Грузовик остановился, и Мюр вместе с другими спрыгнул на землю. Во главе их небольшого отряда был офицер, но ни он, ни кто другой — никто не знал, что делать, с чего начать, все только путались. Казалось, поблизости нет никого, кто дал бы им указания. Было удивительно тихо, слышалось лишь потрескивание огня. Неподалеку они увидели якорь «Форт Стайкина», который повис на такелаже одного из судов в Принсес-доке, часть якорь-цепи свисала вниз.
Поначалу группа Мюра с энтузиазмом принялась за расчистку большого зернового. склада. Его тяжелые двери заклинило, люди взбирались по стенам и через небольшие высокие окошки проникали внутрь. Потом дело пошло хуже: надо было подтаскивать тяжелые мешки с зерном к окнам и сбрасывать их вниз. Стемнело, а они все еще работали. Но даже после нескольких часов изнурительного труда они едва могли составить представление о содержимом склада.
Прибыла группа американцев.
— Выводите отсюда своих людей, — приказал американский офицер майору, который руководил группой Мюра. — Мы будем взрывать одну из стен.
Утомленные солдаты-англичане выбрались через окна наружу и с восторгом наблюдали, как американцы закладывают взрывчатку. После взрываобразовалась брешь, через которую их грузовики смогли въехать в здание склада. Мюр взглянул на майора, желая узнать, как тот себя ощущает после демонстрации «трансатлантической сообразительности»: ведь теперь вывозить мешки с зерном можно было в десять раз быстрее, чем раньше.
Лишь когда склад опустел, Мюр смог наконец выпить чашку чая с бутербродом. Пищу привезла полевая кухня. Поев, он обнаружил, что растерял весь свой отряд. Поэтому он отправился в Александра-док и работал там уже как «одинокий рыцарь». Мюр выносил боеприпасы со складов. Потом он и еще несколько человек отправились на другой склад, к которому уже подобралось пламя: горели упакованные ящики. К счастью, они были не тяжелые, и солдатам удалось вынести большую их часть.
На рассвете следующего дня Мюр перекусил в столовой. Затем он присоединился к группе, которая шла тушить горевшие дома, в которых он с удивлением обнаружил людей — они были до того напуганы, что боялись выйти наружу. Солдаты стали убеждать их, что на улице все будут в большей безопасности, но пару раз им пришлось даже применить силу.
Вскоре Мюр услыхал, что йоркширцев отзывают. Прежде чем уехать с ними, он успел взглянуть на «Джалападму», почти целиком выброшенную взрывом на причал. На пути в Колабу он ломал голову, как, черт побери, ее смогут оттуда снять.
За все годы службы в пожарных войсках Фредилис никогда не видел ничего подобного: поток сообщений о загораниях, который хлынул в диспетчерскую, когда он был на дежурстве, оказался таким мощным, что 50 страниц регистрационной книги были заполнены всего за два часа с момента первого взрыва. Но Фредилис знал, что многие вызовы ложные. Сотрясение от взрыва привело в действие сигнальные устройства на улицах. Они подняли по тревоге местные пожарные станции. Правда, вреда фальшивые вызовы не принесли: пожарные расчеты по пути встречали множество загораний и сразу же их ликвидировали.
Через некоторое время местные пожарные подразделения, отправив на вызов свою технику, сообщения о загораниях стали передавать в центральную диспетчерскую. Фредилис понимал, что только там смогут принять нужные решения.
Вскоре после первого взрыва помощнику шефа пожарных Назиру Хусейну удалось сквозь сотни звонков прорваться по телефону к Фредилису:
— Отправляйте все машины, как только они понадобятся, — сказал он ему. — Оставьте только пару на случай, если пожар начнется в городе.
Фредилис поставил три пожарных расчета в разных точках Бомбея. Остальные, а их было сорок шесть, он послал на улицы, в район между складами к западу от Фрере-роуд и плотными жилыми районами за железнодорожными линиями компании «Грейт индиан пенинсула рейлвей».
Хусейн подъехал к пожарной бригаде на Арджил-роуд в районе складов вскоре после второго взрыва. Пожарники безнадежно смотрели на рукава, которые бездействовали из-за малого напора воды. Хусейн позвонил в свою диспетчерскую:
— Свяжитесь с отделом водоснабжения — пусть увеличат нам дав ление.
