Теперь вернёмся к «закономерности исторических явлений, которая обратно пропорциональна их духовности», и покажем пример немеханистической связи мейоза и путей, по которым протекает история, на общеизвестном случае: рождении цесаревича Алексея Николаевича (сына последнего российского императора).
Мальчик был болен гемофилией — несвёртываемостью крови, генетически приходящей в род, ведущийся по мужской родословной, вместе с женщиной, которая становится супругой мужчины этого рода. Ген, ответственный за возникновение большинства видов гемофилии, передается потомкам по женской линии, поскольку содержится в женской хромосоме «Х», которая в организм сына при естественном оплодотворении попадает только из организма его матери. Парная ей хромосома «Y» в мужской организм попадает от предков, передаваясь по мужской линии родства, но в ней нет соответствующих генов, которые могли бы заблокировать и исправить программы, несомые больными фрагментами хромосомы «Х».
Если бы в хромосомном наборе матери цесаревича — императрицы Александры Федоровны — обе хромосомы «Х» содержали больной соответствующий ген, то она сама бы от рождения страдала несвертываемостью крови и подвергалась бы риску умереть в каждые месячные. Это означает, что была принципиальная возможность передачи от неё к сыну здорового гена из парной хромосомы «Х», если бы из трёх уничтоженных женским организмом протояйцеклеток была бы сохранена одна из двух, несущая здоровый ген, а не та, которая положила начало развитию организма цесаревича. В таком варианте мейоза цесаревич бы был здоров (по крайней мере, в отношении гемофилии, поскольку о генетических программах двух других погибших протояйцеклеток ныне людям говорить не приходится).
Соответственно, длительное пребывание представителя при дворе русских простонародных знахарских кланов — Г.Е.Распутина — оказывавшего влияние на политику России, было бы вряд ли возможно, поскольку оно во многом было обусловлено тем, что исключительно по его молитве кровотечения и кровоизлияния у наследника прекращались. Как бы протекала история России без Г.Е.Распутина при дворе — вопрос относящийся к области гаданий. По нашему мнению она была бы ещё тяжелее, так как “элитарные” знахарские кланы к тому времени безнадежно скурвились, став в России исполнительной периферией глобального масонства, работающего на сборке социальных структур в Библейском проекте.
Но в свершившейся реально истории Россия не была втянута в первую мировую войну ХХ века двумя годами раньше в период балканских войн, в том числе и потому, что Г.Е.Распутин умолял царя не встревать в разборки на Балканах, и царь согласился с его мнением, а не с мнением великого князя Николая Николаевича,[149] который после этого возненавидел Г.Е.Распутина. «Мировая закулиса» учла урок: в 1914 г. в тот же день, когда было совершено покушение на наследника престола Австро-Венгрии эрцгерцога Фердинанда, было совершено покушение и на жизнь Г.Е.Распутина. Будучи раненым и излечиваясь от ран у себя на родине, он не смог быть в Петербурге в критический период выработки и принятия решений, приведших к войне, и только призывал царя к воздержанию от войны телеграммами, которые не смогли заменить его влияния при личном присутствии (царь рвал телеграммы), и Россия была втянута в войну вопреки интересам мирного развития её народов. Последствия той войны не изжиты и не преодолены доныне…
Вот и судите сами: был ли прав Г.Е.Распутин, препятствуя осуществлению “элитарных” военных амбиций? хорошо либо плохо то, что он стремился к поддержанию мира до начала войны и к скорейшему выходу из никчемной для народов России войны после её начала?
И если кто-то всё же считает, что политика России на Балканах в начале ХХ века была правильной, то и это не так: если даже признать её правильной по целям, то руководители России обязаны были позаботиться о том, чтобы достижение выявленных и назначенных ими целей было обеспечено средствами, им подвластными. Если же средств они заблаговременно не создали, то политика ошибочна, поскольку даже праведные цели без средств их достижения — хуже чем ничто, поскольку представляют собой увлекающий к погибели мираж.
И таким образом, всего лишь выявление взаимосвязей особенностей мейоза в организме императрицы с пребыванием Г.Е.Распутина при дворе и его политической деятельностью показывает, что особенности мейоза в организме императрицы сыграли не последнюю роль в истории России и всего остального мира.
