Ознакомительная версия.
В то же время очевидно, что германская армия была не подготовлена к зимней кампании и это лишний раз свидетельствовало об авантюризме Гитлера и его военачальников. Генерал Блюментритт признавал, что немецким солдатам «суждено было провести свою первую зиму в России в тяжелых боях, располагая только летним обмундированием, шинелями и одеялами». В то же время, замечал генерал, «личный состав большинства русских частей был обеспечен меховыми полушубками, телогрейками, валенками и меховыми шапками-ушанками. У русских были перчатки, рукавицы и теплое нижнее белье». 14 ноября Гудериан констатировал: «Снабжение войск было плохим… Значительная часть солдат были одеты в брюки из хлопчатобумажной ткани, и это – при 22-градусном морозе! Острая необходимость ощущалась также в сапогах и чулках».
23 ноября Гудериан доложил командующему группой «Центр» фельдмаршалу фон Боку «о том, что 2-я танковая армия находится в весьма тяжелом состоянии и что ее войска, особенно пехотные части, чрезвычайно утомлены; я указал на отсутствие зимнего обмундирования, на плохую работу службы тыла, незначительное количество танков и орудий, а также на угрозу сильно вытянутому восточному флангу со стороны свежих сил противника, прибывающих с Дальнего Востока в район Рязань, Коломна».
Предложение Гудериана о переходе к обороне было отвергнуто. Генерал пришел к выводу, что Браухич, Кейтель и Гитлер являются «сторонниками продолжения наступления».
5-6 декабря началось контрнаступление Красной Армии под Москвой. До этого Красная Армия перешла в контрнаступление в районе Тихвина и Ростова-на-Дону. Попытка повторить молниеносную военную кампанию, подобную тем, что до сих пор с успехом проводились в Западной Европе, окончилась неудачей. Гудериан с горечью писал: «Наступление на Москву провалилось. Все жертвы и усилия наших доблестных войск оказались напрасными». Не желая признавать собственных ошибок, генерал писал: «Мы потерпели серьезное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям».
8 декабря Гитлер подписал директиву № 39 о переходе к обороне на всем советско-германском фронте. Директива предписывала удерживать в руках районы, имеющие оперативно-стратегическое и военно-хозяйственное значение. Однако приказ было невозможно выполнить. Германские войска отступали на запад.
16 декабря Гитлер, вызвав Гудериана к телефону, «потребовал стойко держаться, запретив отходить, пообещал перебросить по воздуху пополнение». Однако отступление армии Гудериана продолжалось.
Отступали и другие армии.
Гитлер винил в отступлении генералов. Он вызвал Гудериана к себе и в течение пяти часов вел с ним спор, убеждая генерала в возможности удержать позиции под Москвой. Гудериан возражал, а потому 26 декабря он был отправлен в отставку.
В течение зимы 1941–1942 гг. были смещены со своих постов командующие всех трех групп германских войск («Север», «Центр» и «Юг») – фельдмаршал фон Лееб, фельдмаршал фон Бок и фельдмаршала фон Рундштедт. В отставку были отправлены генералы Гёпнер, Гейер, Гот, Ферстер, Кюблер. При этом генерал Гёпнер был лишен права носить мундир и ордена, утратил права на пенсию и служебную квартиру. Генерал-полковник Штраус объявил себя больным. Генерал фон Шпонек, командовавший войсками на Керченском полуострове, был уволен за отступление своих войск, затем лишен звания, арестован и расстрелян. В отставку был отправлен главнокомандующий сухопутными войсками фон Браухич. Его место занял сам Гитлер.
Нацистская пропаганда позже уверяла, что лишь твердые действия Гитлера зимой 1941–1942 гг. спасли вермахт от разгрома, а рейх – от поражения. 31 марта 1945 г. Геббельс писал в дневнике: «Генералы сухопутных войск тогда совсем потеряли голову: они впервые оказались перед лицом такого кризиса, а до этого знавали только победы. Вот они и решили отступать вплоть до границ рейха… Если бы мы это сделали, то война закончилась бы, вероятно, еще зимой 1941/42 года».