Но сделать это было не так-то просто. Во время второго взрыва кусок «Форт Стайкина» (искореженный металлический обломок длиной 6,5 м) вылетел из дока и упал на Фрере-роуд. Он прошил асфальт и врезался в дом, разрушив при этом стену. А именно в том месте под тротуаром находилась самая большая водная артерия города — труба диаметром 60 см. Обломок пропорол ее насквозь. Мистер Надиршах, муниципальный инженер-гидравлик, уже выехал на место аварии и принимал срочные меры. Он закрыл заслонки на трубе с юга и с севера, изолировав разбитую часть трубы. Водоснабжение было переведено на запасную, 22-сантиметровую трубу, проложенную параллельно главной, поэтому пока подача воды в район складов была прекращена. Хусейну пришлось направить пожарные расчеты на Мохамед-Али-роуд — к горящим зданиям.
Надиршаху пришлось несладко в ту ночь: ему также трудно было обеспечивать пожарных водой, как тем тушить пожары. На Машид-сай-динг-роуд лопнула 15-сантиметровая труба. В этом месте водоканалы были завалены раскаленными обломками, и водопроводчики не могли до них добраться. Горящие здания и склады рушились, водопроводные трубы в них лопались и вода уходила под обломки. Надиршах пытался брать воду из других магистралей, чтобы подать ее в район складов и жилых окраин города, но не всегда напор был достаточным. По крайней мере он и его помощники смогли обеспечить водой пожарные машины, но и для этого нужно было приложить невероятные усилия.
Пожарные, работавшие у домов и складов, встретились с сильным «противником». Большинство загораний произошло от раскаленного металла или от клочьев горящего хлопка, которые незамеченными падали на крыши зданий. Они тлели там, пока сильный ветер не раздувал их в пламя. Это само по себе создавало пожарным трудности, кроме того, им приходилось тушить огонь, который во всех этих случаях шел сверху вниз, а не наоборот. Из-за упавших на крыши раскаленных кусочков металла и горящего хлопка выгорали целые кварталы домов. Жители этих районов, видя, что пожары продолжают вспыхивать, хотя второй взрыв уже давно прогремел, были уверены, что все это — дело рук хитрых японских диверсантов. Многие думали, что это второй Пёрл-Харбор. В тот вечер вокзалы были забиты беженцами с детьми, несущими жестяные сундуки, кувшины с водой, узлы с бельем и одеждой.
Многие пожарные, отрезанные от своего штаба и окруженные огнем, которого они и врагу бы не пожелали, уже не ждали приказов и действовали по своей инициативе. Один из них, руководитель группы железнодорожной пожарной службы района Барода и Центральной индийской железной дороги, Д. Станислаус, потушил восемь пожаров в той зоне, за которую он отвечал: товарные склады в Карнак-Бендере. Когда он стоял со своей бригадой у двух пожарных машин, к ним подбежал сержант военной полиции:
— Там пригодились бы ваши насосы, — сказал сержант, указывая пальцем на горящий склад. — Если вы дадите их нам, мы потушим огонь, подбирающийся к товарному складу.
Станислаус понял ход его мыслей, и хотя у него не было права одалживать машины компании кому-либо, он передал ему их вместе с расчетами. Время торопило, и некогда было спрашивать распоряжения начальства.
— Спасибо, — поблагодарил сержант, повернулся, чтобы проводить бригады. — Как только смогу, пошлю сюда военную пожарную машину.
Эти два пожарных насоса оказались хорошим подкреплением для тех, кто тушил огонь у Карнакского моста на складах.
Через несколько минут после первого взрыва начальник одного пожарного подразделения из Форта помчался по Фрере-роуд — его вызвали в диспетчерскую пожарной бригады города. По пути он быстро погасил большой пожар на этой улице, на противоположной стороне от доков. В это время прогремел второй взрыв. Упали два огромных раскаленных куска стали: один — на насос, другой — прямо на его шлем. Заместитель начальника поднял бесчувственное тело шефа и положил на машину.
Через несколько минут шеф пришел в сознание.
Насос был поврежден, но работал. Все близлежащие здания горели, некоторые рухнули. На дороге лежали трупы.
Понимая, что каждую минуту могут обрушиться горевшие дома, и им практически нечего здесь делать, он повел свою машину по Мохамед-Али-роуд. Там им кто-то сказал о пожаре на соседней улице, который может распространиться на город. Они не успели погасить этот пожар, как им сообщили о другом. Команда поехала туда. Так она и колесила от одного пожара к другому, не добравшись до начальства, но ликвидировав несколько загораний.
Двести индийских солдат Аджмерского полка прибыли в район складов после десяти часов. Они бросились в горящие склады и спасли часть их содержимого. В одном из складов хранились зерно и бочки с нефтью. От жары бочки взорвались, реки пылающей жидкости понесли огонь к соседним постройкам. Всю ночь солдаты вытаскивали из склада мешки с зерном и неповрежденные бочки. Часть из них они поставили во дворе штаба полиции на Кроуфордском рынке.
