4. Законообязательность для всех членов церкви есть последнее существенное свойство догматов веры. Догматы, как истины веры, определяемые вселенскою церковью при содействии Духа Божия, и преподаваемые ею не от себя, а от имени Св. Духа, во имя Христово, как истины богооткровенные, не могут иметь другого значения, как обязательных правил веры или законов, которые во всей своей совокупности и подлинном их смысле должны быть принимаемы каждым христианином, не желающим отрекаться от Христа и отделяться от основанной Им церкви и чрез то лишаться надежды на спасение. И слово Божие воспрещает малейшее уклонение от чистоты христианского учения и какое-либо изменение его, утверждая тем его обязательность для христиан: аще мы, или ангел с небесе, — говорит ап. Павел, — благовестит вам паче, еже благовестихом {стр. 8} вам, анафема дa будет (Гал 1, 8). Сообразно с этим, по свидетельству истории, церковь действительно и поступала, отлучая, в силу дарованной ей Богом власти (Мф 18, 17–18), всех, сознательно и упорно отвергающих или искажающих ее догматы (сн. VI Всел. Собор, 1 пр.).
Рассмотрение существенных свойств догматов приводит к такому понятию ο них: догматы суть богооткровенные истины, содержащие в себе учение ο триипостасном Боге и Его отношении к миру и особенно к человеку, хранимые, определяемые и преподаваемые православною церковью, как непререкаемые, неизменные и обязательные для всех верующих правила веры. Изложение в системе, выяснение, научное обоснование догматов и составляет содержание Догматического Богословия. Понимаемое в смысле науки Догматическое Богословие, таким образом, есть не что иное, как система православного христианского вероучения, иначе — систематическое изложение православно-христианского учения ο триипостасном Боге, Его свойствах и действиях в отношении к миру и, в особенности, к человеку.
§ 3. Источники христианского вероучения. Св Писание и Св. Предание.
Источником науки, имеющей своим предметом систематическое изложение и раскрытие догматических истин христианства, должно являться божественное откровение, как оно содержится и объясняется кафолической церковью.
I. Различаются два вида божественного откровения: откровение в общем и широком смысле и откровение в тесном и собственном смысле. Бог открывает Себя во всем Своем творении, особенно в богоподобной душе человека, и в действиях Своего промышления ο мире и человеке. Это откровение иначе называется откровением естественным (revelatio generalis или naturalis), потому что Бог открывает Себя здесь в природе или естестве Своих тварей, и притом естественно, подобно тому, как, напр., художник открывает себя в своем произведении, автор — в своем сочинении и т. п. Но этот вид откровения {стр. 9} может служить лишь с большими и существенными ограничениями источником для науки, имеющей предметом изложение православно-христианского вероучения. Ο многих догматах христианских он ничего не может открыть и не открывает, а может разве лишь приводить к сознанию необходимости особенного, высшего, непосредственного откровения Божия, восполняющего немощь человека в его естественных исканиях Божества, и служить «некоторым пособием к познанию Бога из Его откровения» особенного (Катих. Сн. § 13). Такое откровение и дается людям в откровении сверхъестественном, — откровении в собственном и строгом смысле (revelatio specialis или supernaturalis). Оно состоит в том, что Бог, снисходя к немощи человеческого духа, Сам непосредственно открыл Себя людям, независимо от его (человека) собственной познавательной деятельности, открыл сперва через закон и пророков, и потом через Самого воплотившегося Сына Божия и ниспосланного Духа Святаго. Бог, — учит апостол, — многочастне (πολυμερώς — в разные отделения времени) и многообразне (πολυτρόπως — разными способами) древле глаголавый отцем во пророцех, в последок дний сих глагола нам в Сыне (Евр 1, 1–2), Который, явившись на земле во плоти, дал нам свет и разум, да познаем Бога истиннаго (Ин 5, 20). Нам Бог открыл есть Духом Своим! — говорит тот же апостол ο тайне искупления, — Дух бо вся испытует, и глубины Божия (1 Кор 2, 10). Вот это-то откровение Божие и служит в особенности источником христианского богопознания и вместе истин, раскрываемых в Догматическом Богословии. Оно дано нам в Св. Писании, содержится и в Св. Предании, хранительницей и истолковательницей которых, а следовательно, и самого откровения, является церковь.
