Ветхом Завете (например: Исх. 23, 4–5; Лев. 19, 18; Прит. 25, 21–22), где она имеет совершенно противоположное современному пониманию значение. Неверной будет мысль, что Иисус формулой «Люби врага своего» заменил ветхозаветное «Око за око, и зуб за зуб». Многие не подозревают, что фраза «око за око, и зуб за зуб» имеет позитивный смысл. Ветхозаветный
Lex talionis метафорически утверждает, что за один глаз и один зуб можно потребовать только один глаз и один зуб и что смертная казнь не может применяться ко всем подряд случаям телесных увечий (принцип соответствия наказания преступлению). На практике это означало, что правонарушитель должен был выплатить компенсацию и покрыть расходы на лечение. То же самое можно сказать касательно заявления о том, что Бог Ветхого Завета – строгий и гневливый Бог, а христианский Бог – Бог любящий. Конечно же, нет никакого отличия между Богом Ветхого Завета и Богом Нового Завета; Иисус не пытался создать новую концепцию Бога. Ветхозаветный Бог может показаться непосвященному читателю устрашающим божеством, ревнивым и карающим. Но, безусловно, такое прочтение требует толкования и теологического разъяснения; чтобы в какой-то мере смягчить это впечатление, предложу лишь наблюдение (используемое Лапидом), что о гневе Божьем говорится в Ветхом Завете, возможно, раз пять, в то время как милосердие Божье упоминается более пятидесяти раз. Было бы абсолютно неверно «сталкивать лбами» Ветхий и Новый Заветы. Некоторые отрывки в посланиях Павла, например Римл. 1, 18, также нуждаются в пояснениях и особом интонировании. Слишком часто преследователи и палачи цитировали Павла, пытаясь дать «христианское» обоснование бесчисленным правонарушениям в отношении диссидентов и даже истреблению целых народов. Как бы там ни было, исторически нечестно называть христиан единственными авторами заповеди о любви к врагу.
Высказывалось предположение, что ессеи более всего подходят на роль тех, кому было адресовано Послание к Евреям; послание могло быть написано сподвижником апостола Павла или самим Павлом. (Эта тема более подробно обсуждается у Бен-Хорина, Paulus, с. 163 и далее.) Плиний Старший, Филон Александрийский и особенно Иосиф Флавий, говоря о ессеях, сообщают, что во времена Иисуса их насчитывалось около 4–5 тысяч – столько же, сколько и фарисеев. Саддукеи исчислялись 2 тысячами.
«Энциклопедия Иудаика»:
По-видимому, в самом начале христианство привлекало к себе не больше внимания, чем многие другие секты, появившиеся к концу эпохи второго Храма, и события, связанные с его основателем, определенно не были ключевыми в жизни общества того времени, как заставляют думать евангелия.
См.: Светоний, Vita Neronis, 16.
Христианская историография склонна завышать число мучеников, насколько это возможно, чтобы подкрепить фактами идею о том, что христианская вера стала государственной религией через кровь своих мучеников. Не кто иной, как сам Ориген, предлагает иначе взглянуть на эту легенду, утверждая, что количество христианских мучеников было «невелико, его легко подсчитать» (Дешнер, с. 344). Если Нерон на самом деле преследовал христиан, то отнюдь не из-за их веры, а потому, что обвинял их в поджоге Рима. Другое возможное объяснение отрывка из Анналов (XV, 44) гласит, что Тацит выдумал идею преследования христиан при Нероне, чтобы выразить свое презрение к христианам. Ибо совершенно очевидно, что он получал удовольствие от описания пыток, которым их якобы подвергали:
Сначала Нерон арестовывал и допрашивал христиан, затем, на основе полученной от них информации, были осуждены многие другие, не столько по обвинению в поджоге, сколько за свое антиобщественное поведение. Их смерти стали посмешищем. Их травили собаками, одевая в шкуры животных, или распинали, или зажигали как факелы после наступления темноты, чтобы заменить дневной свет. Для этих зрелищ Нерон предоставил свои сады.
Цит. по: Ауфхаузер, с. 9.
См.: Мендельсон, с. 116.
Кравери, с. 20. См.: Ландманн (с. 310): «Нельзя объяснить это тем, что какие-то раввины, не знающие греческого языка, выдумали глупую историю интриги Марии с римским солдатом по имени Пантера или Пандера и бессовестно и бессмысленно запятнали честь этой, несомненно, честной женщины». Клаузнер (с. 25) высказывает мнение, что имя Пандера или Пантера является всего лишь искажением слова Parthenos, что по-гречески означает «дева», из которого в результате последующей правки, предположительно, получилось прозвище «сын Пантеры».
Ландманн, с. 53 и 312.
До наших дней не сохранился ни один оригинальный авторский манускрипт (автограф) Иосифа Флавия. Найденные к настоящему моменту папирусы являются не автографами, а ранними копиями. Старейшие списки работ Иосифа Флавия датируются X веком.
Иудейские древности XVIII, 3, 1; 4, 1. Описание Иосифом Флавием ессеев как людей исключительно миролюбивых без упоминания их роли в еврейском восстании является ошибкой летописца, причиной которой вполне могла быть строгая секретность, в которой ессеи обязаны были хранить свой Устав.
Иудейская война VI, 5, 3.
XX, 9, 1. Анан, о котором говорится здесь, является сыном первосвященника, упомянутого в Лук. 3, 2 и Иоан. 18, 13. Иосиф Флавий говорит об Анане Младшем и Анане Старшем.
Клаузнер (с. 74), однако, ставит эту точку зрения под сомнение: «Христианин никогда не стал бы говорить об Иисусе, „именуемом Христом”. Такая вставка была бы слишком „хитрой”. Автором этого текста мог быть только еврей-фарисей Иосиф Флавий».
С. 276.
Флюссер (Die letzten Tage Jesu in Jerusalem, с. 155 и далее) основывается на недавно обнаруженной арабской версии обсуждаемого отрывка из Иосифа Флавия. См. также Клаузнер (с. 69) об Оригене. Отрывок Иосифа Флавия, цитируемый Евсевием, был неизвестен Оригену.
О Веспасиане отзываются по-разному. Моммзен (с. 343 и далее) говорит о нем как об уравновешенном главнокомандующем и расчетливом тактике.
Кое-что известно об истории семьи Никодима. Он был одним из богатейших людей Иерусалима. Во время еврейско-римской войны восставшие зелоты подожгли его зернохранилище, сам он в период восстания лишился жизни. Его сын Гурион в начале восстания в качестве еврейского уполномоченного принимал участие в