Хотя Гитлер винил своих военачальников в провале планов «молниеносной войны» на советской земле, на самом деле разгром немецко-фашистских войск под Москвой и их отступление по всему фронту означал крах политики агрессии, за проведение которой были ответственны как Гитлер, так и его генералы. Как и Гитлер, они были виновны не только в развязывании кровопролитной войны против народов СССР, но и в бесчеловечных преступлениях на советской земле.
Ответственность германских военачальников за военные преступления
Хотя разгром немецко-фашистских войск под Москвой похоронил миф о непобедимости германского оружия, он не привел к краху вермахта и рейха. Значительная часть советских земель, захваченных после 22 июня 1941 г., оставалась в руках немецко-фашистских оккупантов. Там был установлен режим террора, в реализации которого принимали активное участие немецкие войска и их военачальники. Основы этой политики были разработаны еще до нападения на Советский Союз. В приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге говорилось: «12 мая 1941 г., за пять недель до вторжения в СССР ОКВ настойчиво требовало от Гитлера издания командованием сухопутных сил директивы о ликвидации политических комиссаров армий. Кейтель признал, что эта директива была передана командирами в действующую армию. 13 мая Кейтель подписал приказ о том, что лица из числа гражданского населения, подозреваемые в преступлениях против войск, должны расстреливаться без суда и что судебное преследование против гражданского населения не является необходимым».
В своем приказе от 23 июля 1941 г., изданном по проекту А. Йодля, начальник штаба верховного главнокомандования генерал-фельдмаршал В. Кейтель писал: «Учитывая громадные пространства оккупированных территорий на Востоке, наличных вооруженных сил для поддержания безопасности на этих территориях будет достаточно лишь в том случае, если всякое сопротивление будет караться не путем судебного преследования виновных, а путем создания такой системы террора со стороны вооруженных сил, которая будет достаточна для того, чтобы искоренить у населения всякое намерение сопротивляться. Командиры должны изыскать средства для выполнения этого приказа путем применения драконовских мер».
16 сентября 1941 г. Кейтель приказал: «Чтобы в корне задушить недовольство, необходимо по первому поводу, незамедлительно принять наиболее жесткие меры, чтобы утвердить авторитет оккупационных властей… При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путем применения необычайной жесткости… Устрашающие действия могут быть достигнуты путем необычайной жестокости, как искупление за жизнь немецких солдат… Искуплением за жизнь немецкого солдата в этих случаях, как правило, должна служить смертная казнь 50-100 коммунистов. Способ казни должен увеличивать степень устрашающего воздействия… Войска… имеют право и обязаны применять в этой борьбе любые средства без ограничения также против женщин и детей, если это только способствует успеху».
Положения этого приказа дополнялись множеством других приказов, написанных немецкими военачальниками. 2 ноября 1941 г. комендант Киева генерал-майор Эбергард издал приказ, в котором говорилось: «Участившиеся в Киеве случаи поджогов и саботажа заставляют меня прибегнуть к строжайшим мерам. Поэтому сегодня расстреляны 300 жителей Киева. За каждый новый случай поджога или саботажа будут расстреляно значительно большее количество жителей Киева».
Безжалостным было отношение к военнопленным. Приказ 88-го полка 34-й дивизии вермахта гласил: «Не задумываясь, снимать у военнопленных обувь». Циркуляр 234-го полка 56-й дивизии от 6 июня 1941 г. «О принципах снабжения в восточном пространстве» указывал: «На снабжение одеждой не рассчитывать. Поэтому особенно важно снимать с военнопленных годную обувь и немедленно использовать всю пригодную одежду, белье, носки и т. д.».
Пленных кормили недоброкачественной, а то и вредной для питания едой. В приказе 88-го полка 34-й дивизии было сказано: «Конские трупы будут служить пищей для русских военнопленных». Инструкция германского командования об обращении с советскими военнопленными гласила: «Против малейших признаков непослушания действовать энергично и прямо, оружием пользоваться беспощадно. Мягкотелость, даже перед послушным и трудолюбивым пленным, доказывает лишь слабость и не должна иметь места». Приказ по 60-й мотопехотной дивизии гласил: «Русские солдаты и младшие командиры очень храбры в бою, даже отдельная маленькая часть всегда принимает атаку. В связи с этим нельзя допускать человеческого отношения к пленным. Уничтожение противника огнем и холодным оружием должно продолжаться до его полного обезвреживания».
Ознакомительная версия.
