свое существование. Возрожденные в 1943 году духовные школы не могли поставить перед собой задачу восстановления богословской науки во всем ее дореволюционном объеме. Даже сейчас, спустя почти три десятилетия после окончания государственной политики «научного атеизма», эта задача не решена.

Особенно сильно трагедия русской богословской науки сказалась на библеистике. В качестве учебных пособий в наших духовных школах до сих пор зачастую используются труды дореволюционных авторов либо их пересказы. Между тем на Западе богословская наука не стояла на месте. Даже по отношению к временам Карташева (не говоря уже про начало XX века) в области библеистики был сделан грандиозный скачок: множество монографий, исследований, статей было написано по отдельным книгам Библии, по библейской истории, библейскому богословию.

Православная наука не имеет более права игнорировать весь тот богатейший материал, который накоплен западной библейской наукой к началу XXI столетия.

Конечно, на сегодня работа Карташева во многих своих деталях уже устарела. Но если говорить не о деталях, а о том,