Ознакомительная версия.
Говорят, что многие женщины являются подлинными знатоками такого искусства или науки. Они передают намеки, объяснения в любви и тому подобное посредством фруктов, цветов и других знаков. Вероятно, неумение большого числа женщин из семей среднего сословия писать и читать, равно как трудность или часто невозможность связаться посредством писем, способствовали росту такого рода способов общения. Леди Мэри Вортли Монтегю в одном из своих восхитительных писем с Востока удовлетворила наше любопытство посредством цитирования любовной записки турка[140]. Здесь следует добавить арабский образец. Любовник-араб прислал своей возлюбленной веер, букет цветов, шёлковую кисточку, немного сладостей и фрагмент струны музыкального инструмента. В ответ она прислала частичку алоэ, три чёрных тминных зернышка и частичку растения, используемого в стирке[141]. Его послание расшифровывается так. Веер называют мирвахах. Это слово имеет в корне значение "ходить куда-нибудь вечером". Оно выражало желание любовника посетить возлюбленную вечером. Цветы означали его желание встретиться в её саду. Кисточка, называемая шурраба, подразумевала, что они будут пить шараб (вино)[142]. Сладости, называемые суккар набат и набат, означают также "мы проведем ночь". Это подразумевает его желание остаться с ней до утра. Обрывок струны означает, что их будет развлекать музыка. Расшифровка её ответа заключается в следующем. Частичка алоэ, которое зовется саббара (от "сабр", означающего терпение, потому что это растение может несколько месяцев подряд обходиться без воды), подразумевает, что он должен подождать. Три чёрных тминных зернышка дают ему понять, что ожидание продлится три ночи. Растение же, используемое в стирке, сообщает ему, что возлюбленной нужно сходить в баню и затем встретиться с ним[143].
Некоторые арабы демонстрируют замечательное свойство схватывать значение тайных знаков в письменных посланиях, направленных им. Такие знаки часто используются в политических и иных интригах. Вот любопытный пример. Знаменитый поэт аль-Мутанаби, написавший стихи с хулой на Гафура аль-Икшиди, своевольного правителя Египта, был вынужден бежать и скрываться в отдаленном городе. Гафуру сообщили о местонахождении убежища поэта. Он велел своему секретарю написать письмо поэту с обещанием простить его и предложением вернуться. Однако одновременно правитель сказал секретарю, что накажет поэта, когда тот вернется. Секретарь был приятелем поэта, и, связанный необходимостью зачитать письмо правителю после его написания, он мучился сомнениями, как дать знать аль-Мутанаби о грозящей ему опасности. Он мог дать знак об этом только в адресе на конверте. Написав адрес в обычной форме и начав его с "Ин шаа-лла (если соизволит Аллах), письмо дойдет до адресата", секретарь поставил знак удвоения над буквой "н" в первом слове, которое, таким образом, превратилось в "Инна" с подразумевавшимся конечным гласным звуком. Поэт прочел письмо и обрадовался обещанию прощения. Но, взглянув на адрес во второй раз, он с удивлением обнаружил знак удвоения над "н". Зная, что письмо писал его приятель, он сразу же заподозрил в этом скрытое значение и правильно решил, что знак отсылает его к отрывку в Коране, начинающемуся со слова "Инна". Поэт догадался, что это был нижеследующий отрывок: "Воистину, знать совещается о тебе, чтобы убить тебя"[144]. Поэтому он убежал в другой город. Некоторые авторы добавляют, что поэт написал ответное письмо, отсылая приятеля при помощи аналогичного знака к другому пассажу Корана: "Мы никогда не войдем туда, пока они там остаются"[145]. Вероятно, применяемые таким образом знаки использовались многими людьми для отсылки адресата к определённым словам. И как раз этот случай, видимо, имел место в вышеприведенном примере. Если нет, то поэт действительно был поразительным ясновидцем.
Среди мусульман (образованных и неграмотных) принято считать, что все виды птиц и многие (если не все) звери владеют языком, через который они передают друг другу свои мысли. В Коране[146] говорится, что Сулейман выучился языку птиц[147]. Я полагал, что могу похвастаться очень редким достижением в христианских странах, изучив в Египте этот язык в некоторой степени. Вот примеры. Дикий голубь обычно воркует: "Аллах! Аллах!" Вяхирь поет: "Керим! Товваб!" ("Щедрый!" "Милостивый!" — восклицания, адресованные Аллаху.) Одомашненный голубь воркует: "Ваххиду раббакуму-ллези халакакум ягфир-лакум замбакум!" ("Подтверди единобожие Господа, который сотворил тебя и прощает твои грехи!") Впоследствии, однако, я обнаружил, что некоторые образцы этого языка были приведены Аз-Замахшери и опубликованы в Европе[148]. Петух кукарекает: "Узкуру-ллаха, йа гафилун!" ("Поминай Аллаха, о невежа!") Ката (род куропаток) вещает: "Ман сакат салим!" ("Кто молчит, тот — в безопасности!") Куропатке, однако, было бы лучше следовать девизу, который она изрекает, поскольку издаваемые ею звуки (для знатоков это: "ката! ката!" — её собственное название) указывают охотнику на место, где она находится, и становятся, таким образом, причиной её гибели. Отсюда поговорка: "Более правдивый, чем куропатка".
