Свидетель: Служу.
Прокурор: Вы помните, когда [на заводе] был пожар? Конюшня горела, помните, вы тогда были рабочим?
Свид.: Рабочим...
Прокурор: Вы не говорили у следователя, что по вашему мнению поджог был?
Свид.: Да, {247} поджог...
Председатель: Вот, что вы у следователя в 1912 году, между прочим, показали: «Я не знаю, отчего произошел пожар, но думаю, что в данном случае был поджог, так как на чердак [конюшни] никого не пускали и там никто не жил, а пламя началось именно с чердака»...
[Опущены показания плотника Алексеева, еврея Заславского, передопрос пристава Л. Вышинского на с. 251. – Ред.]
{251} ...Показание Шнеерсона [49]
...Прокурор: Как вас зовут?
Свидетель: Файвель Шнеерсон.
Прокурор: Ваш отец кто?
Свид.: Резник.
Прокурор: Где живет?
Свид.: В местечке Носовке... Черниговской губернии...
Прокурор: ...Сколько времени вы проживаете в Киеве?
Свид.: Годов шесть...
Прокурор: А в Слободке жили?
Свид.: Жил.
Прокурор: В каком доме вы жили в 1911 году в Слободке?
Свид.: В доме 108... Я туда только ночевать ходил...
{252} ...Прокурор: А Арендаря вы знаете?
Свид.: Нет.
Прокурор: Вы никого там, значит, не знаете?
Свид.: Никого...
Прокурор: Значит, вы все время в Киеве жили. В какой местности? На Лукьяновке или на Слободке?
Свид.: На Лукьяновке...
Прокурор: Что, у вас была там торговля?
Свид.: Да.
Прокурор: Чем?
Свид.: Овсом и сеном.
Прокурор: У вас лавочка была в доме кого?
Свид.: В доме Добжанского...
Прокурор: У него пивная?
Свид.: Да, пивная и биллиардная...
Прокурор: Вы столовались у Бейлиса?
Свид.: У них столовался...
Прокурор: Вы имели право жительства или нет?..
Свид.: Имел право жительства как участник русско-японской войны на Дальнем Востоке.
Прокурор: Отчего же вы были прописаны только с 12 марта [1911 г., день убийства Андрюши. – И.Г.]?..
Свид.: Ничего подобного. Я с 1907 года прописан [50]...
Прокурор: Показывали ли вы судебному следователю, что вы ездили с отцом, как вы сказали здесь, в Носовку, а у следователя вы сказали, что ездили в Любавичи?
Свид.: Года два-три тому назад.
Прокурор: Причем же тут Любавичи, если вы ездили в Носовку?
Свид.: Я любавичский мещанин, приписан в Любавичах...
Прокурор: Знали вы, по крайней мере, что в Любавичах есть ваш родственник или однофамилец Залман Шнеерсон, который был в свое время один из самых знаменитых цадиков [51]?
Свид.: Не знал.
Прокурор: Но знали, что фамилия Шнеерсон знаменитая?
Свид.: Нет...
{253} Прокурор: Один из ваших братьев содержит какую-нибудь школу, хедер?
Свид.: Да, он учит детей.
Прокурор: У вас есть родственник Нухим Шнеерсон?
Свид.: Да, есть.
Прокурор: Он раввин?
Свид.: Да, казенный раввин [52].
Прокурор: Значит, у вас отец резник, родственник казенный раввин, а брат ваш содержит хедер?.. А вы сами приписаны в Любавичах?
Свид.: Приписан в Любавичах.
Прокурор: Я больше вопросов не имею.
Шмаков: А вы знаете, что в Любавичах живет цадик?
Свид.: Не знаю.
Шмаков: А о Менделе Шнеерсоне не слышали?
Свид.: Нет.
Шмаков: Вы говорите, что проживали на Лукьяновке и столовались у Менделя Бейлиса... в течение какого времени?
Свид.: Года три или два с половиною...
Шмаков: А отец Бейлиса был хасид? Это такое духовное звание?
Свид.: Я его отца не знаю... я только с ним познакомился, а об отце я его ничего не знаю...
Шмаков: Ваш отец цадик. Что же значит это духовное звание, вы знаете?
Свид.: Я не знаю.
Шмаков: Вы, значит, не имеете понятия о том, что ваш род [Шнеерсонов] знаменит?
Свид.: Я этого не слыхал.
Шмаков: Не знаете, что ваш род дал несколько знаменитых?
Свид.: Я этого не знал.
Шмаков: Я больше не имею вопросов...
