Я нарочно привожу эти сведения, рисующие современное состояние индусской культуры. Мы видим, что она уже объевропеилась и потому уже смешно продолжать разговоры, что брамины скрывают от европейцев. И пусть Динананда-Сарасвати сколько угодно возвеличивает Веды и относит их хоть за миллионы лет до нашей эры, мы все же будем утверждать, что если б это было так, то манускрипты их были бы не менее распространены по Индии, чем недавние манускрипты Корана магометан или Евангелия у христиан XV века.
Вот почему, прежде всего другого, надо сделать систематическую статистику всего рукописного материала, открытого в Индии Еленой Петровной Блаватской и ей подобными, хотя по внешности и более солидными искателями индийской древней мудрости, и все сочинения, имеющиеся только в одном рукописном экземпляре, признать не имеющими распространения апокрифами, хотя бы с них и оказались тоже одноэкземплярные переводы на тибетский или палийский или какой другой языки. Ведь всякому понятно, что искателям восточных манускриптов было интереснее представить ученому миру что-нибудь совершенно новое, а не буквальное повторение в новой рукописи уже опубликованного кем-нибудь другим. А потому и искусство апокрифистов направлялось не на утверждение только одной чужой славы, а на создание собственной, в результате чего и получилось, что почти все их «псевдо-открытые» рукописи оказались «униками» и их больше никто не находил.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Последняя вспышка догорающего огня оккультных течений нового времени
Глава I
Суеверия и фокусничества в религиозных культах
Нет ни малейшего сомнения, что всякая религия начиналась с суеверия, но вслед за тем неизбежно должна была наступить и следующая стадия ее развития — фокусничество и шарлатанство. Как только появлялось, благодаря особенным явлениям природы, вроде извержения вулканов, падения метеоритов и других поражающих явлений природы в каком-либо месте святилище и живущий при нем штат священников, а удивительные явления, вызвавшие к существованию их учреждение — прекратились, для них не оставалось ничего другого, как или прекратить свое занятие, объявив, что сверхъестественные силы их оставили, или взамен естественных чудес придумать другие искусственные.
Но бросать уже наладившееся привычное занятие и сменить репутацию своего высокого в глазах всех близкого знакомства с богами на унизительное покинутого ими за что-то человека, было прямо невозможно для человека, уже привыкшего ко всеобщему поклонению и даже небезопасно: так как первобытная толпа, освободившись от своего слепого обожания, немедленно после его прекращения переходит к слепой ненависти и ее расправа бывает ужасна. По этой причине всякий мистический культ, начавшись с суеверия его основателя, кончался шарлатанством его последователей.
«Мы теперь несомненно знаем, — говорит Д-р Леманн (стр. 608), — что фокусы применялись во все времена с намерением обмануть толпу, чтобы укрепить ее веру в справедливость известных взглядов». Конечно, вначале приемы были грубы и просты, так как более тонкие способы были неизвестны. Таковы, например, были средства, употреблявшиеся греческими (т.е. ромейскими, византийскими) чародеями времен упадка, для того, чтобы вызвать светящуюся фигуру Гекаты. В северных сказаниях говорится, что некоторые статуи богов оживали и из рассказа для нас ясно, что в этих деревянных идолах сидели люди, бравшие на себя в нужный момент роль богов. Христианские священники также не всегда чуждались таких приемов, хотя и в более утонченной форме. Говорными трубками и тому подобными приспособлениями, они умели строить так, что бог непосредственно говорил с толпой, собранною в церкви. Нам кажется теперь невероятною возможность таких фокусов в церкви, но припомним только огонь самовозгорающийся и теперь в Иерусалимском храме и Неаполитанское чудо с кровью Св. Януария. Средневековые магики пускали в ход все известные им сведения о природе, чтобы импонировать народу. Для этого, по-видимому, рисовалась на стене фосфором человеческая фигура, невидимая при свете, но сейчас же появляющаяся, как только окна храма закрывались занавесками или же пускались в темноте летать по храму птицы тоже намазанные самосветящимся веществом. По мере роста естественнонаучных сведений, они не упускали случая расширить и область волшебных приемов.
