Жак Маритен - Знание и Мудрость

Первая ошибка - как незнание Слова, которым созидается все, так же как и Крестом, которым побежден мир; она делает христианскую мысль немощной и непостоянной перед лицом мира. Вторая - как незнание Духа, который веет над водами и обновляет лик земли; она делает христианскую мысль неблагодарной и враждебной лику мира.

Трудно уберечься и от первой, и от второй ошибок, не допустить отклонения в ту или иную сторону. Ибо речь не идет ни о дозированной эклектике, ни о равновесии, где две тяжести друг друга уравновешивают: верная позиция в этой области, как и вообще в области добродетели, обретается лишь превосхождением, умением вознестись высоко над противоположными явлениями. Человек достигает этого лишь с большим трудом, Церковь, однако,

69

следует с Божьей помощью своим путем посреди слишком человеческих мыслей и крайних ошибок некоторых из ее детей; в ней с полным совершенством осуществляются верная мера добродетели и высшее единение различных крайностей, в частности, абсолютной верности тому, что вечно, и прилежного внимания к тому, что преходяще. При всем том, что такое высокое согласие столь трудно для каждого из нас, нам надо его держаться, и именно здесь и в наши дни, в силу изложенных выше соображений, выполнять эту явно неотложную задачу. Иначе для Церкви, несущей обеты вечной жизни, по крайней мере для мира и для культуры, каждое опоздание с ее реализацией способно привести к непоправимым катастрофам. Для нашего руководства в этой работе мы имеем наставления Пап и мудрость общего Учителя Церкви.**

Учение св. Фомы, вновь обретая свой победительный дух, смело обращаясь к новым проблемам и новым положениям, поможет нам преодолеть очевидную антиномию, существующую сегодня в этой сфере. С одной стороны, мы понимаем, что Церковь, настоятельно рекомендуя это учение, скорее имеет в виду рекомендовать прежде всего общего Учителя в его собственном качестве общего Учителя, чем давать новый толчок дискуссиям, которые сталкивают одну школу с другой. С другой стороны, мы также понимаем, что мысль Ангельского доктора столь высока и столь последовательна, что она не может допустить ни малейшего уменьшения своих специфических детерминант, не теряя действенности проникновения в реальность. Общий учитель - это не обыкновенный учитель, у которого можно запросто найти все то, с чем все согласны; он нас учит включать в принципы верховного единства всю правду, высказанную другими, не отказывая им при этом в некоторой снисходительности ради выявления ценности того или иного аспекта.

Для чего здесь все это говорится? Школьные диспуты будут продолжаться всегда; но сменим позицию, зайдем спереди, преодолеем новые трудности, и благодаря тем же аспектам, которые выявляют перед нами наиболее суровые стороны действительности, мы - под угрозой впасть в немощную посредственность - лучше поймем необходимость отстаивать во всей их строгости принципы самого великого собирателя всех истин, которые были когда-либо ведомы миру и которого мы имеем шанс увидеть без принуждения соединяющим в свете своего чистого учения умы со всех четырех сторон света.

Не будем обманываться, это самые трудные и самые серьезные роблемы, теснейшим образом касающиеся сердца и плоти чело-ечества, которое перед лицом христианского разума торопится ак, как будто его долго держали в резерве перед тем, как послать ia штурм; различные философские учения, исследования в области [ауки и искусства, типы мышления и культуры с редкой техни-[ностью и тончайшим человеческим качеством -все это католиче-кому разуму предстоит встретить безбоязненно, привести в по-|ядок и усвоить. Он не выполнит этой задачи, если не вооружится амой высокой мудростью, самой требовательной наукой, самым овершенным интеллектуальным инструментарием и, что самое 1адежное, самым строгим и универсальным учением и методом юзнания. С таким вооружением он сможет совершить свою мис-:ию, которая, как я только что показал, там где она является хри-"гианской миссией, является миссией в некотором роде крестного 1ути. Quis scandalisatur, et egoпопuror?^ Католическая мысль юлжна вместе с Иисусом пребывать между небом и землей; му-штельный парадокс абсолютной верности вечному и пристального 5ни мания ко злобе дня - но именно так ей надлежит трудиться во шя согласия мира с истиной.

