Но главная трудность - совсем не в этом. Она кроется не в учении об искуплении, данном в Страстную пятницу, не в пасхальном учении о воскресении, но в рождественском учении о воплощении. Самое поразительное – это христианское утверждение, что Иисус из Назарета был Богом, Который стал человеком; что вторая Личность Троицы стала «вторым человеком» (1Кор.15:47), определившим судьбу всех людей, вторым главным представителем человечества; что Он принял человеческое естество, не потеряв при этом Божьего естества; и значит, Иисус из Назарета был воистину и полностью Богом так же, как и человеком. Перед нами две тайны в одном: существование нескольких Личностей в едином Боге и союз Бога и человечества в Иисусе. Именно здесь, в событиях Рождества, и кроются самые фундаментальные и неисследимые глубины христианского откровения: «Слово стало плотью» (Ин.1:14); Бог стал человеком; Бог-Сын стал евреем; Всевышний появился на земле беспомощным младенцем, который только и мог лежать и таращить глазенки, морщиться и пищать, которого нужно было кормить и менять ему пеленки, а потом и учить говорить, как всякого другого малыша. И в этом не было никакого обмана или иллюзии: младенчество Сына Божьего было реальностью. Чем больше об этом думаешь, тем больше поражаешься. Никакая литература не смогла придумать ничего более фантастического, чем истина воплощения.
Вот это и есть настоящий камень преткновения. Именно на этом месте всегда спотыкались иудаисты, мусульмане, унитарии, свидетели Иеговы и многие другие, говорящие о вышеупомянутых препятствиях (о непорочном зачатии, чудесах, искуплении и воскресении). Именно из-за неверия в воплощение обычно возникают трудности с принятием других мест Евангелия. Но как только воплощение осознается как реальность, все другие трудности исчезают.
Если бы Иисус бы только замечательным, очень благочестивым человеком, то новозаветным рассказам о Его жизни и делах воистину было бы сложно поверить. Но если Иисус бы тем самым Вечным Словом, через Которое Отец создал вселенную, «чрез Которого и веки сотворил» (Евр.1:2), то нет ничего удивительного в том, что Его приход в мир, Его жизнь в мире и уход из мира сопровождался удивительными делами творящей силы. Нет ничего странного в том, что Он, Творец жизни, воскрес из мертвых. Если Он Сын Божий, то гораздо более поразительно, что Он должен умереть, чем то, что Он воскрес. «Это все загадка! Бессмертный умирает», - писал Уэсли; и в воскресении Бессмертного нет загадки, подобной этой. Если бессмертный Сын Божий действительно покорно вкусил смерть, то совсем не странно, что эта смерть должна иметь спасительную силу для приговоренного человечества. Как только человек признает Иисуса Богом, ему уже сложно отыскать во всем остальном препятствия и трудности; все факты составляют единое целое и дополняют друг друга. Воплощение само по себе есть неисследимая тайна, но в его свете весь Новый Завет обретает смысл.
II
Евангелия от Матфея и от Луки довольно подробно рассказывают о том, как Божий Сын пришел в мир. Он родился на заднем дворе маленькой гостиницы, в незаметном иудейском селении, во времена расцвета Римской империи. Обычно, повторяя этот рассказ в каждое Рождество, мы каждый раз приукрашиваем его; на самом деле он довольно жесток и непригляден. Иисус родился не в гостинице, потому что она была набита битком и никто не пожелал уступить место рожающей женщине; поэтому ей пришлось родить Его в хлеву, а Его первой колыбелью стали ясли для скота. Повествование разворачивается бесстрастно, без комментариев, но думающему читателю становится не по себе при виде такой очевидной черствости и нравственной низости. Однако евангелисты рассказывают об этом не для того, чтобы преподать читателю нравственный урок. Для них смысл рассказа - не в обстоятельствах рождения (кроме замечания о том, что рождение Иисуса в Вифлееме является исполнением пророчества; см. Мф.2:1-6), но в том, кем был родившийся младенец. По этому поводу в Новом Завете есть два утверждения. Мы их уже обозначили; давайте теперь рассмотрим их поподробнее.
1. Младенец, рожденный в Вифлееме, был Богом
Точнее, выражаясь языком Библии, Он был Сыном Божьим или, как обычно называют Его христианские богословы, Богом-Сыном. Заметьте, не просто сыном, или одним из сынов, а единственным Сыном. Для того чтобы читатели осознали единственность Иисуса, в первых трех главах своего Евангелия Иоанн четыре раза повторяет, что Он был «единородным» Сыном Божьим (см. Ин.1:14,18; 3:16,18). Соответственно, христианская церковь исповедует: «Верую во единого Бога Отца... и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго...»
