– О, дева, не соблазняйся опасным потоком и не рискуй быть среди жутких баранов, что пасутся на другой стороне, потому что пока они пребывают под влиянием поднимающегося солнца, они горят жестокой страстью убивать смертных своими острыми рогами и крепкими зубами. Но когда полуденное солнце ведет скот в тень, тихий дух потока убаюкивает их на отдых, и ты можешь безопасно перейти его и найти золотую шерсть, налипшую на кусты и стволы деревьев».
Так сострадательный бог дал ей советы, как выполнить задание, и, соблюдая его наставления, она вскоре вернулась к Венере с руками, полными золотой шерсти; но не получила одобрения своей суровой госпожи, которая сказала:
– Я прекрасно знаю, что ты не сама выполнила это задание, и я не буду удовлетворена до тех пор, пока ты не проявишь какие-нибудь собственные способности. Но у меня есть для тебя другое задание. Возьми эту коробочку, пойди к загробным теням, дай ее Прозерпине и скажи: «Моя госпожа Венера желает, чтобы ты послала ей немного твоей красоты, потому что от забот о своем больном сыне она утратила немного своей красоты». Не слишком задерживайся при выполнении этого задания, потому что я должна украситься ею, чтобы появиться в кругу богов и богинь этим вечером.
Теперь Психея была убеждена, что ее гибель рядом, ведь она была обязана идти своими собственными ногами прямо вниз – в страну мертвых, в Эреб. Поэтому, чтобы не откладывать того, чего ей не избежать, она поднялась на вершину высокой башни, чтобы броситься вниз головой и таким образом кратчайшим путем спуститься к теням. Но голос с башни сказал ей:
– Почему, бедная девушка, ты замышляешь положить конец твоим дням таким ужасным способом? И какой страх заставляет тебя оробеть перед ликом последней опасности, если ты так чудесно была поддержана в предыдущих случаях?
Потом голос рассказал ей, как через определенную пещеру она может достичь царства Плутона и как избежать всех опасностей дороги, пройти трехголового пса Цербера и победить Харона, перевозчика, пересечь черную реку и вернуться назад. Но голос добавил:
– Когда Прозерпина даст тебе шкатулку, наполненную ее красотой, главное, на что ты должна обратить внимание, это ни в коем случае не открывать и не заглядывать в коробочку и не позволить своему любопытству подглядеть на сокровище красоты богинь.
Ободренная этим советом, Психея полностью ему последовала и с осторожностью путешествовала без опасности в царстве Плутона. Она была допущена во дворец Прозерпины и, не приняв предложения посидеть за изысканным пиршеством, но, довольствовавшись черствым хлебом, передала послание от Венеры. Коробочка для нее сразу была подготовлена, наполнена драгоценным товаром и закрыта. Потом она отправилась назад тем же путем, которым пришла, и была рада снова выйти на белый свет. Но, хотя она так успешно прошла свое опасное задание, ее охватило сильное желание узнать каково содержание коробочки.
«Что случится, если я, несущая эту божественную красоту, – сказала она себе, – возьму совсем немножко, чтобы наложить на свои щеки, чтобы более выгодно предстать пред очами моего возлюбленного мужа!»
И она осторожно открыла коробочку, но не на шла там никакой красоты, а только адский и подлинно стигийский сон, который, освободившись таким образом из своей тюрьмы, охватил ее и повалил среди дороги – сонное тело без чувств и движений.
Но Купидон, уже излечившийся от своей раны, уже не мог больше выносить отсутствие своей любимой Психеи и выскользнул из маленькой щели в окне своей комнаты, которое оказалось открытым и полетел туда, где лежала Психея. Собрав сон с ее тела, он запер его обратно в коробочку и разбудил Психею легким прикосновением одной из своих стрел и сказал:
– Ты чуть было опять не погибла от своего любопытства. Но теперь в точности исполни задание моей матери, а я позабочусь об остальном.
И Купидон, со скоростью молнии проникнув на высоты небес, предстал перед Юпитером со своей просьбой.
Юпитер был к нему благосклонен и защищал влюбленных перед Венерой так убедительно, что добился ее прошения. И он послал Меркурия принести Психею на собрание небожителей а, когда он прибыла, вручил ей чашу с амброзией и сказал: «Выпей это, Психея, и будешь бессмертной; Купидон никогда не разорвет этой связи, но ваш союз будет вечным.
Таким образом, Психея, наконец, соединилась с Купидоном, и в последствии у них родилась дочь, имя которой было Наслаждение.