Но всё, о чем пойдет речь далее, неверующим покажется притянутым за уши, поскольку, на их взгляд, оно порождение домыслов, лежит в области объективно не существующей “мистики”, “религиозного мракобесия”, и не может быть подтверждено “научными методами”.
Однако, например, Коран так раскрывает верное по существу замечание В.О.Ключевского о закономерностях исторических явлений: «Бог не меняет того, что происходит с людьми, покуда люди сами не изменят того, что есть в них» (Коран, 13:12 (11)). То есть, пока люди не изменят своей духовности сами, всё и впредь будет протекать так как протекало в прошлом. К духовности индивида и коллективов принадлежит и их реальная, а не декларативно показная нравственность и проистекающие из нравственности устремлённость действовать[150] и реальное поведение (этика) в повседневности на людях и наедине с собой. И их изменение, вполне подвластное всякому индивиду и их множествам, согласно кораническому обетованию способно изменить будущее и их, и их потомков.
И это — средство воздействия на жизнь, доступное всем и каждому.
Иными словами, сказанное означает, что мейоз в организме императрицы в менструальном цикле, предшествующем зачатию цесаревича, мог бы протекать иначе, если бы к этому времени политические устремления царской семьи изменились, стали бы иными, а Россия под водительством Николая II сошла бы с того пути к катастрофе, на который он её вывел в первые годы своего царствования, о чём речь пойдет далее.
В этом же контексте следует вспомнить, что рождению цесаревича — государя-наследника — предшествовало последовательное рождение четырёх царевен,[151] что было многолетним своеобразным намеком Свыше на открытую возможность пресечения царского рода, ведущегося в России исключительно по мужской линии, при поддержании и впредь Николаем II избранного им политического курса. Рождение же царевен воспринималось либерально-православной общественностью как издёвка Свыше над царской семьей, желавшей рождения наследника. Над этим “невезением” царской семьи представители “элиты” хихикали, забыв, что в историческом времени они плывут на том же корабле, где вахтенный начальник Николай, вследствие чего намёк Свыше относится и к ним, и к их потомкам.
Они не думали о том, что Бог — Язычник, никогда не издевается, как свойственно издеваться над другими многим людям, но предостерегает на Языке жизненных событий всех и каждого; и Его предостережениями способен воспользоваться ко благу каждый верующий Богу, кто внимателен к происходящему и разумеет.
Но в данном конкретном случае рождения наследника-цесаревича речь идёт не только об удовлетворении родительских чувств одной из многих семей, но и об унаследовании ребёнком по факту своего рождения от определённых родителей права на высшую государственную власть в России, в сочетании с тем, что мальчик — воспреемник-носитель духовного наследия государева рода Романовых, а также и духовного наследия немецкой Гессенской династии герцогов (откуда происходила Александра Федоровна) и царствующей династии Великобритании.[152]
Поэтому, чтобы выработать мнение о том, насколько специфика мейоза в организме Александры Федоровны представляет собой «слепую случайность» (в том смысле, что она беспричинна и бесцельна), а насколько обусловлена прошлым и устремленностью в будущее (причем не только России), необходимо выявить существо этого духовного наследия на фоне событий конца XIX — начала ХХ веков.
В реальной истории именно при сочетании пробританского внешнеполитического курса Николая II и нравственно-этических особенностей российской “элиты” в первой четверти ХХ века в ходе революций, в ходе боевых действий на суше и на море, не достигнув каких-либо полезных для Российской империи результатов, не осуществив каких-либо целей цивилизационного строительства Святой Руси, погибли миллионы простых людей в нескольких поколениях.
Попустительствуя “элите”, не пресекая беспощадно её злоупотреблений социальным положением и должностными полномочиями, Николай II по существу позволил проявиться в “элитарной” самодеятельности всем мерзостям, носителями которых была спесивая и возомнившая о себе имперская наследственно-клановая “элита”. Скатился ли Николай II под эгрегориальным психологическим диктатом, ретранслятором которого была его супруга, на политический курс самоубийства династии и прежней государственности; либо он пожертвовал и собой, и своей семьей во имя не оглашенных им, но известных ему целей,[153] не видя иных путей к их достижению, кроме прохождения России — региональной цивилизации — через революцию, предназначение которой было смести изжившие себя государственность и общественное устройство — это особый вопрос, рассмотрение которого не входит в тематику настоящей главы.
