Ознакомительная версия.
Из многочисленных аспектов греческо-русских связей середины XVII в. современники выразили особое отношение к восточнохристианским реликвиям, привезенным в Россию в это время. Первые свидетельства о реликвиях, попавших к русскому двору в XVI–XVII вв., появились в сказаниях о святынях и чудотворных иконах, которые возникли в то же время. Они продолжили традиции произведений более раннего периода, повествовавших о чудесном проникновении на Русь византийских реликвий, которые тем самым избежали гибели вместе с порабощенной османами Византийской империей[57].
Даже история ризы Господней, присланной в Москву в качестве посольского дара, благодаря творимым ею чудесам, приобрела легендарный характер и послужила сюжетом для цикла произведений XVII в.[58] Русских книжников занимала также судьба христианских реликвий, остававшихся под властью турецких завоевателей[59]. Один из эпизодов «Сказания о Кипрьском острове» (первая треть XVII в.) повествует об иконе Богоматери и о части креста Христова, которые были похищены посланцами папы, но чудесным образом вернулись в монастырь, где они сохранялись прежде.
В середине XVII столетия история святых реликвий переходит из области литературной в область политической практики, становится одним из элементов государственной идеологии. Приток в Москву большого числа христианских сакральных предметов был отмечен современниками-иностранцами. По их наблюдениям, святые мощи являлись непременным атрибутом почти каждого греческого посольства к царю Алексею Михайловичу[60]. Письма самого государя служат важным историческим свидетельством отношения к древним христианским святыням в России. Из всего многообразия событий, которыми ознаменовались политические и культурные контакты Русского государства и центров православия на Востоке, Алексей Михайлович выделял факт появления святых реликвий в Московском царстве. 10 июня 1655 г. из военного стана под Шкловом Алексей Михайлович писал жене и сестрам: «Да буди вам, государыням, ведомо, что привезли к нам из Афонския горы крест царя Констянтина да главу Иоанна Златоустаго, которым крестом царь Костянтин победил Максентия»[61].
Восточнохристианские реликвии и святыни русского народа, собираемые в Москве и регионах, создавали единое сакральное пространство. 3 сентября 1653 г. Алексей Михайлович писал князю Н. И. Одоевскому: «И подаровал нам Бог великому государю великого солнца: якоже древле царю Феодосию пресветлаго солнца Иоанна Златоустаго возврати мощи, тако и нам даровал Бог целителя новаго Петра и втораго Павла проповедника, и втораго Златоуста великаго пресветлаго солнца, Филиппа митрополита московскаго и всея Росии чудотворца возврати мощи»[62]. Как известно, мощи Иоанна Златоуста, погребенного в г. Команах, были перенесены в Константинополь при императоре Феодосии Младшем (408–450).
Не только сам факт появления в России христианских реликвий, но и их количество поражало современников. Арсений Суханов, принявший по поручению правительства самое активное участие в подготовке и проведении церковной реформы, утверждал, что вся греческая святыня перенесена на Русь[63]. Симон Азарьин, современник Арсения Суханова, выразил ту же мысль в предисловии к составленным им Святцам[64]. В то же самое время и на православном Востоке лучше узнавали русских святых, поклонение которым стало обязательным элементом церемониала приемов в Кремле восточных иерархов.
Свидетельства современников и данные архивных материалов создают комплекс важных и надежных источников для исследования различных сторон отношений России и Христианского Востока в середине XVII в. Идеи русских и зарубежных авторов XVII в. были критически осмыслены и использованы позднейшими исследователями.
Культурное и политическое взаимодействие России и православного Востока в XVII в.: историография проблемы
Интерес к православному Востоку возник на Руси с давних времен. Уже первое посещение Святой Земли черниговским игуменом Даниилом (1106–1108 гг.)[65] стало не только путем паломника, но и дорогой постижения истоков христианской традиции. Возобновление регулярных контактов России с Христианским Востоком в XVI в. упрочило политические и культурные связи между ними, способствуя дальнейшему изучению православных народов в Османской империи. Миссии купцов, посланцев царей в различные обители Константинополя, Афона, Иерусалима, Синая, приносили все больше сведений о насельниках монастырей, монастырских обычаях, их строении и убранстве храмов[66]. «Исследование» афонских библиотек было начато Арсением Сухановым, посланным на Восток в 1653–1655 гг. Он должен был отобрать древние греческие манускрипты, необходимые для книжной справы, осуществляемой в Москве в связи с церковной реформой патриарха Никона[67].
