При этом следует иметь в виду, что высвобождение времени и сил «ненормальных» для каких-то видов деятельности, которые не свойственны «нормальному» образу жизни, не носит импульсный, мгновенный характер, хотя в жизни случается и такое.[170]
Процесс высвобождения времени и сил (прежде всего, относящихся к области психической деятельности индивида) протекает на протяжении всего периода детства и юности сопутствуя процессу разделения поколения на «нормальных» и «ненормальных». Но вслед за этим процессом высвобождения времени и сил на протяжении всего детства и юности протекает процесс переориентации высвобожденных из «нормального» образа жизни личностных ресурсов «ненормальных» на достижение целей, «нормальному» образу жизни не свойственных.
И этот процесс протекает в объемлющем его процессе внутривидовой конкуренции, в которой большинство «нормальных» так или иначе отторгает от себя «ненормальных». Характер этого отторжения охватывает широкий диапазон действий различной интенсивности: от простого игнорирования предложения дружбы до коллективной травли «ненормального», представляющей прямую опасность для его телесного и психического здоровья и самой жизни.
В такого рода детско-юношеских конфликтах, не мотивированных этическими внутриобщественными причинами взаимоотношения личностей, но обусловленных общебиологическими инстинктивными программами,[171] «нормальные» обладают подавляющим численным преимуществом, что большей частью исключает ответные действия «ненормальных» в силовой области. Гарантированная при численном превосходстве победа «нормальных» позволяет им и впредь бездумно по инерции вести «нормальный» для их возрастной группы образ жизни, а реальные и возможные впредь поражения «ненормальных» стимулируют их к освоению навыков пользования иными — не используемыми «нормальными» — средствами защиты себя и своих интересов при жизни с «нормальными» в одной социальной системе.
Какие навыки возможно освоить и использовать для своей самозащиты «ненормальным» — зависит от конкретной исторической эпохи. На протяжении нескольких последних веков развития цивилизации в свод этих иных, большей частью не силовых средств обеспечения собственной безопасности «ненормальных» входят и общепонятные «клоунада» перед сверстниками и разнородное художественное творчество, благодаря которым «ненормальный» становится источником эмоциональной подпитки для «нормальных»; освоение разнородных общественно полезных, и прежде всего, школьных знаний, поскольку ни одному «нормальному» не придет в голову портить отношения с тем, кто завтра не даст списать на контрольной, после чего придётся отчитываться перед родителями за полученную двойку; и иные виды демонстрации собственной полезности, которые если и не решают проблемы вхождения «ненормального» ребёнка в коллектив сверстников на равных, то исключают внутрисоциально не мотивированную агрессию против него этого коллектива.
Но от опережающего освоения знаний в объёме «нормальной» для общества программы образования, будь оно исключительно домашним или общественным — всего один шаг до “сверхпрограммного” освоения навыков и знаний, включая и навыки и знания осознанного властвования над коллективом в обход установленных и признаваемых обществом институтов власти; а следующий за ним шаг — освоение навыков обуздывания традиционных для общества институтов власти и использования их по своему разумению (в том числе через воздействие на эгрегоры: как осознанное, так и не осознаваемое; в последнем случае субъект начинает замечать, что ему почти всегда везёт, а его противникам почти всегда не везёт, хотя механизм распределения и адресации везения/невезения остаётся скрытым и от него, и от большинства окружающих) и порождение новых институтов власти.
Кроме того, описанный процесс освоения «ненормальными» не свойственных для «нормального» образа жизни навыков, знаний и сфер деятельности имеет свою специфику как в мальчишечьей, так и в девчачьей подгруппах поколения, в подробности чего мы здесь вдаваться не будем.
Во взрослой жизни толпо-“элитарное” общество, несущее недостойную человечности порочную культуру, имеет дело только с последствиями этого процесса, протекавшего в детстве каждого поколения без пристального внимания к нему как профессиональных педагогов (воспитателей детских дошкольных учреждений и учителей школы), так и профессиональных политиков и искусствоведов (включая и «искусствоведов в штатском» всех времён и народов). Исключительно последствиям этого процесса, проявляющимся во взрослости, уделяют повышенное — но бесполезное для разрешения кризиса нынешней цивилизации — внимание Г.П.Климов и сторонники других «расово-евгеническких» проектов, забывая обо всём остальном, относящемся как к биологии вида «Человек разумный», так и к его социологии.
