Как человек, имеющий двукратный опыт снятия людей с иглы, настоятельно рекомендую несколько вещей.
1. «Наркоты» — это не больные и не несчастные. Это кусок говна, который имеет именно наркотскую плаксивую манеру поведения. «Я такой больной, я такой несчастный, не виноватый я, пожалейте меня, касатика». А я его, вонючку, — в клетку и на сульфу! И чем хуже, тем лучше! Пожалев умственно неполноценного в его истерии, мы провоцируем ее амплитудное разрастание! Не хрен их жалеть — их бить нужно, как мерзких животных, чтобы до ущербного мозга дошла вся низость падения. Кстати, одна из подопытных была дама. Как известно, дамы с герыча не соскакивают, а эта соскочила, как со сковородки, потому что все ломки по сравнению с А. К. — это детский лепет на лужайке!
2. Наркоман не имеет физиологической зависимости от «беды» — эти самые ломки его не убьют! Мозг, попробовав этот космический кайф, уже не хочет без него жить и верещит: «Еще хочу!» Дайте мозгу в бороду, и он уснет.
3. Наркоман рано или поздно бросает колоться, но очень немногим удается это при жизни. Наркоманы не бывают бывшими. И это факт — насмотрелся всякого.
Так что к батюшке упомянутому, конечно, нужно и должно, потому что он реально замечательный человек — я его слушал. Но и пороть детей нужно обязательно, тем более обосравшихся и злонамеренно испачкавших себе лицо какашками!
С уважением, А. Кочергин — доктор Пилюлькин!
Вам предстоит не только снять с иглы вашего друга, но и найти для него Путь, на котором он смог бы снова обрести самоуважение. Страх — это естественный механизм, предотвращающий преждевременную смерть человека, и страшнее всего снова потерять собственное достоинство, особенно если ты уже однажды пережил состояние абсолютного самоунижения. Страх смерти и боли по сравнению с этим ничто.
Так как снятие с баяна — это не лечение гнойничковых инфекций и последствий неумелых обрезаний, говорить о сроках или прогнозировать результат невозможно! Я подходил к этой проблеме крайне просто. Не удастся спасти — забью на… Ну и банзай! Что же касается «химии процесса», то именно ужас, несовместимый с ужасом перед ломками и желанием, способен заместить желание ширнуться.
Поверьте: чем дольше живу среди этих муравьев, тем больше удивляюсь, как они судорожно цепляются за свое существование, продолжая жить даже тогда, когда логически делать это уже нельзя. Наркоты — самый яркий тому пример: мразь и куски позора! Кстати, это мы виноваты, что наркоты есть и мало того — пить! Потому что в советских категориях ценностей наркоман был «изгой общества», причем явно не нашего. Сейчас это почти брэнд. Не курить шалу на сегодня, как подмышки не побрить — олдово! А уж по коксу не шмыгнуть на вечерние — так нахрена ходили?!
Так вот, дорогие мои, я совершенно уверен в том, что если мы не хотим завтра найти шприц в нашем нужнике, тогда уже сегодня в голове должна гореть надпись: «Наркот хуже пидора!» И никаких вниканий в проблему, пониманий и душевных терзаний. Ломаем карапузу руку, приковываем ногу к батарее и лупим шлангом от стиралки! Поломался — под капельницу, почистился — а вот сейчас к батюшке в реабилитационный центр.
А что касается поиска пути для друга… Самая наркотская позиция — сейчас придет Дед Мороз и будет меня спасать, придумывать мне игрульки, чтобы я больше не ширялся, а я буду плакать, плакать, плакать — и все равно ширнусь, потому как я такой несчастный… А не пошел бы он, этот «друг» (потом покажу куда)? Хочет жить — пусть живет, но это нужно не Вам, а ему! Так кто и что должен искать?!
Уважаемый А. К., спасибо за интересный форум. Я много думаю над вопросом веры, и чем больше думаю, тем меньше верю. Что бы там ни говорили о «неисповедимых путях Господа», все христианское учение разбивается о зло жизни. Как всемогущий и вселюбящий Бог допускает смерть детей? Я смотрел недавно в новостях. Женщина попала в аварию, ей помочь остановились три машины, водители вышли, стали оказывать помощь, а их сбила другая машина. И зто высшая справедливость? Людская вера, на мой взгляд, есть наследственный страх перед природой и неизвестностью. Надеюсь, не оскорбил ничьих религиозных чувств.
