Николай Верещагин - Почему вымерли мамонты

Грандиозные оползни берегов, захватывающие большие участки девственного тропического леса под воздействием мощных вод Амазонки, картинно описал Г. Бейтс (1958). Колоссальные массы таежного леса — сосен, елей, лиственниц — ежегодно сваливают в свои русла, замывают на дне и в старицах наши северные реки — Печора, Обь, Енисей, Лена, Индигирка, Колыма и другие.

И. А. Ефремов (1950б) в обзоре морских и континентальных захоронений животных палеозоя, мезозоя и кайнозоя практически не мог назвать ни одного случая длительного сохранения органических остатков без участия воды.

Именно вода, ее волны и потоки образуют чаще всего вторичные захоронения.

Геологу и палеонтологу приходится иметь дело со вторичными — переотложенными остатками наземных позвоночных чаще, чем с первичными — т. е. с истинно инситными.

Вторичные захоронения образуются деятельностью водных потоков, волнами озера, моря, реже — подвижками грунта в результате действий ледника, землетрясений, солифлюкций и оползней иного типа.

Наиболее частый тип вторичных захоронений формируется в прирусловом и русловом аллювии при размыве рекой первичных озерно-поименных, озерных, болотно-торфяниковых, приморско-лагунных захоронений или своих собственных, более древних. При размыве первично захороненного трупа или скелета и жесткой сортировке его костей в водном потоке и гравии целые скелеты, черепа (и рога оленей) разрушаются, разъединяются и переоткладываются на более низком уровне. Вторичные комплексные захоронения костей лошадей, бизонов, оленей, мамонтов были весьма обильны на песчано-гравийных косах и отмелях в среднем течении рек Русской равнины — на Днестре, Днепре, Десне, Дону, Волге, Каме, Урале. Они располагались последовательно ниже по течению от размываемых яров коренных — западных берегов.

В 50-х и 60-х годах большинство костеносных местонахождений на Днепре, Дону и Волге скрылось под многометровой толщей вод грандиозных водохранилищ.

В связи с тем что некоторые древние ложбины стока, например Волжская, имели весьма сложную историю формирования (Горецкий, 1966), — то подвергаясь усиленной эрозии, то выполняясь осадками при подпоре каспийскими водами, — разобраться в стратиграфии разрезов и возрасте костеносных захоронений бывает трудно. Так, например, у Сенгилея и Городца в 50-х годах автор наблюдал толщи костеносных галечников, лежащие на 25— 30 м выше меженного уровня современного потока. Это было результатом врезки современного русла в отложения пра-Волги. Поэтому при оценке возраста речных террас на основе палеонтологических находок — обычно зубов слонов — следует учитывать, что такие костные остатки, нередко трактуемые в качестве инситных, на самом деле могли испытать уже однократное, двукратное или даже трехкратное перемещение из слоев одной террасы в другую и третью.

Характерные вторичные захоронения костей позднечетвертичных млекопитающих — мамонтов, лошадей, бизонов — образуются при вытаивании участков лессово-ледовой равнины — едом в Приморской низменности Якутии. Они откладываются на днищах термокарстовых озер и рек в так называемых аласных отложениях. В противоположность светлым и свежим костям и мамонтовым бивням из первичных якутских лессов в таких перемытых лессах обнаруживаются потемневшие и потрескавшиеся костные остатки. Такие же вторичные захоронения образуются в нашу эпоху и на дне моря Лаптевых и Восточносибирского. Бивни мамонтов, разрозненные части скелетов и черепа лошадей, бизонов и овцебыков сваливаются там с 40-метровой высоты на отмель из тающих и размываемых ручьями и морем толщ Ойагосского и Хапташинского яров.

Вторичные захоронения бывают и антропогенного происхождения. Так, например, кости мамонтов, накопившиеся в местах приноса трупов водой, т. е. в логах и старицах, переносились на высокие террасы первобытными охотниками для устройства жилищ и ритуальных завалов, где уже окончательно захоронялись в толщах надувов лессовой пыли и делювии склонов.

В пещерах переотложение костных остатков с их новым захоронением происходит в общем реже, чем на поверхности. Случается, что сильные подземные потоки разрушают слои верхних каверн, переоткладывая заключенные в них скелеты и кости в колодцах и западинках рельефа дна нижних гротов и залов обширных пещер.

