Официально ее не было. Впрочем, не совсем так. Подконтрольные властным структурам средства массовой информации обрисовали выступление Кеннеди как очередной пропагандистский шаг, нацеленный на то, чтобы отвлечь внимание мировой общественности от борьбы за мир и разрядку международной напряженности. «Правда» перепечатала фельетон известного американского сатирика Уолтера Липпмана, с точки зрения которого единственная ценность предложения Белого дома состояла в том, что позволяла ему с честью отказаться от своих «лунных» обязательств[358].
Пока Кеннеди ждал ответа Кремля на свое выступление; в ООН, газета «Вашингтон Пост» от 8 октября сообщила, что «отец» первого спутника Л. И. Седов заявил, будто первая попытка Советов высадиться на Луне будет предпринята не раньше, чем через два-три года. «Пост» так и озаглавила свою статью: «Красные намерены отправиться на Луну через 3 года». Естественно, утверждение это привлекло к себе немалое внимание Вашингтона. Разобраться поручили советнику по науке Визнеру. Внимательно изучив заметку, тот доложил президенту, что в ней нет ничего такого, «что в действительности соответствовало бы ее заголовку»[359]. Сведения о скорой готовности СССР отправить своих посланцев на Луну оказались такой же непроверенной информацией, как и известия о намерении Москвы якобы вообще отказаться от планов лунной экспедиции.
Никак не отреагировали на слова Кеннеди и советские космонавты Юрий Гагарин и Валентина Терешкова, посетившие ООН в октябре того же года.
Справедливости ради следует отметить, что Гагарин во время своей речи перед Генеральной ассамблеей ООН упомянул о возможности советско-американского сотрудничества в космосе, в частности, в области обмена научными данными, поиска и спасения экипажей космических кораблей, совершивших аварийную посадку, а также развертывания международной системы радиосвязи. Что касается взаимодействия в области пилотируемых полетов, первый космонавт Земли сказал, что «здесь следует кое-что уточнить», но при этом никак не коснулся предложения Кеннеди[360].
А 25 октября и сам Никита Сергеевич прокомментировал в прессе выступление Кеннеди в ООН. Он признал, что слетать на Луну действительно было бы «очень интересно», однако сказать, станет ли СССР заниматься этим, Первый секретарь не мог. Более того, Хрущев отметил, что хотя советские ученые и работают над проблемой экспедиции на Селену, проводя необходимые исследовательские работы, у его страны в настоящий момент таких планов нет. И вот почему (тут Никита Сергеевич через обоснование почему СССР не нужно на Луну, подверг «разгромной» критике программу «Аполлон»). Во-первых, Советский Союз (в отличие от «людоедской» Америки) не станет посылать людей на Луну без тщательной подготовки. Во-вторых, ясно, что никакого блага такое соревнование не принесет (так что, «глупые» янки, тратьте миллиарды долларов на гонку сами с собой). Более того, подобное соперничество может привести к гибели людей (еще один «камень в огород» «человеконенавистническому» заокеанскому обществу, готовому ради удовлетворения своего «мелочного» честолюбия жертвовать человеческими жизнями). Не отказал себе Хрущев и в удовольствии «уесть» американцев с помощью русского народного фольклора, который он так любил. «Есть у нас поговорка, — сказал Никита Сергеевич, — мол, кому не живется на Земле — может лететь на Луну (тут уж прямее некуда — чувствуете вы, господа империалисты, чувствуете, что ваше время на нашей планете вышло, вот и рветесь на Селену, наивно думая, что таким образом сможете избежать ждущей вас «свалки истории»). Но советские люди чувствуют себя на Земле прекрасно (еще бы — самый передовой строй, где царят внутренняя гармония и процветание и который пользуется любовью всего «прогрессивного» человечества). Поэтому, если подходить к делу серьезно (а не так, как «дядя Сэм», для которого что техасское родео, что полет на Луну — все одно), то над экспедицией на Селену нужно много и основательно работать и хорошо к ней подготовиться, чтобы она была успешной.
Не упустил Хрущев и шанс проявить осведомленность в той сфере, о которой шла речь. По его словам, ему сообщили, что к 1970-1980 годам американцы хотят высадить человека на Луне. (И откуда только Первый секретарь взял такие цифры? Ведь Кеннеди ясно сказал — до конца текущего десятилетия, то есть не позднее 1970 года. Не иначе, как в словах главы Советского Союза содержался скрытый намек американцам — все равно раньше, чем лет через 20, ничего у вас из этой затеи не выйдет). Верный принципу «мирного сосуществования» с «империалистами», пожелал Никита Сергеевич американцам удачи. Правда, сделал это так, что было ясно — в успех он не верит совершенно. «Посмотрим, — сказал «главный коммунист» СССР, — как они долетят дотуда, как сядут на Луну, а самое главное, как взлетят с нее и как вернутся домой. Мы же, — заметил Хрущев, — примем во внимание их опыт (это — в духе заветов Ленина, который призывал учиться хозяйствовать у капиталистов)»[361].