О философии св. Фомы, разумеется, нельзя говорить так, как, например, Бердяев говорит о типах философии, исторически обусловленных русским православием, которому чуждо само понятие порядка. Напротив, здесь это понятие категорически играет центральную и универсальную роль, так что нельзя не встать на его защиту от тех упрощенческих трактовок, в которых рассматриваются связанные с ним проблемы.

Понятие порядка касается понятия единства, то есть принадлежит к области трансцендентального, и допускает самые разные планы и степени реализации. И первейшим беспорядком было бы несоблюдение иерархии порядков, принижение значения идеи порядка, рассмотрение лишь его низших аналогов.

Порядок сам по себе благо. Но он не абсолютное благо. Порядок есть и в аду. Внешний и зримый порядок создается ради внутреннего и невидимого порядка; телесный порядок существует ради духовного порядка, а последний - ради порядка милосердия. Но эти порядки не обязательно соотносятся друг с другом; тот, что находится на более высокой ступени в церковной иерархии, не обязательно находится на более высоком уровне в иерархии святости.

Порядок полиции нравов и гражданской полиции требует, чтобы спекулянты и проститутки проходили после добропорядочных граждан. Порядок Царства Небесного допускает, чтобы спекулянты и проститутки проходили, в тайных решениях Господних, ранее добропорядочных граждан.

Не будем говорить о видах ложного или чисто внешнего по-|ядка: о порядке при тирании (Ubi solitudinem faciunt...)^ ка-'икатуре на гражданский порядок; о законах академизма, иска-<ающих законы поэзии. Есть механический, или принудительный, юрядок, и есть порядок естественный, или спонтанный, а еще ор-анический, или жизненный, порядок; есть порядок детерминизма ι порядок свободы. Есть порядок природы и порядок благодати;

сть порядок разума и порядок милосердия. В порядке от Ветхого !авета главным был именно писаный закон, а в порядке от Нового !авета - благодать Духа Святого.14

"Объективный порядок, который требуется от людей", - это в >бщем виде порядок природы вещей с ее законами, прежде всего (еловеческой природы, и порядок истины и жизни сверхъесте-;твенной, он нисходит от вечного Закона, который также есть дысль Творца всякого бытия. И если он преподается человеку, то 1менно запечатлеваясь в его разуме и сознании, входя в его жизнь, $недряясь прежде всего в познавательную и волевую деятельность. Это - жизненный акт приобщения к тому, что есть, и познания 1ерез рассудок и любовь порядка, созданного не нами.

Принуждение необходимо в граде людей, потому что люди 'жестоки и склонны к порокам",15 но оно несет педагогическую функцию и должно само по себе вести к свободе; оно заменяет средства формирования свободы, называемые добродетелями. Мудрый, как принц,16 не знает кровавой руки закона, он смотрит на него абсолютно невинными глазами, потому что он следует закону не по принуждению, а из любви, по собственной воле, voluntarius,попcoactus""1.

Здесь надо прибавить, что разум не только должен познавать порядок, берущий начало в мысли Творца; есть также порядок, который он должен создать сам, поскольку он есть разум практический: это порядок человеческих вещей и действий, который определяет, согласно св. Фоме, область этики. Продолжатель и сотрудник дела Божия, он должен в каждый момент изобретать в соответствии с порядком вечным порядок возможный и постоянно обновляемый плодами времени: facere veritatem,"^ как говорится в Евангелии.

73

Таким образом, к естественным закономерностям природы он добавляет закономерности практического порядка; он создает органы общественной жизни, которые отвечают требованиям природы и действуют в соответствии с законами природы, но являются плодами разума и добродетели, а в области права - "мистическим основанием его власти". Так что фраза, которую хранители порядка столько раз повторяли вслед за Гете: "Я предпочитаю Несправедливость, но не беспорядок,"t) это, по правде говоря, в чистом виде девиз беспорядка и анархии.

Человеческий порядок вовсе не существует ни в вещах, ни в природе, это порядок свободы, и его надо не только провозглашать и принимать, но и создавать.