Своеобразными накопителями костных остатков позвоночных в пещерах и логовах других типов были всегда хищные млекопитающие и птицы. Крупных копытных истребляют стайные псовые — серые и красные волки Азии, гиеновые собаки Африки. Второе место занимают кошки — львы, тигры, ягуары, барсы, ирбисы, пумы, рыси. Третье — преимущественно трупоядные гиены, четвертое — многоядные медведи. Тяжелые трупы слонов, лошадей, бизонов, лосей, оленей пожираются на месте, а оставшийся скелет постепенно растаскивается по частям трупоедами — гиенами, волками, шакалами, грифами, стервятниками. К логовам, под навесы скал и в пещеры, для подкормки молодняка притаскиваются либо части трупов, либо целые трупы среднего и мелкого размера — косуль, газелей, козлов, обезьян и др. Лисицы, шакалы, куницы затаскивают в пещеры и притаскивают к норам мелкую добычу — зайцев, сусликов, мышевидных грызунов, птиц.

Обильное накопление корточек грызунов и насекомоядных, птиц, ящериц создается внутри пещер и каверн совами, особенно филином и сычом. В желудках хищных птиц накапливаются непереваренные остатки корма — перья, шерсть, когти, кости жертв, которые отрыгиваются в виде плотных свалявшихся комков — так называемых погадок. Погадки разрушаются в расщелинах скал личинками жучков-кожеедов и молей, поедающих шерсть и перья, а освобожденные косточки захороняются в пылеватых наносах пещер. Исследователи уже собрали десятки тысяч таких косточек в разных зонах, досконально изучив питание филина и сыча.

Дневные хищники — орлы, ястребы, соколы, лупи, — присаживаясь на обрывы или устраивая гнезда на скалах, также приносят разнообразную добычу — от трупа козленка и зайца до землеройки, кости и косточки которых тоже скапливаются у подножья скал и могут захороняться в делювии склонов.

Особый тип накопления косточек степных и пустынных грызунов создается в долинах рек меридианного направления, в зоне степей и пустынь. Дневные хищные птицы на осенних и весенних перелетах следуют речными долинами. Отдыхая на деревьях пойм, они сбрасывают здесь погадки, которые захороняются в аллювии. Только под одной старой ветлой в долине Урала нами было собрано 57 погадок сарыча с 650 косточками грызунов.

Накопление пищевых и технических отбросов на местах поселений первобытного человека началось на очень ранних стадиях.

В восточной экваториальной Африке на стоянках зинджантропов, живших за 1.5 миллиона лет до наших дней, доктор Лики (Leaky, 1951) находил разбитые кости съеденных слонов, мастодонтов, носорогов. В Южной Европе, в СССР и Южной Азии наиболее древние кухонные отбросы — «ископаемые помойки» — человека датируются, по-видимому, не древнее чем в 350—400 тысяч лет. В раннем («нижнем») палеолите Европы в пещерах, обитаемых неандертальцами, совершались и первые ритуальные захоронения черепов пещерных медведей. В СССР такие погребения обнаружены на Кавказе в пещерах Кударо III и Цуцхваты в бассейне Риона. В одной из пещерок Цуцхваты такие черепа законсервированы натеками кальцита. Разбитые и обгрызанные кости отбрасывались либо в глубину пещеры, либо наружу у входа, где и перекрывались вековой пылью, оползнями, втаптывались в слой грунта.

В умеренном и холодном климате Восточной Европы и Сибири мясное меню было основой питания людей позднего («верхнего») палеолита. Видовой набор съедобных промысловых зверей включал в пределах СССР не менее 65 видов (Верещагин, 1971). В пищу шло тогда и мясо хищных животных, дававших одновременно теплый мех, — песцов, волков, гиен, росомах. Но предпочитались копытные, слоны, а также грызуны среднего и крупного размера — сурки, бобры. Отвращение к некоторым видам и более или менее обоснованные опасностью инфекций религиозные запреты — «табу» — выработались много позднее. Сезонные голодовки, а также межплеменная вражда вынуждали даже к каннибализму.

На открытых палеолитических стоянках Русской равнины и Сибири кухонные остатки погребались в гумусированных прослойках, т. е. в ископаемых почвах, либо в делювиальных намывках и надувах лесса по склонам оврагов на древних террасовых уровнях. В пещерах разбитые и обглоданные кости захоронялись в натеках кальцита, в слоях вековой пыли, в продуктах выветривания известняковых стен и потолка и в наносах временных потоков, втекавших внутрь или вытекавших из пещер.