основания видеть ростки богословия истории у более древних авторов, в частности у свв. Игнатия Богоносца, Иустина Философа, Феофила Антиохийского и Иринея Лионского, у Оригена или Григория Нисского, однако в их случае говорить о завершенной концепции было бы преждевременно.
Kampenhausen H. von. Augustin und der Fall von Rom // Tradition und Leben. Krafte der Kirchengeschichte. Aufsatze und Vortrage. Tubingen, 1960. S. 253–271.
Lowith. Histoire et Salut. Р. 209.
Weithman P Augustine’s political philosophy // The Cambridge Companion to Augustine / E. Stump, N. Kretzmann. Cambridge University Press, 2006. P. 234–252. Впрочем, следует признать, что в самой статье автор вполне корректно излагает внутренние духовные закономерности в принадлежности человека тому или другому из двух Градов.
В каком-то смысле к идеальной форме Града Божиего, по Августину, приближается монашеская община. Однако как таковая она не является социальной организацией, и именно потому эта модель оказывается наиболее релевантной реализацией божественного замысла – см. об этом подробнее: Markus R. A. Vie monastique et ascd-tisme chez Saint Augustin // Atti del Congresso Internazionale su S. Agostino nel XVI Centenario della Conversione. R., 1986 (R., 1987). P. 119–125.
Markus R. A. Saeculum: History and Society in the Theology of St Augustine. Cambridge: Cambridge University Press, 1970. P. 40–44.
Ср.: Ibid. P. 54.
Цит. по: GibelliniR. Panorama de la thdologie au XXе sidcle. P.: Cerf, 2004. P. 317.
См.: Panaccio C. Le discours int6rieur: de Platon й Guillaume d’Ockham. P., 1999. P. 109. Автор этого фундаментального исследования указывает на 395 г., однако появление учения о «двойственном слове» и о «внутренней речи» отмечается уже в сочинении «De fide et symbol», написанном ок. 393 г. (см. ниже).
«Verbum est uniuscuiusque rei signum, quod ab audiente possit intellegi, a loquente prolatum» (De dialectica. 5). Вообще в этот период Августин признавал неразрывную связь слова со звуком или голосом, звучащим в воздухе, опираясь на известную этимологию: «verbum» от «verberando» («сотрясение» воздуха, или уха, см.: De dialectica. 6).
См.: Ibid. Ср.: «…omnia quae voce articulata cum aliquo significatu proferuntur, verba appellari» (De magistro. 4.9). Слова, записанные на бумаге, Августин называет уже не «словами», а «знаками слов» («quae legimus igitur non verba sunt sed signa verborum» – De dialectica. 5).
Panaccio. Op. cit. P. 110.
«Qui enim loquitur, suae voluntatis signum foras dat per articulatum sonum» (De magistro. 1.2).
«Haec ergo quattuor distincta teneantur; verbum, dicibile, dictio, res. Quod dixi verbum, et verbum est et verbum significat. Quod dixi dicibile, verbum est, nec tamen verbum, sed quod in verbo intellegitur et animo continetur, significat. Quod dixi dictionem, verbum est, sed quod iam illa duo simul id est et ipsum verbum et quod fit in animo per verbum significat. Quod dixi rem, verbum est, quod praeter illa tria quae dicta sunt quidquid restat significat» (De dialectica. 5).
См.: «…τό τε σημαινόμενον καὶ τὸ σημαῖνον καὶ τὸ τυγχάνον» (Sext. Emp. Adv. Math. VIII. 11–12).
См.: Sext. Emp. Adv. Math. VIII. 275; Pyrr. hyp. I. 65; I. 73; Galen. Adhort. ad art. 1; Philo. De Abrah. 83; Iren. Adv. haer. II. 13.2 и др. О теории «двойственного слова» у стоиков см.: Spanneut. 1957. P. 310–312; Schindler. 1965. S. 104–106; Kelly. 1968. P. 13–14; Braun. 1977. P. 259–261; Столяров. 1995. С. 70. О христианской рецепции этой теории у ранних апологетов см.: Фокин А. Р. Формирование тринитарной доктрины в латинской патристике. М., 2014. С. 129–138, 145–162, 183–188, 193–203.
De fide et symb. 3. 4.
De fide et symb. 3. 3. Ср.: De div. quaest. 23, 63.
De fide et symb. 3. 3.
К. Панаккио связывает с этим вторую фазу формирования учения Августина о «внутреннем слове» (см.: Panaccio. 1999. P. 111). Однако, как мы показали, это произошло на два года раньше, в 393 г., когда Августин осознал богословскую значимость стоического представления о «двойственной речи».
Epist. ad Rom. inch. Exp. 23.
De doct. chr. I. 13. 12.
Tract. In Ioan. XIV. 7; cp.: Serm. 288.3.
Brachtendorf. 2007. S. 363. Согласно Р. Кани, трактат был начат ок. 399 г. и закончен где-то между 419/420 и 425/427 гг. (см.: Kany. 2007. S. 46). Известно, что в 416 г. были закончены первые 12 книг трактата (см.: Aug. Ep. 174.1).
К. Панаккио связывает c трактатом «De Trinitate» третью (окончательную) фазу формирования учения Августина о «внутреннем слове» (см.: Panaccio. 1999. P. 114).
De Trinit. IX. 7.12–13. Ср.: Ibid. X. 10.17–19.
De Trinit. IX. 11.16. Ср.: Ibid. XV. 10.19.
De Trinit. IX. 12. 18.
См.: Paissac. 1951. P. 56–57; Sullivan. 1963. P. 121.
Ср: De Trinit. VI. 10.11 и др.
De Trinit. IX. 12.18.
Ibid.
Другие сходства между нашим «ментальным словом» и Словом Божиим Августин подробно рассматривает в De Trinit. XV. 11. 20.
De Trinit. VI. 10.11. Это представление о Сыне Божием как Слове, Премудрости, Искусстве Божием (ars Dei), Истине (veritas) и универсальной Идее (forma omnium), в Которой содержится полнота Божественных форм-идей и посредством Которой