Все так, но никогда не дается испытаний не по силам нашим. Жизнь, возведенная гуманистами-сатанистами в категорию высшей ценности, не есть цель существования, потому что никогда физическое не главенствует над духовным, но наоборот. Соглашусь с Вами — в мире столько зла, что слабым впору и разувериться. Но, прикоснувшись к истинным носителям Веры, приобретаешь нечто большее, чем баптистские обещания удачи на дорогах и общаковые иеговистские дома. Нет, Вера — это подвиг, и часто мы сами виноваты в наших бедах. Я ничего не жду от Бога, кроме снисхождения к моей не самой чистоплотной жизни, а наказания наши — по грехам нашим. Относитесь к смерти легче, оставьте эгоистические надежды и выживете там, где себялюбцы уже умерли от страха!
Все в руках Господа. Если суждено вам погибнуть, сражаясь, так тому и быть, а вот если глазки закрыли и описались, придется так и подохнуть с запахом мочи на тушке.
Почему снисхождения, а не прощения? «Часто мы сами виноваты в наших бедах» — имеется в виду наказание за проступки? А как же христианское всепрощение? Впрочем, не буду критиковать никакую религию. Пытаться разубедить кого-то в его вере — бессмысленное занятие, вера так потому и называется, что нужно только верить, и никаких доказательств быть не может.
О чем это Вы? О «Не суди и судим не будешь?», или «Прости, Отец Небесный, ибо не ведают, что творят», или «Кто без греха, пусть первый бросит камень»? Так это, уважаемый, далеко не всепрощение — это снисхождение Силы к мелочной слабости. А Господь может наказать лишь тем, что заберет разум. Все остальные испытания — это лишь экзамен для нашей бессмертной Души. Назвать эти экзамены полезными язык не поворачивается, но и не нам, блохам, судить, в чем истинная ценность нашего прихода в этот мир.
Уважаемые! Сообщите, что для вас есть истина? Покоя и радости душе!
Истина — это либо достоверно доказанная, либо не требующая в силу своей очевидности доказательства формулировка. Данное определение носит объективно идеалистический характер, в субъективно идеалистической доктрине она неверна.
Мнение мое — и не обязательно правильное.
У меня достаточно богатый опыт общения со священнослужителями различных рангов, и все они в один голос уверяли меня, что являются посредниками, даже проводниками между Богом и людьми.
Они ошибались, потому что Господь всемогущ и слышит и видит все, в противном случае это не Бог. Что же касается некоторых заносчивых заявлений, то… чем ближе к Богу, тем сильнее искушение! Вот и борются священники с дурными помыслами и гордыней — не все побеждают. А добро со злом не борется, потому что не может Бог бороться с падшим ангелом, это зло борется с добром, часто побеждая, искушая людей гордыней, алчностью и блудом.
Смотрел «Последнее искушение Христа». Фильм понравился. Хороший пример того, что талантливый человек (Мартин Скорцезе) может создать нечто интересное, используя в качестве сюжета даже не особо интересные и давно отжившие суеверия.
Если наша Вера для Вас «отжившие суеверия», то Вы для нас «недоразумение эволюции»! Я не слишком мягко уточнил низость Вашего поведения?
Да, я назвал христианство суеверием, ну а Вы, например, пишете в соседней ветке: «Так и бесноватый Ницше — сам по себе мерзость».
Вы явно перепутали член с трамвайной ручкой. Сравнивать пассажи старины Фридриха и христианство может только очень воспаленный человек — Гитлер, например. Чем закончилось данное сопоставление, помним?
То, что человек, закончивший жизнь так, как это сделал «признанный и уважаемый философ», говорит о его явной бесноватости, а для Вас, видимо, фактом не является. Это я к тому, что если Вы исполняете религиозные обряды, глядя на портрет последователя Шопенгауэра, то я этого предположить не мог и прошу меня простить. Ведь фантазия моя не безгранична. Если же Вы пытаетесь соревноваться со мной в оскорблениях, то и здесь я думаю, что сие занятие не есть полезное применение Ваших жизненных устремлений. Хотя не мне судить.
С уважением, А. Кочергин —
не позволяющий никому оскорблять его Веру
по мере физических возможностей.
Так я оскорбил Вашу Веру
или Вы родственник приснопамятного Фридриха?
И все же, Андрей Николаевич, называть Ницше «бесноватым» — это, по-моему, перебор. Хотя бы потому, что не был он бесноватым. Ни тогда, когда писал свои труды, ни тогда, когда сошел с ума и уже ничего не писал.