Замысловский: ...Вы знали Ющинского?
Свид.: Не знал.
Замысловский: А Женю Чеберяк[ов]а?
Свид.: Тоже не знал.
Замысловский: А Андрея Майстренко?
Свид.: Тоже не знал.
Замысловский: А девочку Наконечную?
Свид.: Тоже не знал.
Замысловский: Вы каждый день бывали у Бейлиса?
Свид.: Да, я столовался там.
Замысловский: Детей на мяле видели?
Свид.: Не видал [53]...
{254} Замысловский: А теперь вы сеном не торгуете?
Свид.: Нет.
Замысловский: Чем же вы теперь занимаетесь?
Свид.: Ничем.
Замысловский: Разве не прописаны теперь переплетчиком?
Свид.: Да, прописан.
Замысловский: Так что раньше, до марта 1911 года вы были торговцем, а теперь переплетчик?
Свид.: Да.
Замысловский: Скажите, вы не знали мальчика Арендаря?
Свид.: Нет...
Прокурор: Скажите, Бейлис держал когда-нибудь коров, продавал молоко?
Свид.: Держал, только давно...
Прокурор: Значит, у Бейлиса своих коров не было... А пасху вы где проводили в этот год, в Киеве или уезжали к себе на родину?
Свид.: В Киеве.
Прокурор: А потом поехали к своему отцу?
Свид.: Да, на несколько дней...
{255} ...Шмаков: Вы учились древнееврейскому языку?
Свид.: Немного знаю. Каждого мальчика обучают еврейской грамоте [54]...
{256} ...Допрос Добжанского
Замысловский: Свидетель, была у вас осенью [1913 г.] встреча со студентом Голубевым и разговор?
Свидетель: ...Был разговор возле пещеры...
{257} ...Карабчевский: В разговоре со студентом вы не упоминали фамилию Марголина?
Свид.: Положительно, не имею понятия о Марголине, и ничего подобного не знаю, не видел никогда его...
Председатель: Не говорили ли вы так, что Марголин приказал ничего не показывать против Бейлиса?
Свид.: Боже сохрани, я даже ничего не знаю о Марголине.
Замысловский: Значит вы не знали, что был такой защитник у Бейлиса Марголин?
Свид.: Положительно, ничего не знаю.
Очная ставка
Вызывается свидетель Голубев.
Председатель (обращаясь к Добжанскому): Свидетель, вы отрицаете, что вы это говорили, а вы (обращаясь к Голубеву) категорически утверждаете это?
Голубев: Утверждаю.
Добжанский: О Марголине? Я совсем не знаю ничего. Что вы говорите?..
Голубев: С Добжанским было двое неизвестных людей. Тогда я спросил: ...а как вы думаете про Бейлиса? Он сказал: Бейлис мой друг, его не засудят. Я спросил: откуда вы это знаете? Он отвечает: Марголин сказал, что не засудят. Кто такой Марголин? – спросил я. Вы Марголина не знаете – ответил он, – значит вы ничего не знаете. Потом он увидал у меня значок и говорит: вы "истинно-русский"? Я отвечаю: "истинно-русский". Он запнулся и сказал: давайте выпьем [у Добжанского и компании была с собой выпивка, и они пили около пещеры. – И.Г.]. И опять начал говорить, что Бейлиса не засудят, что Бейлис его друг, – этим он сопровождал каждую фразу, – и что виновата здесь Чеберячка, что так Марголин сказал, а что Бейлис не виноват... Затем говорил, что против Бейлиса нет улик. Я сказал, что, напротив, я читал, что есть неблагоприятные сведения для Бейлиса, что их дал Шаховской. Он сказал: нет, он свое показание изменил. – Изменил? – спросил я. – Изменит [55].
{261} ...Прокурор: Прошу огласить справку... относительно прописки Файвеля Шнеерсона.
Член суда читает справку, из которой видно, что Шнеерсон 12 марта [1911 г.] заявлен как живущий в доме № 63 по Кирилловской улице.
Прокурор: Чем вы объясняете, что 12 марта почему-то приписывались в доме № 63 по Кирилловской улице, тогда как вы живете в другом месте, и почему именно 12 марта?..
Свид.: Околоточный надзиратель призвал меня к себе, показал мне бумагу и настаивал на том, чтобы я выезжал, хотя мне был срок по 1 апреля. Но я не стал спорить и приписался в том участке, где я не жил... Так как управляющий заводом был мне знаком, то я его просил, и эту просьбу он исполнил.