Но именно вследствие этого процесса, протекающего в детстве и юности каждого поколения в толпо-“элитарном” обществе с количественным преобладанием нечеловечных типов строя психики, наука, искусства, политика, преступления против писаных и неписаных законов общества оказываются сферами деятельности преимущественно «ненормальных».
Среди «ненормальных» далеко не все биологические выродки, по какой причине еще одним пороком «климовщины», представляющим опасность для общества, чья политика может быть выстроена на её основе, является то, что Г.П.Климов не уделяет должного внимания процессам, обусловленным качественной неоднородностью «ненормальных», прежде всего, биологических выродков и остальных ранее названных нами групп, биологическими выродками не являющимися. Без различения этих категорий «ненормальных» возможно по предубеждению посягнуть и на уничтожение истинно Божиего дара, квалифицировав его из ряда вон выходящую ненормальность как явное вырождение или неоспоримую дьявольщину, и тем самым обездолить человечество на целые эпохи.
Однако освоение «ненормальными» детишками в процессе взросления знаний и навыков, не свойственных «нормальному» образу жизни, характеризует только внешне проявляющуюся сторону процесса разделения поколения, поскольку знания и навыки, характерные для одной эпохи, не характерны в другую эпоху.
Есть и специфическая психологическая подоплёка, лежащая в основе этого процесса и остающаяся неизменной на протяжении всей истории общества с количественным преобладанием нечеловечных типов строя психики: общества толпо-“элитарного”. Биологически обусловленное отторжение «нормальными» детишками «ненормальных» сверстников является внешним давлением, под воздействием которого некоторая часть «ненормальных» переходит от чисто животного строя психики к иным типам строя психики, опережая в этом «нормальных».
Это так, поскольку животный строй психики, в котором поведение подчинено инстинктам в явном виде или в их оболочках, выработанных культурой, не обеспечивает дееспособности в тех частотных диапазонах, в которых протекают те виды деятельности, которые в толпо-“элитарном” обществе становятся преимущественно уделом «ненормальных». Именно вследствие этого «нормальные» не выдерживают конкуренции с «ненормальными» в борьбе за места в этих сферах, конечно, если вступают в такого рода борьбу. И это — не новое открытие. Об этом было известно издревле, хотя такого рода знания выражались в иной форме.
Корпоративность выродков, направленная на вытеснение «нормальных» из этих сфер деятельности, тоже имеет место, но она возникает только после того, как потенциал «нормального» уже проявился. На первом этапе реакция корпорации в подавляющем большинстве случаев однозначна: если умный, талантливый к чему-либо — значит наш. Корпоративная травля начинается только после того, как талант проявляет себя в антикорпоративной деятельности. Причём в этом случае корпорация одинаково ополчается и против биологически нормальных одаренных людей, и против генетически отягощенных выродков: пока чья-либо антикорпоративная деятельность не выявлена прямо или не заподозрена, то всякий талант для корпорации — «свой в доску», и если ему даже не свойственны какие-то пороки, то ославят сами, чтобы был «как все». Это косвенное подтверждение того, что в основе сосредоточения «ненормальных» в определённых сферах деятельности всё же лежит различная дееспособность каждого из выявленных типов строя психики в разных частотных диапазонах.
Главное качество демонизма — мотивированное (умышленное) либо немотивированное (не умышленное) стремление индивида обособиться от Бога. То есть демонизм вообще — это более широкое явление, чем осатанелость, если под осатанелостью понимать осознанное вхождение в иерархию демонических сущностей, целенаправленно противоборствующих Божьему промыслу, и подчинение этой иерархии. Демонизм вообще, кроме осатанелости, включает в себя и единоличный демонизм (он обычно сбмоименуется индивидуализмом), который может быть как злонамеренным, так и благонамеренным (по отношению к житейскому пониманию добра и зла); а также коллективный демонизм типа Лаодикийской церкви[172] («не холоден и не горяч, а тёпел», “нейтралитет”, «моя хата с краю — ничего не знаю», да и знать не хочу).
