настроениях своей аудитории, Елена Уайт старалась не афишировать тот факт, что в ее трудах есть заимствования из других источников.
Б. Духовные произведения редко отличаются документальной точностью. Не стоит ожидать документальной точности от автора, который ставит перед собой прежде всего духовные цели. «Проложить путь к сердцам собравшихся» — вот как она описывала свою работу во время миссионерских поездок с мужем Джеймсом [84]. Даже в наше время издатели стараются избегать излишней «документальности» в религиозных изданиях. Например, в книге The Message (Весть), очень популярном библейском парафразе Юджина Петерсона (2002), нет даже порядковых номеров библейских стихов. Так же, как и в The Readers Digest Bible (1982), удобном для чтения издании Библии, представляющем собой сокращенную версию общепризнанного американского перевода.
Что касается произведений Елены Уайт, то это вопрос авторитета. Попытки отыскать у нее неточности продиктованы желанием избавить себя от необходимости к ней прислушиваться, особенно если ее труды вызывают у человека ощущение несвободы.
В. Елена Уайт, по всей видимости, отличалась хорошей памятью. В ходе изучения источников, которыми пользовалась Елена Уайт, были обнаружены записи с обширными цитатами даже в ее дневниках. Другими словами, она при случае прибегала к другим источникам, даже когда у нее не было намерения публиковать написанное в печати. Может быть, все дело в ее хорошей памяти? Трудно сказать с уверенностью, но по мне так это вполне возможно.
Г. Елена Уайт просто не знала, как и почему нужно правильно оформлять ссылки. Здесь нельзя не упомянуть заключительные строки «Вступления» к Великой борьбе. Мы рассмотрим их более подробно в дальнейшем, а пока нужно отметить, что, когда кто–то обращал внимание Елены Уайт на недостатки в документальном оформлении ее книг, она с готовностью предпринимала шаги к их исправлению. По крайней мере, так было в случае с Великой борьбой. Когда издание 1888 года было подвергнуто критике за некоторые исторические неточности, Блена Уайт и ее сын Уильям обратились за помощью к У. У. Прескотту. Прескотг, получивший магистерскую степень в Дартмаусе, одном из самых престижных учебных заведений в Америке, был в числе самых образованных адвентистов своего времени. Однако просьба «усовершенствовать» Великую борьбу вылилась для него в душевный кризис. Он согласился, хоть и неохотно, и выполнил эту работу. Но на Библейской конференции 1919 года он рассказал, как она на него повлияла, припомнив слова, которые он сказал тогда У. Уайту:
«Я превозмог себя и предложил поправки, которые нужно внести для исправления некоторых неточностей. Эти поправки приняты. Вот только как я теперь буду доверять тем книгам, которые не прошли через мои руки?» [85].
Можно ли ожидать безупречной точности в деталях от женщины, получившей всего–навсего трехлетнее образование? Не думаю. «Инспирация» не подразумевает всеведения и полной осведомленности в нормах, принятых в академической среде. Эти нормы весьма разнообразны, и несведущему человеку трудно уложиться в эти рамки. В качестве иллюстрации хочу рассказать вам о показательном случае, приключившемся с одним весьма уважаемым адвентистским богословом. Завершив работу над своей докторской диссертацией, он стал изыскивать возможности для ее опубликования и отослал ее в три разных академических издательства.
К своему немалому огорчению и стыду, он вскоре узнал, что совершил серьезный проступок. Он нарушил принятую в научной среде процедуру. Поскольку издатели платят немалые деньги за экспертизу поступающих к ним рукописей, авторы исследовательских работ следуют общепринятому правилу не отсылать рукопись более чем в одно издательство за раз. Обращаться в другое издательство можно только в том случае, если вашу рукопись не приняли в первом. Мой коллега узнал об этой «этической» норме слишком поздно, когда двое из трех издателей выразили желание опубликовать его книгу. Они весьма строго выговорили ему за его невольный проступок, но, к счастью, отнеслись к нему великодушно. Итак, если человек с докторской степенью, полученной в одном из лучших университетов в стране, мог совершить подобную ошибку, то что говорить о женщине, едва окончившей начальную школу.
Подытоживая вышесказанное, я не нахожу никаких подтверждений тому, что Елена Уайт имела хоть какой–то злой умысел, не давая ссылок на источники. Тогда как большинство исследователей, изучающих ее заимствования из других источников, движимы стремлением подорвать ее авторитет, я интересуюсь этим вопросом по другой причине. Когда в поле моего зрения попадает какая–то идея, которую она развивает в своих трудах, — в частности, ее понимание закона — мне становится интересно, какую литературу она читала. И мне очень хочется сравнить написанное ею с источниками, которыми она пользовалась, чтобы увидеть, какие изменения она привнесла. Но об этом мы поговорим позднее в последующих главах. Л сейчас давайте обратим свой взор на ее самое откровенное высказывание о заимствованиях из других источников — опять же из «Вступления» к Великой борьбе.
Факты, их применение и источники: Великая борьба в свете «Вступления»
На мой взгляд, заключительные строки «Вступления» к Великой борьбе представляют собой замечательный краткий курс по «инспирации». Я хочу выделить три основных момента и отметить, какой смысл в них заложен.
А. Факты, изложенные в Великой борьбе, имеют своим источником не видения, данные свыше, а общеизвестные сведения.
«Великие события, связанные с развитием Реформации в прошлые века, — это исторические факты, которые признаны всем протестантским миром; эти факты бесспорны и не вызывают никакого сомнения»
(Великая борьба, с. xi).
Возникает простой вопрос: могут ли «бесспорные и не вызывающие никакого сомнения» факты не соответствовать действительности? Конечно, с точки зрения социологии, такое вполне возможно. Об этом, в частности, говорит американский социолог Джеймс Лоуен в своих книгах Lies ту Teacher Told Me: Everything Your American History Textbook Got Wrong и Lies Across America: What Our Historic Sites Get Wrong [86]. Тогда возникает другой вопрос: должен ли пророк вносить поправки в эти факты? Вполне возможно, что нет. Если пророк возьмется править то, что «все считают бесспорной истиной», его отвергнут как лжепророка.
Б. Применение фактов важнее, чем сами голые факты.
«Я старалась бы краткой, дабы эта книга не вышла слишком объемной. При тех рамках, которые мне необходимо было соблюсти, я ужала изложенные факты, но лишь настолько, чтобы эта краткость не помешала их правильному пониманию и применению»
(Великая борьба,
