день уже издано несколько добротных книг по лексической семантике, где описано, какие конкретно ошибки допускают толкователи [7]. Их полезно изучать всем, ибо прав Натан Сёдерблюм, когда говорит, что «филология — это игольное ушко, через которое надлежит пройти каждому богословскому верблюду, если он хочет попасть в царствие богословия» [8].
Осмелюсь предложить и свой скромный труд. В этой книге я попытался перечислить и описать ряд наиболее распространенных ошибок, которые постоянно совершают и проповедники, и непроповедники, когда исследуют значение слов, употребленных в Библии. Кроме этого, я приведу примеры неправильного толкования. Надеюсь, они станут своего рода буйками, предупреждающими об опасности.
Распространенные семантические ошибки
1. Неверное использование этимологии слова
Эту ошибку допускают достаточно часто. Многие полагают, что значение любого слова определяется его формой или значением его составных частей. С их точки зрения, значение слова обусловлено его этимологией, иначе говоря, значением корня или корней. Нам частенько приходится слышать о том, что слово απόστολος («апостолос», 'апостол') означает «посланный», поскольку произошло от глагола αποστέλλω («апостелло», 'я посылаю'). В предисловии к Новому переводу короля Иакова (один из переводов Библии на англ. яз. — Примеч. пер.) сказано, что слово μονογενής («моногенес») «буквально» значит 'единородный'. Но так ли это? Нередко проповедники противопоставляют слово αγαπάω («агапао», 'любить') слову φιλέω («филео», 'любить') и утверждают при этом, что, если в тексте используется αγαπάω («агапао»), значит, речь идет об особом виде любви, иначе не употреблялось бы другое слово.
С лингвистической точки зрения это абсолютная чепуха. Если бы мы определяли значение английских слов на основании их этимологии, то пришли бы к абсурдным выводам. Например, Энтони Тизельтон пишет, что английское слово nice («милый») произошло от латинского nescius, означающего «невежественный» [9]. А прощание «good–bye» является сокращенной формой англо–саксонского выражения «God be with you» («да пребудет с тобою Бог»). Можно с легкостью проследить историю превращения nescius в nice, и совершенно нетрудно представить, как «God be with you» сократилось до «good–bye». Но я не знаю ни одного человека, который, называя кого–либо милым, подразумевал бы, что этот кто–то еще и невежественен, потому что слово, означающее «милый», образовалось от слова, означающего «невежественный».
Дж. П. Лоу приводит отличный пример такого рода семантической ошибки [10]. В 1 Кор. 4:1 Павел пишет о себе, Кифе, Аполлосе и других служителях: «Итак каждый должен разуметь нас как служителей (ύπηρέτας, «попэретас») Христовых и домостроителей тайн Божиих». Более ста лет назад Ричард Тренч высказал ставшее популярным мнение, что υπηρέτης («попэретэс») происходит от глагола ερέσσω («эрессо»), означающего «грести» [11], а, следовательно, основное значение υπηρέτης — «гребец». Тренч однозначно утверждал, что «первоначально υπηρέτης означало «гребец» (от ερέσσω)». Арчибальд Робертсон и Йоханн Хофман пошли еще дальше и заявили, что слово υπηρέταης произошло в результате слияния υπο («попо») и έρέτης («эретэс») [12]. И поскольку у Гомера (XIII в. до н. э.!) ερέσσω означало «гребец», то, проведя морфемный анализ слова υπηρέτης, Хофман заключил, что оно буквально означает быть «под гребцом», то есть числиться «младшим гребцом» или «гребцом–помощником». Тренч не делал таких смелых выводов: он не считал, что первая часть слова υπό указывает на субординацию. Несмотря на это, Леон Моррис пишет, что υπηρέτης означает «низший слуга» [13], а Уильям Баркли вообще заявляет, что υπηρέτης — это «гребец нижнего ряда на триреме [14]» [15]. Тем не менее факт остается фактом: υπηρέτης не использовалось в классической литературе для обозначения гребца (разве что только однажды, но и то предположительно [16]). Конечно же, оно не имело такого значения и в Новом Завете — там ύπηρέης обозначает слугу и зачастую почти не отличается по смыслу от слова διάκονος («диаконос»). Дж. П. Лоу пишет, что определять значение υπηρέτης из значения составляющих его слов ύπο и 'ερέτης — это то же самое, что пытаться вывести значение слова «butterfly» (англ. 'бабочка') из «butter» (англ. 'масло') и «fly» (англ. 'муха'), а «pineapple» ('ананас') — из «pine» ('сосна') и «apple» ('яблоко') [17]. Даже те, кто никогда не был на Гавайях, не станут утверждать, что ананасы — это яблоки, растущие на сосне.
Еще более нелепо искать смысловую связь между словами, которые произошли от одного корня, но имеют разные значения. Джеймс Барр приводит в пример слова לחם («лехем», 'хлеб') и מלחמה («милхама», 'война'):
«Весьма сомнительно, что общий корень указывает на какую–либо семантическую связь в употреблении этих слов в классическом еврейском языке. Предположение о том, что слова имеют один корень, потому что между обозначаемыми ими объектами можно установить ассоциативную связь (войны велись из–за хлеба или хлеб был необходимым провиантом для ведения войны) звучит фантастически. Конечно, встречаются примеры ассонанса, когда ради выразительности сознательно используются созвучные слова, но это особый случай, когда такое использование очевидно» [18].
Но вернемся к примерам, приведенным в начале этого раздела. Хотя απόστολος («апостолос», 'апостол') является одно–коренным с глаголом αποστέλλω («апостелло», 'я посылаю'), в Новом Завете «апостол» — это 'несущий послание', 'посланник', а не 'посланный'. Конечно, несущего весть кто–то посылает, но слово «посланник» в большей мере ассоциируется с посланием, которое он несет, и предполагает, что он представляет того, кто его посылает. То есть в Новом Завете слово απόστολος, как правило, используется в смысле 'особый представитель' или 'посланник', 'посол', а не просто 'посланный таким–то'.
Часто говорят, что слово μονογενής («моногенэс») произошло в результате сочетания двух слов: μόνος («монос», 'один') и γεννάω («геннао», 'рожать') и, соответственно, означает 'один рожденный'. Однако при морфемно–этимологическом анализе корень γεν («ген») вызывает определенные трудности: слово μονογενής («моногенэс») могло произойти и от μόνος («монос», 'один') и γένος («генос», 'род'). В таком случае оно означает 'единственный в своем роде', 'уникальный'. Анализ его употребления показывает, что им в Септуагинте переводится слово ТГП («яхид»), означающее 'одинокий' или 'один' (например, Пс. 21:21: «одинокая моя душа»; Пс. 24:16: «я одинок и угнетен»). В этих случаях нет и намека на какое–либо рождение. В Новом Завете это слово действительно часто описывает отношения ребенка и родителя, но к его употреблению в новозаветных текстах надо подходить осмотрительно. В Евр. 11:17 сказано, что Исаак — μονογενής Авраама, но Исаак не единственный рожденный сын Авраама. Авраам был отцом Измаила, было у него и потомство от Хеттуры (Быт. 25:1–2). С другой стороны, Исаак был уникальным сыном Авраама, особенным и возлюбленным [19]. Теперь мы понимаем, что когда