Легенда о Купидоне и Психее обычно рассматривается аллегорически. Греческое название бабочки – Психея, и вместе с тем это слово означает душу. Нет другого такого поразительного и прекрасного определения души, как бабочка, вылетающая на блестящих крыльях из могилы, в которой она лежит; после тусклого, низкого существования в виде червяка – трепетать в пламени дня и питаться самыми благоухающими и изысканными продуктами весны. Отсюда Психея – это человеческая душа, которая очистилась страданиями и несчастьями и так приготовлена к радости истинного и чистого счастья.
В произведениях искусства Психею представляют как деву с крыльями бабочки, вместе с Купидоном в разных ситуациях, описанных аллегорически.
Что чувствовала ты, Психея, в оный день,
Когда Эрот тебя, под именем супруги,
Привел на пир богов под неземную сень?
Что чувствовала ты в их олимпийском круге?
И вся любовь того, кто над любовью бог,
Могла ли облегчить чуть видные обиды:
Ареса дерзкий взор, царицы злобный вздох,
Шушуканье богинь и злой привет Киприды!
И на пиру богов, под их бесстыдный смех,
Где выше власти все, все – боги да богини,
Не вспоминала ль ты о днях земных утех,
Где есть печаль и стыд, где вера есть в святыни!
В. Я. Брюсов
Глава X. Божество мудрости
Минерва была дочерью Юпитера. Считается, что она родилась из его головы – взрослая и в полном вооружении. Она покровительствовала полезным и декоративным искусствам как мужчин (таким как сельское хозяйство и навигация), так и женским (прядение, ткачество и шитье). Она была также божеством войн; но она покровительствовала только оборонительным войнам, и не разделяла дикой страсти Марса к насилию и кровопролитию. Афины были избранным ею местом, ее собственным городом, доставшимся ей как приз в соревновании с Нептуном, который также его домогался. Есть история, что в правление Кекропса, первого царя Афин, два божества соревновались за владение городом. Боги провозгласили, что он достанется тому, чей дар будет более полезным людям. Нептун дал жителям лошадь; Минерва произвела оливу. Боги решили, что из двух даров олива полезнее, и присудили город богине; и он был назван в честь нее Афинами, ведь ее греческое имя было – Афина.
Минерва и АрахнаБыло и другое соревнование, в котором смертная осмелилась состязаться с Минервой. Этой смертной была Арахна, девушка, которая достигла такого мастерства в искусстве прядения и вышивки, что сами нимфы покидали свои рощи и источники, чтобы прийти и посмотреть на ее работу.
Прекрасен был не только результат, но и сам процесс работы. Глядя, как она брала грубую шерсть и формировала свитки, или как разделяла ее своими пальцами и расчесывала до тех пор, пока она не становилась легкой и мягкой, как облако, или как вращала веретено умелыми прикосновениями пальцев, или как ткала ткань, или, когда та была соткана, украшала ее своим шитьем, можно было сказать, что сама Минерва научила Арахну. Но она это отрицала и не могла выносить мысли, что она ученица, пусть даже богини.
– Пусть Минерва испытает свое мастерство в сравнении с моим, – сказала она, – если я проиграю, то отвечу.
Минерва слышала про это и была недовольна. Она приняла образ старухи, пришла в тот город и дала Арахне дружеский совет:
– У меня большой опыт, – сказала она, – и я надеюсь, ты не отвергнешь моего совета. Бросай вызов всем смертным, если желаешь, но не соревнуйся с богиней. Наоборот, я советую тебе попросить прощения у богини за то, что ты сказала, и, если она будет милостива, то, возможно, простит тебя».
Арахна оторвалась от прядения и с яростью посмотрела на старуху.
– Попридержи свой совет для своих дочек или служанок, – гордо ответила она, – а что касается меня – я знаю, что сказала, и стою на этом. Я не боюсь богини; пусть она испытает свое мастерство, если осмелится рискнуть.
– Она пришла, – сказала Минерва, и, сбросив маску, открылась.
Нимфы низко склонились, оказывая ей почтение, как и все, кто были вокруг. Лишь Арахна не испугалась. Правда, она разрумянилась, внезапная краска залила ее щеки, а потом она побледнела. Но она стояла на своем решении, и с глупым самомнением о собственном мастерстве устремилась к своей судьбе. Минерва больше не сдерживалась и не давала больше советов. Они приступили к соревнованию.