Арабский историк упоминает попугая, который декламировал суру Йа Син (36-ю главу Корана), а также ворона, декламировавшего суру ас-Сиджде, Поклон (32-ю главу). Каждая из этих птиц, доходя до стиха, который требует пасть ниц, совершала этот ритуал и говорила: "Мое тело распростерлось пред Тобой, и мое сердце уверовало в Тебя". Но это не самые поразительные примеры. Историк утверждает, что в Каире жил попугай, который декламировал Коран от начала до конца. Он рассказывает, что паша, пожелавший проверить талант попугая, заставил слугу продекламировать главу из Корана в своем присутствии и переходить беспорядочно от одной главы к другой с целью сбить птицу с толку. Вместо этого попугай поправлял декламатора![149]
Глава 7
Застолья и веселья
Мусульманин немного ест на завтрак после утренней молитвы и обедает после дневной молитвы. Или он ест один раз до полудня. Главная трапеза мусульманина — ужин. Он ужинает после молитвы на закате дня. Знатный и богатый мусульманин, когда нет гостей, обычно ест один. Дети едят после него или вместе с его женой (женами). Во время всех приемов пищи он ест умеренно, каково бы ни было обилие блюд.
В Средние века, как я полагаю, блюда помещались иногда на круглые скатерти с вышивкой, которые расстилались на полу. Порой же их ставили на поднос, который либо помещался на пол, либо на маленькую подставку или табуретку. Последней и сейчас пользуются в домах представителей высшего и среднего сословий. Стол накрывают обычно на круглой скатерти, расстеленной посреди пола комнаты или в углу рядом с двумя диванами или низкими табуретками, которые обычно расставляются вдоль трех стен комнаты. Собственно стол представляет собой большой круглый поднос, серебряный, латунный или медный, который ставится на подставку примерно 35–40 сантиметров высотой. Она изготовляется из дерева, обычно инкрустированного жемчугом, либо из чёрного дерева или черепашьего панциря. Когда гостей много, накрывается два или более таких столов. Посуда — серебряная, латунная или фарфоровая. На поднос помещается несколько блюд. Они обкладываются несколькими круглыми лавашами, а также ложками из самшита, эбенового дерева или другого материала. Обычно кладут два-три лимона, разрезанные пополам, чтобы их выжимали на определённые блюда. После этих приготовлений каждому участнику трапезы выдается салфетка, слуга льет ему на руки воду. Для этого используется тазик и металлический кувшин. Тазик снабжен крышкой, в центре которой располагается ложе для кусочка мыла и которая имеет многочисленные отверстия, чтобы через них во время мытья рук уходила вода и чтобы помои не были видны, когда тазик переносится от одного человека к другому. Непременно нужно обмыть хотя бы правую руку, прежде чем брать пальцами какую-нибудь пищу, кроме сухих продуктов. Часто полощется также рот, причем вода берётся для этого правой рукой. Участники трапезы сидят на полу или на подушках, некоторые — на диване, либо со скрещенными ногами, либо с приподнятым правым коленом[150]. Участники застолья сохраняют вышеупомянутые салфетки, либо их колени вокруг стола покрываются длинной салфеткой. Каждый участник трапезы перед началом еды произносит: "Во имя Аллаха" или "Во имя Аллаха милостивого и милосердного". Хозяин дома начинает есть первым, если он так не делает, то некоторые сотрапезники могут подумать, что пища отравлена. Большой палец и ещё два пальца правой руки служат участникам трапезы ножами и вилками. Принято, чтобы сидящий за столом человек, желающий отведать какое-нибудь блюдо, подвигал его содержимое к краю и затем брал порцию еды с края обрывком лаваша. Если порция слишком велика, он обычно оставляет её часть на своем лаваше. Участник трапезы может полакомиться, таким образом, любым блюдом, иногда же хозяин передает одному из гостей лакомый кусочек собственными пальцами. Пищу нельзя трогать левой рукой (по непонятным причинам), за исключением некоторых случаев, когда для разрыва сочленений тушки требуются обе руки.
Ознакомительная версия.
