борьбу с похитителями церковной власти.
Захватный характер вновь созданного самочинного Высшего Церковного Совета был ясен с самого начала. Начав действовать прежде, чем получили на это благословение от Местоблюстителя, они не думали организовать ту коллегию, которая была указана в резолюции митр. Петра, в которую должны были войти: Николай, арх. Владимирский, Димитрий, арх. Томский, и Григорий, арх. Екатеринбургский, с предоставлением права пригласить к сотрудничеству и других архипастырей. Между тем, В.Ц.С. сам стал управлять: уволил от управления Московской епархией епископа Петра, временно управлявшего ею, и сообщил митрополиту Сергию об освобождении последнего от исполнения обязанностей Заместителя. В этот новый раскол было увлечено всего только около десятка епископов, часть которых скоро покаялась. Первым покаялся еп. Дамиан и обратился с призывом к остальным последовать его примеру. Таким образом, сразу стало два церковных правительства: одно в Н. Новгороде – законное и в Москве – самочинное. Наступил новый момент в русской церковной смуте.
Теперь постараемся проследить ход событий 1926 года. Начало их относится еще к концу 1925 года, а заключительный момент – послание митрополита Петра – датировано началом следующего, 1927 года. Общий характер этого года можно определить, как борьбу за преемство церковной власти. Сначала эта борьба идет между митрополитом Сергием и григорьевцами, а затем в нее вступает митрополит Агафангел, вернувшийся в это время из ссылки.
После Живоцерковного собора 1925 года положение Местоблюстителя стало очень трудным. Особенно положение обострилось к ноябрю. В это время выяснилось, что митр. Петру угрожает арест. Неудача с легализацией делала атмосферу еще более напряженной. Митр. Петр хотя и не отказывался от мысли добиться легализации, но осуществить это было очень трудно. Мы уже говорили, что этот вопрос на очередь был поставлен еще при Патриархе, а ближайшим сотрудником его в последнее время был митр. Петр. Митр. Петр и сам в послании выразил лояльность советскому правительству. Впоследствии одним из главных соображений, почему он решился передать власть коллегии, было заверение арх. Григория, что им уже получена легализация. Таким образом, у Местоблюстителя не было принципиальных соображений против легализации. Если же ее не удалось добиться, то это в значительной степени объясняется доносами обновленцев, которые не останавливались и перед подлогами. 5 декабря, в ожидании своей участи, митрополитом Петром был подписан акт, о котором мы уже говорили. 10 декабря произошел сам арест, а 14 декабря в исполнение обязанностей Местоблюстителя вступил митрополит Сергий. 12 декабря арх. Григорием было созвано совещание епископов, разрешения на которое он добивался от митр. Петра еще до его ареста, но такового не получил. Участники совещания не все знали о существовании распоряжения Местоблюстителя о передаче власти. Из уклончивого ответа арх. Григория на поставленный об этом вопрос видно, что он это знал. Из девяти присутствовавших на совещании епископов семь были выбраны в состав В.Ц.С., а именно: арх. Григорий, арх. Константин (бывш. Могилевский), еп. Борис Можайский, еп. Виссарион Ульяновский, еп. Дамиан Переяславский, еп. Иннокентий Каменский и еп. Тихон Усть-Медведицкий. Второго января эта группа зарегистрировала свой Совет в Комиссариате Внутренних Дел.
По поводу всех этих беззаконных действий митр. Сергий прислал арх. Григорию запрос, [43] но удовлетворительного ответа от него не получил. 27 февраля В.Ц.С. телеграфировал митр. Сергию: «Испросив Вам разрешение выезда братски просим Вас приехать». После этого для митр. Сергия стало ясно, что захватчики не сдаются. Мотивированным актом митр. Сергий запретил в священнослужении названных архиереев и предал их суду.
В это самое время В.Ц.С. был составлен доклад на имя митр. Петра о положении церковных дел с указанием, что назначенные им заместители не могут прибыть в Москву, а следовательно, и вести дела церковного управления. На этот доклад и последовала уже известная нам резолюция митр. Петра. Получив такую резолюцию, В.Ц.С. сообщил митр. Сергию, что митр. Петр освободил его от исполнения обязанностей местоблюстителя. Вот тут-то поколебался и сам митр. Сергий и был готов уступить домогательству григорьевцев. Однако, сопоставив резолюцию митр. Петра с сообщением о ней В.Ц.С., Заместитель легко убедился, что митрополит Петр введен в заблуждение, что управление передано коллегии епископов, которая еще не организована, и что В.Ц.С. по резолюции никаких функций не передано. Вся же инициатива исходила от арх. Григория, указанного только третьим в составе коллегии. Вскоре митр. Сергий был арестован и доставлен в Москву в ГПУ, откуда в середине марта отправил митр. Петру подробное донесение. В этом донесении митр. Сергий уже имел возможность сообщить, что часть «григорьевцев» покаялась и принята им в общение: епископ Дамиан, епископ Виссарион, епископ Вассиан, епископ Иоанникий, архиепископ Владимир (бывш. Екатеринбургский) и еп. Ириней Елабужский. В этом же письме митр. Сергий выдвигает проект образования Синода с привлечением в него митрополитов Арсения и Агафангела. В него могли бы войти и некоторые из В.Ц.С. после покаяния. Однако из этого проекта ничего не вышло.
В то самое время, когда «григорьевцы» были ликвидированы мужеством митр. Сергия, возник новый вопрос. Митр. Агафангел, возвращаясь из ссылки, ссылаясь на свои права в силу актов почившего Патриарха, объявил себя вступившим в отправление обязанностей Местоблюстителя. Митр. Агафангел, по-видимому, знал о событиях, имевших место в Москве: проезжая по местностям, где григорьевцы имели сторонников, создал себе представление о положении дел, которое теперь не соответствовало действительности. Митр. Агафангел особым письмом на имя Заместителя сообщил о принятии на себя обязанностей Местоблюстителя. Положение чрезвычайно осложнилось. Возникал вопрос, имеет ли право митр. Сергий исполнить требование митр. Агафангела. Ему были переданы полномочия на определенных условиях, мог ли он их изменить? Ссылка на распоряжения Святейшего не имела значения, потому что этими распоряжениями не была предусмотрена возможность и обязанность существующего Местоблюстителя каждый раз возвращаться к исходному положению, которое имелось в виду только в первый момент после смерти Патриарха. Митр. Сергий ответил подробно мотивированным письмом, а затем вскоре состоялось и личное свидание митрополитов, на котором пришли к определенному соглашению. Вопрос был оставлен в его настоящем положении до освобождения митр. Петра или осуждения его гражданским судом. Наконец, после еще нескольких писем митр. Сергия, митр. Агафангел телеграфировал: «Продолжайте управлять церковью. Я воздержусь от всяких выступлений. Распоряжение о поминовении митр. Петра сделаю, так как предполагаю ради мира церковного отказаться от местоблюстительства». Телеграмма эта была датирована 27 мая 1926 года. [44]
Между тем митрополит Петр, извещенный митр. Сергием о выступлениях митр. Агафангела, письмом на имя последнего выразил принципиальное согласие на передачу ему местоблюстительства, а 9 июня уже формальным актом осуществил это принципиальное решение, но с условием, что если митр. Агафангел почему-либо не осуществит этого, то