Самая ценная часть первого издания «<…….>» Иоганна делля Порта (1538—1615) состоит в указании способов применения имевшихся тогда знаний для целей практической магии.
Первый, обработавший натуральную магию как самостоятельную науку, был Джианбеттиста-делла-Порта (Иоганн Батиста Порта).
Родился он в 1538 году в Неаполе и принадлежал к богатой и уважаемой семье, так что мог свободно предаться изучению своих любимых наук. Уже в 1553 году, имея от роду всего 15 лет, он издал свое главное сочинение, возбудившее всеобщее удивление. После долгих путешествий он основал в 1560 году в Неаполе «Общество для исследования тайн природы», которое, однако, было закрыто по приказанию папы. Тем не менее он продолжал свои физические опыты, и в 1589 году выпустил новое издание своей магии, весьма дополненное. В то время, как первое издание содержит 4 части, второе есть уже очень обширное сочинение из 20 книг. Умер он в 1615 году. Всего более по-видимому, читалось первое издание из 4 книг, вероятно, потому, что оно вмещает в себя наибольшее число суеверных воззрений тогдашнего времени. Порта утверждает, что он лично проделал все опыты им описанные; если это так, то он, очевидно, не обращал ни малейшего внимания на удачу и неудачу опыта, так как приводит множество невозможных опытов. Может быть, однако, именно им книга и обязана своим огромным успехом, согласуясь вполне с тогдашним вкусом к необычайному.
Первая книга содержит изложение теории натуральной магии, т.е. изложение магической системы Агриппы, даже с его примерами, в том же порядке и с теми же толкованиями. Остальные три содержат, напротив, практические советы, хорошие вперемежку с нелепыми. Они в сущности не имеют никакого отношения к первой книге, так как теория нисколько не применяется для разъяснения опытов. 2-я книга есть нечто вроде трактата по садоводству; в ней содержатся указания способов изменять внешний вид плодов, окрашивать цветы, что можно придать черный цвет глазам ребенка, намазав ему затылок маслом, смешанным с пеплом или сожженного креста, и что можно сделать так, что все присутствующие в комнате будут иметь по внешности ослиные головы. Для этой цели стоит только кипятить ослиную голову 3 дня в масле, пока не обнажатся кости. Их толкут, смешивают порошок с маслом и наливают им лампы, и как только их зажгут, так и увидят все друг друга в таком виде. Он рассказывает также и о своих опытах над волшебными мазями, действием которых было то, что ведьмы впадали в глубокий сон и переживали в грезах различные чудесные приключения, что уже опять похоже на гипноз.
Еще во времена Галилея многие исследователи работали скорее на пользу магии и фокусничества, чем для действительно серьезной науки. Такие люди, как Афанасий Кирхер (1601—89) и Каспер Шотт (1608—56) имели особую любовь к чудесному и ко всему, что может импонировать и провести человечество.
Даже и в наше время различные формы фокусничества применяются с целью укрепления веры людей в легкомысленные выводы фантазеров. Материализующие духов медиумы — все фокусники и только при помощи фокусов теософская система Блаватской могла превратиться в религиозную доктрину, привлекшую к себе немало интеллигентных сторонников.
Английский физик Брюстер впервые дал серьезное описание физических и химических вспомогательных средств, которые несомненно применялись древними магиками, а современное фокусничество, имеющее более скромную задачу развлекать публику, было впервые систематически описано Гофманом. Он дает подробные указания относительно множества фокусов. Теорию этого искусства разобрал и психолог Дессуар в книге «Психологические эскизы». Обе эти работы имеют для нас значение в том отношении, что очень облегчают понимание специальных методов, применяемых спиритическими медиумами. А еще более подробно у Трюсдела, Бильманна и в отчетах Годжсона.