При чтении христианских апологетов иногда создается впечатление, что утверждение об Иисусе как единородном Сыне Божьем есть окончательный и полный ответ на все вопросы о том, кто Он такой. Однако вряд ли это так, поскольку само это утверждение вызывает вопросы и может быть неправильно понято. Если Иисус - Сын Божий, значит ли это, что существуют два бога? Значит ли это, что иудаисты и мусульмане правы, обвиняя христианство в политеизме? Или слова «Сын Божий» следует понимать таким образом, что, хотя Сам Иисус и стоит совершенно отдельно от всех творений, Он не такой Бог, как Бог-Отец? В ранней церкви это утверждали ариане, а в наше время - унитарии, свидетели Иеговы, кристадельфиане и другие. Так ли это? Что же имеет в виду Библия, называя Иисуса Сыном Божьим?
Некоторым эти вопросы кажутся довольно запутанными, но Новый Завет дает довольно ясные ответы на них. В принципе, все они поставлены и разрешены Апостолом Иоанном в прологе к его Евангелию. Очевидно, что он обращался как к евреям, так и к грекам. По его словам, он писал для того, чтобы читатели «уверовали, что Иисус есть... Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин.21:30). На протяжении всего Евангелия Иоанн показывает Иисуса именно как Сына Божьего. Однако Иоанн понимал, что слова «сын Божий» могут вызвать в сознании читателей некоторые неверные ассоциации. В иудейском богословии они употреблялись как титул будущего Мессии (который должен быть человеком). Греческая мифология знала множество «сыновей богов», суперлюдей, рожденных от союза бога и смертной женщины. Ни в том, ни в другом случае ни о какой божественности речи не шло. Иоанн хотел, чтобы его рассказ об Иисусе не был воспринят (или истолкован) в этом плане, и подчеркивал, что Иисус называл Себя Сыном (как и христиане называли Его Сыном) именно в смысле Его божественной сущности, и ни в каком другом. Именно поэтому и появился знаменитый пролог (Ин.1:1-18). Церковь Англии ежегодно читает его вслух в день Рождества - и совершенно справедливо. Нигде в Новом Завете природа и значение Иисуса как Бога-Сына не объясняется так ясно, как здесь.
Посмотрите, как тщательно и последовательно Иоанн развивает эту тему.
Апостол не употребляет термин «Сын» в первых предложениях: он говорит о Слове. Тут не было опасности быть неверно понятым, ибо читатели, знакомые с Ветхим Заветом, немедленно улавливали смысл. В Ветхом Завете Слово Божье творит небо и землю, эта Божья сила исполняет Его замысел. Ветхий Завет подразумевает, что Божьи слова сами по себе обладают силой, которая осуществляет замысел. Бытие 1 рассказывает, как в начале творения «сказал Бог, да будет,.. и стал...» (Быт.1:3). «Словом Господа сотворены небеса... Он сказал, - и сделалось (Пс.32:6, 9). Иными словами, Слово Божье - это Бог в действии..
Иоанн берет этот образ и далее сообщает нам семь фактов о Слове Божьем.
(i) «В начале было Слово (ст.1). Вот оно, вечное бытие Слова. У Него не было начала; когда начиналось все остальное, Оно - было.
(ii) «И Слово было у Бога (ст.1)[4]. Здесь Слово - отдельная личность. Сила, исполняющая Божьи замыслы, - это сила отдельной Личности, Которая находится с Богом в вечном, живом общении (таково значение этой фразы).
(iii) «И Слово было Бог» (ст.1). Здесь указывается "на божественную сущность Слова. Будучи Личностью, отдельной от Отца, Он - не творение; Он Сам по Себе Бог, также, как и Отец. Тайна, с которой мы здесь сталкиваемся - это тайна личностного различия в единстве Бога.
(iv) «(Все чрез Него начало быть»[5] (ст.3). То есть, Слово творит. Оно было представителем Отца в деле творения, совершенного Им. Все сотворенное было сотворено через Него (в этом еще одно доказательство, что Он, создающий, как и Отец, не принадлежит к разряду творений).
(v) «В Нем была жизнь» (ст.4). Перед нами Слово оживляющее. В сотворенном мире нет жизни, кроме той, что в Нем и через Него. Так Библия отвечает на вопрос о происхождении и продолжении жизни во всех ее формах: жизнь дается и поддерживается Словом. Творения обладают жизнью не сами по себе, но в Слове, во второй Личности Бога.