В дальнейшем изучением истории Христианского Востока и его связей с Россией занимались знаменитые российские путешественники и ученые XVIII–XX вв.: В. Григорович-Барский[68], А. Н. Муравьев[69], А. С. Норов[70], о. Порфирий Успенский[71], о. Антонин Капустин[72], А. А. Цагарели[73], А. А. Дмитриевский[74], В. Н. Бенешевич[75] и др. Вклад этих замечательных исследователей в отечественную науку огромен и сохраняет свою научную ценность до нашего времени. Архивы русских византинистов, в том числе материалы по изучению истории православного Востока, успешно исследуются и публикуются группой ученых Санкт-Петербурга под руководством И. П. Медведева[76].
И все же принципиальный сдвиг в исследовании связей Христианского Востока и России был осуществлен только после обработки и введения в научный оборот документов Московского главного архива Министерства иностранных дел (МГАМИД), ныне входящего в состав Российского государственного архива древних актов. Основная заслуга в формировании архивных фондов и создании научно-справочного аппарата, в частности Посольского приказа (Ф. 52 «Сношения России с Грецией»), принадлежит Н. Н. Бантыш-Каменскому[77]. Ряд описей документов был составлен С. А. Белокуровым. Им же опубликованы сборники архивных материалов, исследование по истории Посольского приказа и монография об Арсении Суханове[78].
Архивистами XVIII–XIX вв. была проделана огромная работа по расклеиванию столбцов и формированию архивных дел. Современные археографы отмечают, что в процессе обработки столбцов были нарушены комплексы документов, возможно, и разнородных, но объединенных временем создания, местом происхождения и т. д.[79] Это суждение вполне справедливо, однако следует учесть, что уже в XVIII в. использование материалов в виде столбцов создавало архивистам огромные трудности. Данное наблюдение было сделано нами в ходе исследования жалованных грамот и государевой милостыни православным иноземцам.
История комплексного исследования связей России и Христианского Востока по документам РГАДА, включающего в себя по возможности все аспекты двусторонних отношений, отраженные в материалах Посольского приказа, невелика. Отечественные ученые рассматривали отдельные направления греческо-русских связей середины XVII в., такие как роль деятелей Восточной церкви в осуществлении церковной реформы в России, «дело» патриарха Никона[80], уже упоминавшаяся миссия на Христианском Востоке Арсения Суханова.
В 1858–1860 гг. А. Н. Муравьев создал первый обобщающий труд по материалам Посольского приказа[81]. Автор охарактеризовал документы, касающиеся отношений России и православных центров Востока с XVI в. до воцарения Алексея Михайловича. В целом он дал позитивную оценку связям русского правительства с деятелями Восточной церкви[82]. Появлению этого исследования, без сомнения, способствовали как личные впечатления А. Н. Муравьева от путешествий в Святую Землю, так и деятельность ученого в Синоде и Коллегии, позднее Министерстве, иностранных дел. Несмотря на то, что книги А. Н. Муравьева не снабжены современным справочным аппаратом, а ссылки на архивные материалы зачастую и вовсе отсутствуют, его труд активно используется как отечественными историками, так и зарубежными специалистами, которые не могут работать непосредственно с документами.
В 50—80-х гг. XIX в. вышла в свет «История русской церкви» митрополита московского и коломенского Макария (Булгакова). Его церковная история, написанная на основе обширного комплекса источников, в том числе и архивных документов, представлена в контексте внутриполитической и международной жизни России с учетом ее взаимоотношений с православным Востоком. Современники отмечали, что преимущество сочинения митрополита Макария в отличие от предшествовавших ему трудов по истории русской церкви заключается в большом количестве нового материала[83]. Автор не только представил объемное исследование, но и проявил больше корректности и сдержанности в оценке греческих иерархов, действовавших в России, чем другие церковные писатели.
Ознакомительная версия.