Очевидно, что, произнося такую пространную речь, Никита Сергеевич пытался, с одной стороны, замаскировать «лунные» планы СССР, а с другой — «размыть» поддержку «Аполлона», прежде всего внутри США. Во всяком случае, именно последнее углядели в словах главы Кремля сотрудники ЦРУ, о чем свидетельствует меморандум разведывательного ведомства, отправленный на имя советника по национальной безопасности МакДжорджа Банди. В документе этом, в частности, отмечалось, что «главной целью заявления Хрущева было поменять ориентиры в космической гонке». ЦРУ подчеркнуло, что слова руководителя СССР, с одной стороны, весьма напоминали высказывания, которые он уже делал перед представителями печати в 1961 и 1962 годах, а с другой — перекликались со взглядами, «сознательно доводимыми до сведения западных ученых официальными представителями советской науки в начале этого года». Таким образом, заключили американские разведчики, заявление Хрущева не должно расцениваться в качестве показателя того, что «советские руководители в течение последних нескольких недель приняли какие-либо серьезные решения, затрагивающие масштабы или темпы осуществления их лунной программы». Скорее утверждение главы Кремля было «сознательной попыткой девальвировать срочность высадки человека на Луне», повлияв таким образом «на мнение американского конгресса и общества по вопросу о затратах на лунную программу США и темпы ее реализации»[362].
Возможно, Хрущев отчасти и достиг целей, в преследовании которых его заподозрили в ЦРУ (вспомним, что немалое количество американских газет и некоторые из политиков действительно призвали к «здравомыслию» в определении целей и задач космической программы США). Однако при этом Никита Сергеевич невольно предстал в образе лисы из небезызвестной басни И. А. Крылова «Лиса и виноград». Во всяком случае, американская газета «Нью-Йорк Таймс» посчитала, что глава СССР ополчился на экспедицию на Луну, потому что ее у него «хоть видит око, да зуб неймёт»: «Отсутствие какого-либо интереса в достижении Луны к 1970 г., неприкрыто продемонстрированное премьером Хрущевым, является продуктом нынешних экономических трудностей [СССР] — серьезных проблем, которые, как он дал понять, вынуждают Советский Союз урезать планы развития некоторых ключевых отраслей промышленности. О давлении на [Хрущева] можно судить по статье в «Комсомольской правде», опубликованной в начале этого месяца. В ней, в частности, спрашивалось:
«Зачем вообще нужны космические полеты? Разве на Земле нет более важных задач, которые имеют к людям более прямое отношение?» Аналогичные вопросы задаются в этой стране и применительно к программе «Аполлон». Но независимо от намеченных темпов освоения космоса, оно будет продолжено обеими странами. Господин Кеннеди был прав, призывая к тому, чтобы это освоение было совместным»[363].
Осознав, что бумеранг, которым он хотел «пооббить перья» программе «Аполлон», вернулся и ударил по нему, Никита Сергеевич поспешил исправить положение. Предлог для этого ему, как обычно, предоставили советские конструкторы. 1 ноября королевской «семеркой» на орбиту Земли был выведен спутник «Полет-1», снабженный аппаратурой и системой двигательных установок, обеспечивающих изменение высоты в плоскости орбиты во время полета. Первый в мире маневренный ИСЗ был разработан в КБ В. Н. Челомея[364].
Сославшись на успех этого полета, продемонстрировавший новые возможности советской ракетно-космической техники, он заявил следующее:
«Что касается вопроса о том, закрыли мы лунный проект по экономическим или каким-либо другим причинам, мы никогда не говорили, будто закроем наш лунный проект. Вы это сказали. Когда мы говорим о технических возможностях осуществления этого, то подразумеваем наличие у нас полной уверенности в том, что кто бы ни отправился на Луну, сможет безопасно вернуться. Только тогда это будет вполне осуществимо и возможно. Когда — я не знаю. Однако вы продолжаете рассчитывать, что мы откажемся от нашей программы из-за экономических трудностей. Что ж, господа, скажу вам — откажитесь от таких надежд раз и навсегда и просто выбросьте их»[365].