II. Под именем Св. Писания разумеются «книги, написанные Духом Божиим через освященных от Бога людей, называемых пророками и апостолами» (Катих.). Книги эти, называемые Библиею (βίβλος — книга; множ. τα βιβλία, от един. уменьшительного το βιβλίον — небольшая книга, означает целый ряд или собрание таких небольших книг, которые образуют единую), {стр. 10} следовательно, не суть обычные человеческие литературные произведения, равно они не то же, что религиозные памятники нехристианских народов (напр., Коран, Зенд-Авеста, Веды и пр.), но писания святые (γραφαί άγίαι — Рим 1, 2) писания священные ('ιερά γράμματα 2 Тим 3, 15), само слово Божие (Мк 7, 13; сн. Мф 15, 6; Рим 3, 2; 9, 6; 1 Сол 4, 15; Евр 13, 7; Апок 19, 9 и др.). Канон Св. Писания состоит из книг Ветхого Завета, числом двадцати двух по еврейскому счислению (по нашему счислению — 38), и книг Нового Завета, числом двадцати семи [ 4]. Всем этим книгам (каноническим), как написанным по особому озарению и просвещению от Св. Духа, принадлежит свойство богодухновенности (θεοπνευστία, inspriratio) [ 5].
Богодухновенность книг Моисеевых — законоположительных — открывается уже из того, что, по свидетельству Библии, Сам Бог изрек первоначально десять заповедей (Исх 20 гл.), а затем и другие постановления. касающиеся внутренней, общественной, церковной и семейной жизни еврейского народа (Исх 21–23; 25–31; 34 гл.). Давид, именем которого надписываются многие псалмы, свидетельствует ο себе: Дух Госпо{стр. 11}день глагола во мне, и слово Его на языце моем (2 Цар 23, 2). О пророках говорится, что они были орудиями Божиими, которых Он Сам призывал на служение (Ис 6 гл.; Ион 1, 2), что они получали откровения непосредственно от Бога. В их книгах постоянно встречаются выражения: рече Господь ко мне, и бысть слово Господне ко мне и др. Ап. Петр говорит ο ветхозаветных писателях, что не своею волею, но от Святаго Духа просвещаеми (φερόμενοι — носимы, движимы, т. е. Духом Св.) глаголаша святии Божии человецы (2 Пет 1, 21; сн. 1 Пет 1, 10–12). Ап. Павел, имея ввиду ветхозаветные же писания, говорит своему ученику Тимофею: всяко писание богодухновенно (πασα γραφή θεόπνενοτος) и полезно есть ко учению, еже в правде (2 Тим 3, 15–16). В проповеди апостолов поэтому слова ветхозаветного откровения нередко отождествляются с словами Самого Бога, когда вместо выражения «Писание говорит», употребляются выражения: рече Бог (2 Кор 6, 16; Евр 1, 1; 8, 8 и др.), Бог глагола усты святых пророк Его (Лк 1, 70; Мф 1, 22; 2, 15; Деян 4, 25; 3, 18, 21 и др.), Дух Святый говорил через пророков (Деян 1, 16; 28, 25; 2 Пет 1, 21; 1 Пет 1, 10–12) и пр. И Сам Христос Спаситель называл писания Ветхого Завета словом Божиим (Мк 7, 13; сн. Мф 15, 6), нередко выражался об этих писаниях так, как только можно говорить ο слове Божием, а отнюдь не человеческом, напр.: не может разоритися Писание (Ин 10, 35); дондеже прейдет небо и земля, иота едина, или едина черта не прейдет от закона, дондеже вся будут (Мф 5, 18; сн. 26, 54; Лк 24, 44 и др.). В частности, ο Давиде в одном случае Он заметил: той (Давид) рече Духом Святым: глагола Господь Господеви моему: седи одесную Мене (Мк 12, 36). Богодухновенны и все писания апостольские — новозаветные. И. Христос обещал апостолам ниспослать и действительно ниспослал Духа Святаго, чтобы Он научил их всему, воспомянул им все и возвестил грядущая (Ин 14, 26; 16, 13); обещал также дать им уста и премудрость (Лк 21, 15), которые, без сомнения, если необходимы были им и во всякое {стр. 12} время, то тем более тогда, когда она излагали письменно учение И. Христа для всех последующих времен (1 Кор 2, 12–13). И сами апостолы говорят ο себе, что они ум Христов имеют (1 Кор 2, 16), и что в деле служения новому завету они и помыслить ничего не могут от себя, но довольство, т. е. способность их от Бога (2 Кор 3, 5–6), что их проповедь — не человеческое слово, но воистину слово Божие (1 Сол 2, 13; сн. 1 Кор 2, 7–13).
